«Что вы делали во время революции и гражданской войны?» Этот заставлявший вздрогнуть вопрос из советских кадровых анкет теперь воспринимается легко и с юморком. Чай времена не расстрельные. Очередной флешмоб #10YearChallenge захватил соцсети. Люди с охотой копаются в архивах доайфонной и доинстаграмной эры, вытаскивая на свет изображения себя на 10 лет моложе, красивей и, чаще всего, потрепанней, чем сегодня.
Даже удивительно, казалось бы, десять лет назад уже десять лет как царила стабильность, имелись высокие цены на нефть и большие зарплаты, не было никаких санкций и вообще экономика была на подъеме. И все-таки фото нас молодых поражают тем, что одеты мы хуже, обстановка вокруг более простая, чем сейчас, и реальность вокруг чуть менее похорошевшая. Так осознаешь великую истину. Дело не в деньгах и не в их количестве, а в непрерывности процессов цивилизации и накопления. Двадцать лет стабильного развития, даже не лишенного трудностей, лучше, чем десять лет, а тридцать – еще лучше.
Автор этих строк тоже охотно поучаствовал в этом флешмобе, извлекши фотографию десятилетней давности. 6 июня 2009 года я до подкожной изморози продрог на празднике в Пушкинских Горах и, попивая сбитень из самовара, читал с бывшего тогда в новинку смартфона юбилейные рассуждения одного из наших либералов: «Национальное чувство Пушкина, не дожившего до культуры модерна, не нуждалось в изобилии кокошников, оканье и прочем».
Меня разбирал пушкинический хохот – среди долговых записей Пушкина числится «долг за починку кокошника Натальи Николаевны». Кокошник был обязательной деталью парадного наряда дам при николаевском дворе согласно «Описанию дамских нарядов для приезда в торжественные дни к высочайшему двору», приложенному к законодательному «Положению о гражданских мундирах» от 27 февраля 1834 года: «всем вообще Дамам, как придворным, так и приезжающим ко двору, иметь повойник или кокошник произвольного цвета с белым вуалем».
Русская рубаха сопровождала Пушкина в течение всей его жизни. На двенадцатилетие Арина Родионовна подарила Саше «красную рубашку собственной работы с вышивкой по вороту и на обшлагах». Опочецкий купец Иван Лапин оставил свои воспоминания о том, как в Михайловском, точнее в Святых Горах, 29 мая 1825 г. «имел счастье видеть Александра Сергеевича господина Пушкина, который некоторым образом удивил странною своею одеждою, а например: у него была надета на голове соломенная шляпа, в ситцевой красной рубашке, опоясавши голубою ленточкою, с железною в руке тростию, с предлинными бакенбардами, которые более походят на бороду; также с предлинными ногтями, которыми он очищал шкорлупу в апельсинах и ел их с большим аппетитом, я думаю, около 1/2 дюжины».
В своём «Рославлеве» Пушкин вкладывает в уста Жермены де Сталь такую отповедь русскому угоднику загранице, вздумавшему потешаться над русскими бородами: «Народ, который, тому сто лет, отстоял свою бороду, отстоит в наше время и свою голову». Знаменитые пушкинские бакенбарды были на деле бакенбородой. Заменой категорически запрещенной в то время представителям русского дворянства бороды нормальной. Выемка на подбородке и отсутствие усов делают эту растительность на лице вроде бы и не криминальной для петровских порядков, но опытный взгляд купца Лапина не обманешь.
Памятуя об этом купецком доносе, я, и без того одетый в русскую рубаху, нашел на праздничном базаре в Михайловском соломенную шляпу и нацепил её себе на голову. Каково было моё удивление, когда года через полтора добрые люди доложили мне, что моё фото в таком облике высмеял Виктор Пелевин в «Ананасной воде для прекрасной дамы», описывая Доброслава: «Это был молодой еще человек – невысокий, полный, с рыжей бородкой и светлыми волосами. Он был весьма странно одет: его рубаха была густо расшита славянским орнаментом, а за плечами болталась соломенная шляпа пасечника». Так на пушкинской соломенной шляпе я въехал в большую литературу, о чем приятно, согласитесь, вспомнить и 10 лет спустя.
Я отнесся к флешмобу с восьмидесятипроцентным педантизмом – нашел тот самый год, хотя заморачиваться с месяцем и подыскивать середину января 2009-го не стал. Многие другие взяли фотографии «примерно из того времени». Третьи – закинули что-то абстрактное – «из прошлого». Так Фейсбук незаметно для нас самих рассортировал нас по группам с разной психологией, чувством времени и реакцией на одни и те же вызовы. Прям как у вышеупомянутого Пушкина: «Зато какая сортировка! / Вот Глинка – божия коровка, / Вот Каченовский – злой паук, / Вот и Свиньин – российский жук, / Вот Олин – чёрная мурашка, / Вот Раич – мелкая букашка. / Куда их много набралось! / Опрятно за стеклом и в рамах / Они, пронзенные насквозь, / Рядком торчат на инстаграмах» – как-то, кажется, так…
И эта организованность на уровне «кто организовал вставание» заставляет, конечно, задуматься. Единовременно Фейсбук получил море персональной информации, причем строго упорядоченной в пространстве и времени, основательный материал для систематизации и анализа Big Data. При этом достаточно было легонечко щелкнуть пальцами, и мы превратились в рой насекомых, летящих за маткой в одну сторону.
Между тем для сегодняшних информационных, манипулятивных, разведывательных и контрразведывательных технологий ничего важнее Big Data просто нет. В великолепном сериале «Американцы», получившем недавно «Золотой Глобус» как сериал года (а на самом деле это сериал десятилетия, значительно превосходящий и «Карточный домик», и «Игру престолов»), герои, советские разведчики-нелегалы, не попадаются много лет. Однако стоит наступить компьютерной эре, их довольно быстро вычисляют, применив сплошной анализ больших массивов данных.
С тех пор скорости обработки информации выросли многократно и объемы данных стали просто космическими. Западные соцсети и поисковики помнят о нас такие подробности, которые мы уже сто раз забыли. А если нужно какую-то информацию уточнить, то достаточно запустить флешмобчик, и вот уже мы сами себе Иуды.
На днях РАН сделала патриарха Кирилла почетным профессором, и привычно ненавидящая Церковь «сетевая общественность» начала возмущаться: «мол, за что». На самом деле ответить «за что» не трудно – патриарх является одним из крупнейших современных русских социальных мыслителей и философов. И его наблюдения, как правило, чрезвычайно точны и злободневны.
По поводу одной из его идей не так давно разразился очередной приступ идиотской истерики. Мол, «патриарх считает гаджеты орудиями антихриста». А вот что он сказал на самом деле: «Кто-то может точно знать, где вы находитесь, точно знать, чем вы интересуетесь, точно знать, чего вы опасаетесь… Вы представляете, какая будет власть сконцентрирована в руках тех, кто будет владеть знаниями о том, что происходит в мире, ...серьезными разговорами людей, в которых они выражают свои убеждения, строят какую-то стратегию жизни, я уже не говорю о каких-то планах в области экономики, политики и так далее. Так вот, контроль из одной точки – это предвестие пришествия Антихриста, если говорить о христианском взгляде. Антихрист – это та личность, которая будет во главе Всемирной паутины, контролирующей весь человеческий род».
На самом деле, этой паутиной мы охотно окутываем себя сами. Она годна и для целей маркетинга, и в интересах корпораций, и спецслужб, и неизвестно для какого еще радикального зла. По большому счету, мы встали на стезе цифровой разведки в режим самообслуживания. Остается только потянуть за ниточку.
