«Россия – женская страна, но наши женщины терпят и молчат»

В субботу отмечается Международный день борьбы за ликвидацию насилия в отношении женщин. В этом году к данному вопросу приковано повышенное внимание, причиной чего стали скандалы вокруг всемирно известных людей – голливудского продюсера Харви Вайнштейна, актера Кевина Спейси, целого ряда других.

О том, насколько проблемы семейного насилия и харассмента (домогательство или сексуальная агрессия в отношении кого-либо) актуальны для современной России и что в этой связи можно предпринять, газета ВЗГЛЯД поговорила с общественным деятелем, соучредителем фонда «Проект W: сеть взаимопомощи для женщин» Аленой Поповой.

ВЗГЛЯД: Проблема харассмента вызывает много споров. На ваш взгляд, насколько остро она стоит для России и для западного мира?

Алена Попова: Агентство ЕС по фундаментальным правам приводит процент женщин, которые подвергались харассменту хотя бы раз в жизни начиная с 15 лет: Швеция – 81%, Дания – 80%, Франция – 75%, Финляндия – 71%, Великобритания – 68%. Заметьте, чем более консервативна страна, тем ниже этот показатель. Но не потому, что харассмента в этих странах меньше, а потому, что женщины о нем не сообщают.

Соучредитель фонда «Проект W: сеть взаимопомощи для женщин» Алена Попова (фото: из личного архива)

У нас еще хуже – молчат почти все. Мы имеем огромные пачки писем и обращений – и сплошные «отписки» в конечном итоге. Вообще, заявления в полицию, рассказы жертв о случившемся, общественное порицание агрессора – это признаки здорового общества, борющегося с проблемой. Такая дискуссия не помешала бы и нам, но пока что у нас стадия «в России сексуальные домогательства – это не проблема». И миллионы женщин тихо терпят, так как рассказ о случившемся может разрушить их жизнь.

К примеру, моя однофамилица Елена Попова отсудила компенсацию у юрфака МГУ за домогательства к ней со стороны преподавателя своего факультета. В Челябинске сейчас без работы сидит многодетная мама Любовь Герасимова – полицейский, прекрасный сотрудник. Она боролась со своим начальником и домогательствами с его стороны. Начальник вынудил Любу уволиться. Сейчас она вынуждена жить на пособие. 

ВЗГЛЯД: Масштаб деяний всемогущего продюсера Вайнштейна показывает, что посягательства на актрис продолжались в течение многих лет. То же касается и Кевина Спейси. Почему все это вскрылось только сейчас?

А. П.: Власть, сила и молчание – это три столпа, на которых держится общественное замалчивание проблемы харассмента. А стыд – это постоянный спутник таких случаев, он мешает женщинам открыто говорить о проблеме. Случай с Вайнштейном только подтверждает правило: должно пройти много лет, чтобы жертва сексуального домогательства перестала считать, что она сама виновата.

То, что Кевин Спейси хороший актер и известный человек, не дает ему права домогаться до менее известных людей. Более того, то обстоятельство, что его профессия публична, я считаю даже отягчающим фактором. В конце концов, очень бы хотелось, чтобы у более сильных людей был бы такой «сторожок» внутренний, говорящий им, что они не имеют права относиться к менее сильным как к вещам, товару. 

ВЗГЛЯД: Станет ли Дональд Трамп следующим в этом списке разоблачений?

А. П.: Трампа обвиняли (и правильно делали) еще во время избирательной кампании. Его отношение к женщинам сугубо хамское. Его дочери Иванке постоянно приходится оправдываться за отца. Поэтому я ничему не удивлюсь.

ВЗГЛЯД: Есть мнение, что скандалы в США могут негативно сказаться на восприятии насилия в обществе. Мол, раз уж грубые шутки Спейси ставят в один ряд с реальными изнасилованиями, люди начнут воспринимать жертв насилия с усмешкой.

А. П.: Я не в курсе такого мнения. Но в курсе некоторых высказываний наших граждан. Любовь Толкалина сказала про домогательства: «Так это же прекрасно». Андрей Кончаловский утверждает, что мужчины должны приставать, а женщины должны сопротивляться – и так далее.

