Антон Крылов: Бывает так, что второй стороны нет

Нас с детства приучили в любом конфликте выслушивать две стороны. Подрались двое мальчишек – выслушай обоих о причине конфликта.

Когда кто-то применяет силу к заведомо слабому – это уже не стороны конфликта, а насильник и жертва

Перестали разговаривать друг с другом лучшие подруги – спроси обеих, что случилось. К сожалению, универсальных схем не бывает. Есть такие ситуации, когда слушать вторую сторону незачем. Ее мнение, как бы красиво оно ни было сформулировано, просто не имеет права на существование.

Николас Брейвик расстрелял и взорвал десятки человек. У него есть четко сформулированное мнение, зачем и почему он это сделал. Вам на самом деле интересна его позиция? Вам на самом деле кажется, что его нужно выслушать и попытаться понять? 

Вам на самом деле кажется, что те несчастные молодые люди, которых, как в тире, расстреливал Брейвик, сами виноваты и заслужили то, что с ними сделал убийца? Если да, то можете дальше не читать. 

Почему-то в других столь же однозначных ситуациях обязательно находится заметное количество людей, которые призывают прислушаться к «другой стороне». Из последних – история с украденной у слепой певицы Юлии собакой Дианой и случай с сестрой Натальи Водяновой, которую выгнали из кафе. 

Мнение второй стороны конфликта не имеет значения, а вот позиция третьей крайне важна (фото: Kuerbs, B./DPA/ТАСС)

Казалось бы, что может быть однозначнее? Нельзя воровать в принципе. Воровать у слепых – гадко вдвойне, это даже хуже, чем грабить стариков или детей. Красть у слепого не просто имущество, а поводыря – это запредельно с точки зрения всех моральных норм.

Но нет, нам предлагают послушать «другую сторону», выдумывают опровергаемые видеозаписями подробности «спасения Дианы от злой хозяйки», рассказывают о том, как вредно собакам лежать на бетоне, и вообще всячески пытаются очернить жертву, возможно, не особо тяжкого, но подлейшего преступления.  

При обсуждениях попутно всплывают люди с каким-то неопещерным уровнем правосознания: по их мнению, у просящих деньги на улицах надо отнимать животных без суда и следствия.

Собака или кошка – это такое же личное имущество, как шапка или музыкальный инструмент. Единственное отличие – с животным по закону нельзя грубо обращаться.

Но попрошайничество в компании животного не является грубым обращением. Поставить себя на место человека, который и без того находится в тяжелейшей жизненной ситуации и у которого отбирают единственного друга, эти «зоозащитники» не могут. На собак их эмпатия распространяется. На людей – нет. 

То же самое с Водяновой. Тут все вполне однозначно: нельзя в принципе выгонять людей из кафе, как бы они себя ни вели. Если кто-то нарушает закон, то хозяин имеет право вызвать полицию.

Тем более нельзя выгонять откуда-либо людей с особенностями развития – они не виноваты, что родились такими. Люди с аутизмом не опасны для окружающих, значит, никаких оправданий поведению работников кафе быть не может. 

Вообще никаких. Но нет, разумные вроде люди пишут о том, что «не все так однозначно», возможно, персонал кафе пытался помочь девушке, а ее сопровождающие все не так поняли. Видеозаписи, к сожалению, нет, иначе она уже давно была бы опубликована, а вот «мнение» хозяев и работников кафе зачем-то вовсю тиражируется.

Еще одна немного подзабытая история – про двух молодых людей, путешествовавших по миру под лозунгом «Good bye, normals». Неожиданно выяснилось, что путешественник мужского пола регулярно избивает путешественницу женского.

Не может быть никаких вариантов – избивший женщину помимо уголовного наказания заслуживает только одного: всеобщего презрения. Но и у этого существа находятся защитники: «да она сама виновата», «да вы бы знали, какая она», «да она первая начала».

Зверское убийство в Нижнем Новгороде – тоже пишут, что убитая вместе со своими шестью детьми мать «сама виновата». Странно, что у них дети не «сами виноваты».

Перечислять примеры можно долго, суть от этого не изменится. Две стороны в конфликте могут быть тогда, когда они равны. В случае, когда кто-то применяет силу к заведомо слабому – это уже не стороны конфликта, а насильник и жертва.

Попытаться понять насильника должен адвокат – ему за это платят деньги, бывает, что очень неплохие. Но даже адвокат не должен пытаться оправдать преступника за счет очернения жертвы.

Мнение второй стороны не имеет значения, а вот позиция третьей крайне важна. Это мы с вами, то самое «общественное мнение».

Нарушения уголовных и нравственных законов будут совершаться всегда, сколько будет существовать человечество, но их количество напрямую зависит от того, сколько людей будут готовы примерить на себя мантию «адвоката дьявола» и оправдать самое безобразное преступление любыми причинами, кроме очевиднейшей: сильный унизил (избил, обокрал, изнасиловал, убил) слабого.