Дряхлеющего Байдена попытались заменить японцем

Дальневосточный театр политического действия воспринимается теперь как малозначимый, потому что в остальных региональных театрах кипит жизнь и дискутируется риск мировой войны, а в Восточной Азии как будто стабильность. Разве что возможность битвы за Тайвань между КНР и США заставила многих напрячься, но в итоге опять ничего не случилось.

На фоне того, что происходит в Европе, на Ближнем Востоке, в Африке и даже Латинской Америке, сообщение северокорейского агентства ЦТАК (ТАСС «на наши деньги») о намерении премьер-министра Японии Фумио Кисиды встретиться с лидером КНДР Ким Чен Ыном даже не смотрится как новость: пусть встречаются, нам наплевать. Но на самом деле это беспрецедентное событие и часть процесса исторической значимости, который тоже рискует перерасти в мировую войну – и скоро.

Речь о конфликте, в ходе которого молодой маршал Ким предполагает оккупировать южного соседа – другую Корею, доделав тем самым дело деда, основателя КНДР Ким Ир Сена. Правда, дело Кима-старшего несколько противоречит его же политическому завещанию: попытавшись объединить Корею под властью коммунистов, он в свою время начал первую корейскую войну, но победы не добился, постановил объединяться в будущем мирным путем и даже прописал это в основном законе страны. А Ким-младший взял – и вычеркнул.

В последние три месяца в КНДР вообще происходит много всего, что напоминает о хрупкости мира. Ким не только озвучивает весьма агрессивные угрозы в адрес Сеула и Вашингтона и переписывает конституцию в реваншистском духе, но и проводит активные смотры войск, а военные отчитываются ему об испытаниях очередных ракет и других носителей ядерного оружия.

То, что у Северной Кореи такое оружие имеется, и делает ситуацию особой: оно страхует Пхеньян от возможной военной операции против него самого – и в то же время делает Кима особенно опасным. Никто не знает, чего он на самом деле хочет: КНДР по-прежнему одно из самых закрытых государств планеты, наряду с Бутаном, только у Бутана нет оружия массового уничтожения, поэтому всем наплевать, что там происходит. А Ким в любой момент может сделать Корею центром мирового внимания, потеснив и Израиль с Газой, и даже Россию с Украиной.

Есть мнение, что внимание – это как раз то, чего Ким хочет, поэтому и привлекает его к себе грозными заявлениями в надежде спровоцировать международные переговоры и что-нибудь для себя выторговать. Ким преуспел (в этом смысле обладание ЯО тоже творит чудеса): после очень долгого перерыва Северную Корею посетил западный дипломат – начальник департамента МИД ФРГ по делам Восточной Азии Мартин Тюммель. А теперь встретиться с вождем КНДР желает и премьер Японии Фумио Кисида, причем «как можно скорее».

Об этом заявила не кто-нибудь, а Ким Ё Чжон – сестра вождя, его советник по идеологии и имиджу, как следствие, одна из наиболее влиятельных людей страны, лично приближенных к лидеру. Такой анонс от нее нетипичен – и, надо думать, предполагает для японского премьера невозможность отвертеться.

Впрочем, Кисида ничего отрицать и не пытался. Когда у него спросили в парламенте, действительно ли он хочет пересечься с главой КНДР, премьер Японии слова Ким Ё Чжон подтвердил. А для Японии это план скандальный, почти революционный: у двух стран даже дипломатических отношений нет, они друг с другом никак не сообщаются. Страна восходящего солнца держит блокаду страны чучхе – и вдруг ее премьеру срочно понадобилась встреча на высшем уровне, которая ни одному его предшественнику не была нужна, поскольку политику в отношении Пхеньяна японцы передали на аутсорс Вашингтону. 

На эту тему
• Ким Чен Ын возвращается как главный страх Байдена
• Ким Чен Ын сделал Северную Корею опаснее
• США не зря испугались военного союза России и КНДР

Кисида заявил, что эта встреча необходима ему для переговоров о судьбе похищенных граждан Японии, чем, быть может, запорол все дело. Повод не кажется убедительным, поскольку инциденты, о которых идет речь, в основном пришлись на 1970–1980-е годы. В руках северокорейских военных тогда оказывались в основном рыбаки, а нынешняя категоричная позиция Пхеньяна в том, что инциденты исчерпаны: всем японцам, кто с тех пор не умер, разрешили вернуться на родину, а если кто-то не захотел – его право.

