Как украинцы делают Эстонию русской

Эстонская Консервативная народная партия (EKRE) озаботилась тем, что в стране все чаще звучат негосударственные языки. Поэтому EKRE предложила «в деятельности, направленной на эстонское население», использовать только государственный язык. «При этом можно добавлять перевод текста на иностранный язык, который не должен быть русским. В то же время текст на эстонском языке должен быть на первом месте и лучше просматриваться, чем текст на иностранном языке», – гласил законопроект, подготовленный «консервативными народниками».

«Меня не интересует, как они будут справляться c решением своих проблем»

Глава EKRE Мартин Хельме, объясняя суть предложенных им поправок, заявил: «Проблема в том, что Эстония все больше и больше становится англоязычной и русскоязычной. Эстонцы все больше сталкиваются с тем, что не могут вести дела на родном языке. Основной причиной этого является, конечно, иммиграция из России и Украины. Огромная масса людей, прибывших в Эстонию в течение этого года, превышает все показатели иммиграции, которые у нас когда-либо были. И все эти люди совершенно не владеют эстонским языком... Меня совершенно не интересует, как они тут будут справляться c решением своих проблем. Меня волнует только, каково эстонцам будет скоро в Эстонии».

Данный законопроект у многих вызвал недоумение. Дело в том, что праворадикалы из EKRE давно уже пытаются заигрывать с русскоязычными гражданами Эстонии, предлагая им голосовать за «истинных защитников традиционных, консервативных ценностей». И вдруг такая подстава по отношению к русским!

«С одной стороны, они стараются привлекать избирателей из русскоязычной среды. С другой – предложили запретить использовать русский язык везде: в учреждениях государственных и местных самоуправлений, на предприятиях. То есть даже информацию нельзя давать на русском языке, что было важно, например, при коронавирусе, при кризисных ситуациях...

Мы против этого. Надо считаться с ситуацией, которая сложилась в Эстонии, где проживают много русскоязычных людей, и использовать русский язык, чтобы информировать людей, чтобы они понимали, когда покупают товары. Конечно, мы поддерживаем, чтобы больше людей умели говорить на эстонском языке. Но запрещать один язык полностью – это абсурд», – подчеркнул парламентарий Яак Ааб из оппозиционной Центристской партии, также претендующей на голоса русского населения.

На эту тему
• Отношения России и Чехии убивают с долгосрочной целью
• Как Финляндия культивирует ненависть к русским
• К госслужащим Украины выдвинут новые языковые требования

Действительно, «нацики» из EKRE очень хотели бы полной ассимиляции русского населения Эстонии. Депутат от Консервативной народной партии Яак Валге откровенно сказал: «Строить нашу Эстонию – это означает интегрировать население иностранного происхождения в эстонское общество, а не строить «другую Эстонию».

Но все-таки свой законопроект «экрешники» подготовили в расчете не столько на «коренных» русских Эстонии, сколько на нахлынувших в республику беженцев с Украины – их там насчитывается около 40 тысяч.

Можно ли разговаривать на русском во время секса?

По данным Банка Эстонии, более 26 000 прибывших в страну украинских беженцев входят в категорию лиц в трудоспособном возрасте. Из них 9000 уже нашли работу. «Чаще всего украинцы устраиваются сотрудниками гостиничного сектора и предприятий общественного питания», – рассказала экономист Банка Эстонии Орсолия Соосар.

При этом в Языковом департаменте, занимающемся выявлением и штрафованием «нарушителей», использующих на рабочих местах русский язык, все чаще жалуются именно на украинцев. Поэтому на днях эстонское государство решило ужесточить условия пребывания у себя украинских беженцев.

Отныне украинцы должны будут иметь зарегистрированное место жительства и пройти программу адаптации, которая включает базовый курс эстонского языка длительностью 100 часов. «К нам приехали украинские беженцы. Они устроились на работу в сфере обслуживания, а это значит, что стало больше обслуживания на русском языке, и на это жалуются. Год – срок, чтобы освоиться, а затем мы вернемся к этой теме. Если они не будут владеть эстонским языком, мы начнем делать им предписания», – предупредил глава Языкового департамента Ильмар Томуск.

Однако в Консервативной народной партии сочли эти условия слишком мягкими. Там с самого начала выражали негативное отношение к беженцам с Украины – недаром еще в апреле основатель EKRE Март Хельме обвинил их в том, что они, дескать, понавезли с собой «инфекционные заболевания, которые, как нам казалось, в Эстонии искоренены навсегда». В партии сочли, что раз уж не удалось преградить беженцам въезд в Эстонию, надо, по крайней мере, максимально осложнить им жизнь – что «экрешники» и постарались сделать своим законопроектом. Тот же нюанс, что они могут оттолкнуть от себя русскоязычного избирателя, их, похоже, совсем не заботил.