А глава профильного комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей Тамара Плетнева даже удивилась вопросу о проблеме харассмента в России и попросила «никогда об этом не спрашивать». «Потому что я это терпеть не могу. Давайте я вам расскажу, как дети наши живут, пенсионеры, женщины. А сексуальные домогательства, слава тебе, Господи, не моя тема. Вы обратитесь к кому-нибудь еще, я по таким темам интервью не даю. Мы сделали все, чтобы этого не было. И надо поменьше рассуждать на эту тему», – заявила Тамара Васильевна.

На эту тему
• Главным помощником феминисток стали мировые войны
• Разводы превратились в серьезную проблему для России
• История Кевина Спейси наносит удар по семье Клинтон

ВЗГЛЯД: У вас есть данные, сколько жертв насилия среди российских женщин?

А. П.: Миллионы. И я не понимаю, кому может быть смешно от этой темы. К тем, кто шутит на эту тему, я подхожу и задаю один вопрос: «Представьте, что это ваша мама, дочь или сестра...»

Россия входит в число 18 стран, законы которых хуже всего защищают женщин от насилия (мы там вместе с Габоном). Законы против домашнего насилия есть в 127 странах, но не в России. А в январе этого года у нас декриминализировали побои в семье: теперь насильник за побои может отделаться штрафом из семейного бюджета, а сумма штрафа составит от 5 до 30 тыс. рублей. Если насильник немного подождет и через один год и один час опять побьет, но не оставит переломов, он опять отделается штрафом. «Уголовка» будет только том в случае, если побьет раньше чем через год и при условии, что до этого у него уже была «административка».

У нынешней правоохранительной системы почти нет инструментов, чтобы вас спасли, если вы регулярно подвергаетесь насилию. Полиция готова приехать только «на труп». Правоохранительные органы начинают что-то предпринимать лишь в том случае, если уже есть реальные и серьезные проблемы со здоровьем.

ВЗГЛЯД: А что по поводу харассмента?

А. П.: У нас есть статья 133 УК РФ – понуждение к действиям сексуального характера. Но она не работает. Одного факта сексуального домогательства мало, нужно еще, чтобы вам угрожали, шантажировали. Но шантаж почти невозможно доказать. Кроме того, нужно, чтобы вы находились в заведомо подчиненном или зависимом положении, то есть чтобы у вас с тем, кто до вас домогается, был трудовой договор, или чтобы вы находились под его опекой.

ВЗГЛЯД: Как наше общество относится к озвученным проблемам?

А. П.: У нас прекрасное общество. Если бы ему через телевизор не «вправляли мозги» на тему того, что насилие – это шлепки и что за шлепки из семей будут изымать детей, общество было бы против насилия. Все-таки Россия – женская страна. У нас 78 миллионов женщин. Но наши женщины терпят и молчат, потому что винят себя.

Я люблю нашу страну и наших людей. И я верю – мы добьемся того, чтобы насилие не было нормой, а жертвы не думали, что это их вина. В насилии всегда виноват только насильник. Когда говорят «она сама спровоцировала» – это глупость. Если склонность к насилию есть в человеке, спровоцировать его могут пересоленный суп, плохая погода и все, что угодно.

ВЗГЛЯД: Что же делать?

А. П.: Мы не считаем, что всех домашних насильников нужно срочно пересажать. Но должна работать система профилактики. Надо вводить охранные ордера, изолировать насильника от жертвы, далее – отправлять насильника на специальные курсы по работе с гневом. При этом государство должно насилие резко осуждать, а не декриминализировать.

Сейчас мы добиваемся принятия закона о профилактике семейно-бытового насилия и собрали уже 260 тыс. подписей. Мы заручились поддержкой СПЧ при президенте (Совет при президенте РФ по правам человека – прим. ВЗГЛЯД), нас поддержали многие эксперты, звезды, активисты, скоро законопроект поступит в Госдуму.

Рано или поздно насилие перестанет быть нормой. Смеяться над домашним насилием и харассментом тоже скоро перестанут. В начале XX века мало кто выступал, например, за право женщин голосовать на выборах. Смеялись над самой мыслью об этом. Сегодня это право никто не оспаривает.