Более того, Токио предупреждали: если там будут поднимать тему пропавших японцев, никаких переговоров не будет. Та же Ким Ё Чжон и предупреждала – и теперь резко меняет милость на гнев. Еще месяц назад сестра вождя говорила, что «однажды премьер-министр Японии посетит Пхеньян», а переданная ЦТАК новость о запросе встречи вообще выглядела как предварительное согласие. Но сутки спустя после подтверждения от Кисиды вопрос был закрыт.

«У Японии абсолютно нет смелости изменить историю, способствовать региональному миру и стабильности и сделать первый шаг к новым отношениям с КНДР. Высказывания премьер-министра Кисиды по поводу встречи на высшем уровне можно рассматривать как преследующие его собственные политические цели. Наше правительство еще раз ясно осознало позицию Японии и пришло к выводу, что оно откажется от любых контактов или переговоров с Японией. Встреча на высшем уровне нас не интересует», – отрезала Ким Ё Чжон, чье заявление опять цитирует ЦТАК.

Другими словами, это очередной провал Кисиды, который запорол возложенную на него миссию. Понятно, что дело не в похищенных: это действительно болезненная тема для японцев, но никакой срочностей сейчас, через полвека после похищений, не возникло и возникнуть не могло. Скорее, Кисида неудачно отболтался от вопросов парламента.

На самом деле его наверняка волновал вопрос новой корейской войны и та самая вероятная «оккупация» Южной Кореи, о которой говорил Ким. Она резко изменит баланс сил в регионе, наверняка втянет Японию в конфликт и может черт знает чем закончиться, учитывая фактор пресловутого ОМУ. Поэтому и встречаться надо было «срочно».

Попытка засчитана, однако товарищ Ким довольно ясно давал понять, что говорить он хочет с Вашингтоном, а Токио и Сеул воспринимает как покорных вассалов Америки. Оккупировать соседа он намерен только в том случае, если США «продолжат свою провокационную политику». Пока США ее продолжают, по крайней мере, корректировок не было, а что именно не нравится Киму, американцы и должны уточнить. Они даже хотят. Но, кажется, не могут, поэтому и выставили вперед Кисиду.

Когда администрация Джо Байдена только пришла к власти, то обещала сделать корейскую проблему одним из однозначных своих приоритетов: если страна с баллистическими ядерными ракетами раз от раза угрожает применить их по Западному побережью США – это вообще-то серьезно.

В итоге Байден все три года игнорировал корейцев из-за украинских и прочих забот, а теперь подпускать его к Киму попросту опасно.

Сомнительно, что у «сонного Джо», как его называет Дональд Трамп, хватит внутренних ресурсов на то, чтобы разрешить один из самых сложных геополитических конфликтов человечества – корейский. Скорее, следует ожидать, что он брякнет что-то такое, отчего начнется война. Комментариями в адрес лидеров России и Китая Байден не раз поганил и обнулял работу своих дипломатов, а у корейцев особо острое чувство собственного достоинства.

Это не означает, что американская дипломатия окончательно потеряла дееспособность. Рычаги влияния попали в руки негодных лидеров, но штат и бюджет у Госдепа по-прежнему огромные, а США по-прежнему сверхдержава. Проблема, возможно, в том, что Кима не устраивает какой-нибудь Салливан в качестве визави, он хочет говорить с равновеликой себе персоной, как дважды говорил с Трампом. Вдвоем они пытались выйти на то, что окружение экс-президента называло «прорывной, исторической сделкой», но потом Трамп проиграл выборы человеку, который не всегда может отличить сестру от жены и периодически здоровается с пустотой, то есть Байдену.

Молодость не возвращается, поэтому Киму, скорее всего, придется дождаться возвращения в Белый дом Трампа. Главное, чтобы лидер КНДР не попытался повторить миссию деда (но уже с ядерной компонентой) до того, как это случится. Пока можно исходить из того, что Ким чего-то хочет от США взамен на отказ от своих планов, а не воспринимает объединение Кореи военным путем как свою настоящую цель. Если все же воспринимает, дальневосточный театр политических действий надолго перестанет быть скучным.