Кстати, в процессе обсуждения законопроекта депутаты вели между собой весьма симптоматичные разговоры. Так, беспартийный депутат Михаил Стальнухин (его выгнали из Центристской партии из-за высказанного им возмущения по поводу сноса памятников советским воинам) задал Яаку Валге вопрос следующего содержания: «Я так понимаю, желание EKRE состоит в том, что если пожилой житель Нарвы, Кохтла-Ярве или Ласнамяэ (эстонские города с преимущественно русскоязычным населением – прим. ВЗГЛЯД) придет к врачу или чиновнику городской управы, то те должны общаться с ним только на государственном языке и не использовать перевод на русский язык.

Но что вы мне ответите, когда я приведу вам в качестве примера следующую жизненную ситуацию: два человека – заметьте, насколько я политкорректен, я не сказал «мужчина и женщина», я сказал «два человека» – занимаются сексом. И один из них оказывается государственным или частным юридическим лицом. Должны ли они в данном случае использовать государственный язык? И есть ли у партнера, не удовлетворенного результатом, возможность оспорить этот процесс – на том основании, что с ним общались не на государственном языке?»

Валге ответил: «Спасибо, коллега, за описание такой ситуации, которая очень часто встречается в реальной жизни! Мой ответ – нет». Тогда Стальнухин стал расспрашивать – а в чем причина отрицательного ответа? «Ведь в вашем законопроекте точно написано: «В деятельности, направленной на эстонское население, общественно-правовому лицу и частно-правовому лицу следует использовать только государственный язык». Да, давайте доведем до абсурда, чтобы понять, насколько абсурден весь этот текст. Но объясните мне, когда они занимаются сексом и говорят на негосударственном языке, а один из них, например, частное юридическое лицо, почему ему это разрешено? А пожилому человеку в кабинете врача нельзя получить информацию на русском, даже если оба – и врач, и пациент – русские, не разрешено?» – не отставал от оппонента настырный депутат.

Терпеливый Яак Валге на это сказал: «Цель законопроекта заключается в том, чтобы сделать людей, для которых родным языком является русский, полноправными членами эстонского общества. Я бы с удовольствием перестал говорить на эти сексуальные темы со своей трибуны».

Стальнухин позже прокомментировал эту ситуацию в соцсети: «Любезный Яак, мне кажется, не понял юмора. Такая вот веселуха… На каждом острове водятся свои людоеды, это нормально. Но беда, когда они становятся вождями».

Так или иначе, 18 голосами против 15 (остальные 68 депутатов по данному вопросу не голосовали) законопроект Консервативной народной партии был отвергнут. Выражая мнение большинства, председатель конституционной комиссии Рийгикогу Эдуард Одинец (Социал-демократическая партия Эстонии) сказал, что предложения EKRE абсурдны. «Это означает запрет на использование русского языка на территории Эстонии. Такое предложение и поведение партии EKRE мне совершенно непонятно», – сказал Одинец. По мнению же Яака Ааба, подача данного законопроекта – часть предвыборной кампании EKRE (парламентские выборы в стране состоятся в марте). 

Борются с русским, а наступает английский

Отметим, что еще до того, как законопроект EKRE был отвергнут, премьер-министр Эстонии Кая Каллас заявила, что не собирается следовать «советам отдельных политиков» и  закрывать государственные «Радио 4» и телеканал ETV+, вещающие на русском языке. По мнению главы правительства, упомянутые СМИ весьма успешно доносят до русского населения Эстонии «правильную информацию» на ситуацию в стране и в мире.

На этом, однако, усилия по донесению до русского населения «правильной» информации не заканчиваются. На днях государство выделило некоторым частным русским СМИ очередной транш в размере 1 миллиона евро. Цель все та же: помочь информировать русское население в одобренном правительством ключе.

Борьба за русские умы, однако, не отрицает попыток ограничить использование русского языка. Закрываются русские школы, Рийгикогу обсуждает проект закона, призванного исключить употребление русского языка в публичной и частной сферах. То есть говорить на русском языке в Эстонии становится все менее желательно. Не там заговоришь по-русски – оштрафуют, а то и уволят», – констатирует редактор таллинской газеты «Сегодня» Александр Чаплыгин.

Отметим, что тревоги Консервативной народной партии по поводу русского языка представляются сейчас явно преувеличенными. Дело в том, что за последние 10 лет самым распространенным негосударственным языком в Эстонии стал английский – сместив русский. Английским языком как неродным там владеет 48% населения (в 2011 году – 40%, в 2000 году – 26%). Далее следует русский язык, которым, по данным переписи 2021 года, в качестве неродного владеет 39% жителей Эстонии. Еще в 2011 году русским языком как иностранным владело 44% людей, в 2000 году – 43%.

Другими словами, Эстония, попав в сферу притяжения «англосферы», постепенно замещает свой государственный язык английским. На уровне правящей коалиции говорить об этом не очень-то любят – и в самом деле, для них открытая тревога из-за распространения языка «старшего брата» была бы как-то не к лицу. Зато безбашенные оппозиционеры из EKRE могут обозначить проблему открыто. Но и они, понимая, что слишком-то «путать берега» не стоит, предпочитают бороться не с английским, а с русским языком.