«Нахожусь в состоянии бесчестия»

В 2011 году Апелляционный суд украинской Автономной Республики Крым приговорил основателя движения «Народный фронт «Севастополь – Крым – Россия» Валерия Подъячего к 3 годам лишения свободы (условно, с испытательным сроком в 1 год). Основанием для приговора послужило обвинение в посягательстве на территориальную целостность Украины. Подъячий тогда публично выступил за объявление полуострова территорией, находящейся под юрисдикцией России, и призвал на всех госучреждениях вывесить российский триколор. То есть к тому, чем нам всем запомнилась случившаяся три года спустя «крымская весна».

В январе 2016 года преподаватель прикладной математики Крымского федерального университета Валерий Подъячий был уволен. И, как отмечала газета ВЗГЛЯД, вовсе не из-за низкой квалификации и не в связи с оптимизацией кадров. Проблема была в непогашенной украинской судимости за пророссийский «сепаратизм». Дело в том, что по федеральному закону № 91-ФЗ, принятому сразу же после воссоединения Крыма с Россией, все уголовные дела, начатые в Крыму и Севастополе в юрисдикции Украины, должны быть доведены до окончательных процессуальных решений по нашим УК и УПК. И пока судимость с «преступника» Подъячего не была снята, ему нельзя было заниматься профессиональной деятельностью.

Отметим, что тогда же, в январе 2016-го, тогдашний губернатор Севастополя Сергей Меняйло наградил медалью «Россия. Крым. Севастополь» лидера Народного фронта «Севастополь – Крым – Россия» Подъячего. «История Подъячего – это история человека, который ради достижения исторической справедливости жертвовал всем, что у него было», – сказал Александр Решетников, на тот момент вице-губернатор.

Однако судебное решение по делу активного участника «возвращения Крыма в родную гавань» было вынесено лишь накануне, 20 декабря. И оно оказалось не тем, что ожидал Подъячий. «Верховный суд Крыма отменил ранее вынесенный приговор... Но это решение половинчатое, так как суд не предусмотрел право на реабилитацию», – сказал РИА «Новости» адвокат активиста Олег Бондаренко.

Отметим, что в Госдуму вносилась поправка в действующий закон «О реабилитации жертв политических репрессий». Эта норма предполагает реабилитацию лиц, осужденных за «призывы и действия, направленные на воссоединение территории Республики Крым с РФ». Но пока что до первого чтения дело не дошло (есть надежда, что это произойдет в весеннюю сессию). Но, как поясняют юристы, в случае Подъячего применение этой нормы уже и не поможет, поскольку судимость с него официально снята, и он должен будет добиваться реабилитации в отдельном порядке. Но для других крымчан, оказавшихся в аналогичной ситуации, это может быть выходом.

Газета ВЗГЛЯД поговорила с Валерием Подъячим о борьбе за воссоединение с Россией в украинском Крыму и за восстановление доброго имени уже в наше время.

ВЗГЛЯД: Валерий Викторович, насколько сложно вам было заниматься пророссийской деятельностью? Действительно ли вы были на нелегальном положении?

Валерий Подъячий: Да, я находился на нелегальном положении. Приходилось. Режим Ющенко хотел упрятать меня в тюрьму, потому я вынужден был некоторое время скрываться далеко за пределами Крыма и даже Украины. Я находился за границей, чтобы СБУ меня наверняка не нашла. Но после победы Виктора Януковича на президентских выборах я вернулся в Симферополь.

Если честно, я тогда не думал над тем, насколько это было сложно и опасно. У меня было единственное желание – вернуть Крым в состав России.

Сейчас я понимаю, что могло быть все, что угодно: могли и убить, и посадить. Но тогда было четкое стремление во что бы то ни стало вернуть Крым.

ВЗГЛЯД: Как развивались события после победы Януковича?

В. П.: Вначале Апелляционный суд на тот момент Автономной Республики Крым отправил дело на дополнительное расследование. Тогда, в 2010 году, Янукович проводил курс на сближение с Россией, и это дело пытались не афишировать, спустить на тормозах. Но потом, когда цена на газ Януковича банально перестала устраивать, нас начали снова активно преследовать. Дело вернули в Апелляционный суд АР Крым, и 28 февраля 2011 года я был осужден за сепаратизм вместе со своим соратником Семеном Клюевым.

ВЗГЛЯД: Как проходил сам процесс? Было ли задержание сотрудниками СБУ?

