Почему священнику нельзя брать гранатомет

Накануне праздника Покрова Пресвятой Богородицы по соцсетям разлетелся короткий видеоролик: некий человек в священническом облачении стреляет из гранатомета, восклицая при этом: «Московская духовная академия и семинария сражается с НАТО, Христос Воскресе!».

Ролик породил массу резких отзывов о Русской православной церкви; на Украине его немедленно использовали для нападок на Украинскую православную церковь, которую, несмотря ни на что, продолжают считать «промосковской».

Однако вскоре ситуация прояснилась. На следующий день викарий патриарха епископ Савва (Тутунов) разъяснил: «Данное лицо является запрещенным еще в 2016 году священнослужителем Мурманской епархии. Полагаю, что должен быть поставлен вопрос о лишении данного клирика сана». Владыка также привел слова митрополита Мурманского Симона: «То, что пройдох и проходимцев в нашей стране много – неоспоримый и печальный факт. Трудно называть и считать их патриотами страны, скорее это приспособленцы».

Действия героя ролика, таким образом, носили самочинный характер и были грубым нарушением церковных правил – канонов. В ходе обсуждения, однако, многие люди задавали вопрос: а в чем проблема? Почему бы священнику не взяться за гранатомет?

Миссия священника не в том, чтобы палить из гранатомета – ему вообще запрещено браться за оружие, даже если речь идет об участии в войне или личной самообороне. Человек, который пролил кровь – даже если ни с точки зрения закона, ни с точки зрения морали к нему нет претензий (например, он убил напавшего на него разбойника), – не может служить у алтаря Божия, как об этом говорит, например, святой Василий Великий в своем 55-м правиле.

Дело в том, что священническое призвание носит исключительный характер. Священник являет в мире самого Христа, служит Его живой Иконой, Его посланцем и представителем. Через него действует сам Христос. Христос совершает таинства его руками, Христос проповедует и прощает грехи его устами. Как говорит Он сам в Евангелии, «как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас» (Иоан. 20:21).

Христос не пролил ничьей крови, кроме Своей – хотя Его сограждане, томившиеся под гнетом ненавистных язычников-римлян, настойчиво побуждали Его возглавить восстание. Он «пришел не губить души человеческие, а спасать» (Лук. 9:56). Как говорит апостол, «будучи злословим, Он не злословил взаимно; страдая, не угрожал, но предавал то Судии Праведному» (1 Пет. 2:23). Он не убивал своих врагов – а, напротив, принял смерть ради их спасения.

Священник может находиться среди сражающихся – и вместе с ними подвергаться опасности. Он несет очень важную миссию – преподает таинства тем, кто стоит перед угрозой смерти, удерживает людей от озверения в ситуации, которая к нему располагает. Ряд священников уже отдали свои жизни в ходе этого конфликта.

Но священник не может сражаться сам – потому что он являет собой другой, и более высокий, уровень реальности, то грядущее Царство, где «не будут делать зла и вреда на всей святой горе Моей, ибо земля будет наполнена ведением Господа, как воды наполняют море» (Ис. 11:9).

Все это может показаться каким-то неуместным идеализмом; но история показывает его необходимость. Русь пережила все княжеские усобицы – и все испытания своей трагической истории – потому что в ней было достаточно людей, которые воспринимали православную веру с глубокой серьезностью. Именно эта вера была той живой водой, которая исцеляла самые страшные раны народа и наделяла его силами для того, чтобы жить дальше.

Преподобный Сергий Радонежский не был ни политическим лидером, ни полководцем – он был монахом и более всего искал уединенной молитвы. Но так произошло по Божиему замыслу, что к нему стали приходить люди, искавшие у него утешения и наставления, и он стал основателем целого движения, породившего множество монастырей. А монастыри стали теми центрами, вокруг которых созидалась святая Русь; их религиозное, культурное и даже хозяйственное влияние преобразило всю страну.

Ни сам преподобный Сергий, ни его ученики не могли видеть, какие результаты принесет их деятельность в грядущих столетиях; они просто стремились жить по воле Божией.

Когда люди полностью поглощены сегодняшней борьбой и сегодняшними тревогами, Церковь работает на долгую перспективу. Она собирает людей, склеивает разбитое, сшивает разорванное и делает это очень упорно, медленно и терпеливо. Во времена мира и во времена смуты ее священники несут свое служение, в котором их оружие – это слово Божие и таинства. А гранатомет им незачем.