В. П.: СБУ не проводила задержание, потому что они прекрасно знали, что мы скрываться не намерены, так как у нас была надежда на, как нам тогда казалось, пророссийского президента Януковича. Они присутствовали на процессе, обеспечивали оперативно-разыскную деятельность.

Но на поверку он оказался таким же представителем оккупационного необандеровского режима, как и Ющенко.

На эту тему
• Резолюция ГА ООН по Крыму выражает мнение меньшинства
• Российские инвестиции в Крым только увеличили претензии Киева
• В Крыму призвали признать бандеровщину формой нацизма

Преследовали тогда многих, но именно за сепаратизм преследовали только представителей Народного фронта «Севастополь – Крым – Россия», так как это единственная организация, которая радикально боролась за воссоединение Крыма с Россией. Других таких организаций я, к сожалению, назвать не могу.

Ведь мы еще в 2005 году, после прихода к власти американского ставленника Виктора Ющенко, открыто провозгласили своей целью правовое воссоединение Крыма с Россией и активно шли к этому почти десять лет. Затем мы своего добились и «Фронт» был распущен.

И если остальных просто преследовали за пророссийскую деятельность, то по статье за сепаратизм трогали только активистов нашего «Фронта». Я и Клюев были осуждены по этой статье, еще четверо были фигурантами уголовного дела. Они привлекались как подозреваемые и обвиняемые, но потом против них дела закрылись.

ВЗГЛЯД: Что вы чувствовали в день референдума?  

В. П.: Для меня это не было неожиданностью или чем-то удивительным. Мы предвидели это событие еще десять лет назад и просто последовательно шли к этой цели. Конечно, было приподнятое настроение, так как Крыму готовили настоящую бойню, и слава Богу, что ничего такого не случилось. Но сам референдум и его итоги были для меня ожидаемыми.

ВЗГЛЯД: Сейчас у вас идут судебные тяжбы. Какие цели вы перед собой ставите в этом вопросе: хотите добиться полной реабилитации или, скажем, дождаться принятия Госдумой изменений в законе «О реабилитации жертв политических репрессий», принятие которых заглохло еще в 2015 году?

В. П.: Одно другому не мешает. Юридическая реабилитация не препятствует признанию жертв политических репрессий.

Ведь таких, помимо меня, еще более 30 человек.

Это известные люди, которые подверглись со стороны украинских режимов преследованиям за свою политическую деятельность.

Вот, например, Виктор Сажин был в 2004 году осужден за то, что препятствовал въезду на территорию Крыма «Поезда дружбы», который направил тогдашний кандидат в президенты Украины Виктор Ющенко перед незаконным третьим туром выборов на Украине. Осудили Сажина за «хулиганку». Это не политическая статья, но понятно, что осудили по политическим мотивам. И таких, как Сажин, повторюсь, около 30 человек.

А еще есть персоны нон грата, например, Юрий Лужков, Константин Затулин, Владимир Жириновский, Александр Дугин, Глеб Павловский. И многих еще можно добавить к этому списку.

И то, что в среду произошло в Верховном суде Крыма, – это безобразие. Отказать в реабилитации – это решение в пользу государства Украина. И это решение вынес бывший украинский судья господин Караваев.

ВЗГЛЯД: А как вы считаете, почему данный законопроект повис в воздухе?

В. П.: Если честно, для меня открытый вопрос, я не знаю ответа. Скорее всего, виной тому наше обычное русское разгильдяйство. Иначе я никак объяснить не могу.

ВЗГЛЯД: В таком случае каковыми будут ваши дальнейшие шаги в свете сегодняшнего решения суда?

В. П.: Сейчас мы будем обжаловать сегодняшнее судебное решение в Президиуме Верховного суда Республики Крым, а дальше, если нам откажут, будем обращаться в Верховный суд России.

Я считаю, что свое доброе имя должен отстаивать каждый нормальный человек. Иначе меня не поймут. Я же не пытаюсь что-то урвать, я просто хочу восстановить свое доброе имя и честь. Сейчас я нахожусь в состоянии бесчестия. Меня опорочили, меня оболгали, и я не могу восстановить свое доброе имя. Потому я делаю все для того, чтобы его восстановить.  

Думаю, в ближайшие дни вопрос с моим трудоустройством решится, потому что из всех полицейских баз данных я буду удален. Но этот вопрос не главный. Главный вопрос – это право на доброе имя, и оно должно быть восстановлено.