Если бы я не оказался на Чеховском фестивале «Остров Сахалин», я бы и вообразить себе не мог, до какой степени может быть велик русский писатель в одном отдельно взятом регионе.
Конечно, трудно себе представить Тульскую область без Льва Толстого или Алтайский край без Василия Шукшина, но культ Чехова на самом большом острове России бьет все рекорды. Я не удивлюсь, если и в советское время изображение этого человека, в хрестоматийном пенсне или без оного, можно было встретить здесь чаще, чем портрет или бюст Ленина. И уж тем более без отсылки к Чехову не может обойтись ни одно серьезное явление сахалинской культурной жизни.
Помимо того, что документальная книга гениального земского врача открыла тогдашнему русскому обществу глаза на бедственное положение каторжан, она еще и стала поводом для творческой рефлексии потомков. Я имею в виду не только нашумевший несколько лет назад роман Эдуарда Веркина, демонстративно названный так же, как чеховская книга – «Остров Сахалин», в котором маршрут поездки Чехова по острову был помещен в мир постъядерного зомби-апокалипсиса, но и стихотворение ирландского поэта, нобелевского лауреата Шеймаса Хини «Чехов на Сахалине». Об этом стихотворении я узнал из лекции Елены Иконниковой, профессора местного университета.
Хини, что естественно для ирландца, строит свой текст вокруг бутылки коньяка, которую Чехов взял с собой в поездку. Но меня больше всего заинтересовало географическое заблуждение, допущенное поэтом. Как пишет Хини, в своем путешествии Чехов забрался так далеко на север, что вся Сибирь оказалась по отношению к нему на юге.
Этого, очевидно, быть не могло. Мало того, что столица области – Южно-Сахалинск – находится на широте Ростова-на-Дону, но и самая северная точка этого острова, вытянувшегося с севера на юг почти на тысячу километров, всё же южнее, например, Томска, чьи жители до сих пор не могут простить писателю пренебрежительный отзыв о городе, в котором он оказался проездом по пути на Сахалин.
Этот литературный курьез не стоил бы упоминания, если бы заблуждение ирландского поэта не разделяло множество жителей России, в особенности ее европейской части, для которых Сахалин – это где-то на севере, это то, что относится к «северАм», тогда как его истинное место на карте страны скорее можно описать как юго-восток. Впрочем, в определенном смысле сама карта вокруг острова пришла в движение – и его место на ней приходится уточнять.
Причина этого – уже состоявшийся перенос центра тяжести мировой цивилизации из Евро-Атлантического региона в Азиатско-Тихоокеанский. Во времена Чехова каторжный Сахалин был задворками империи на задворках мира, а когда по итогам Русско-японской войны половину Сахалина пришлось уступить Японии, русское общество пожало плечами и не посчитало это особой потерей для империи.
Сегодня такое отношение к острову уже невозможно; в условиях общемирового поворота на Восток Сахалин, как и весь наш Дальний Восток, рискует оказаться в роли Золушки, которая вдруг попала на королевский бал не в подаренном феей наряде, а в своем кухонном затрапезе.
При этом, если сравнивать, например, с соседним Приморьем, Сахалин сегодня находится в стороне от больших дорог. Из Владивостока сразу открывается путь и в Китай, и в КНДР, да и торговля с Японией для нас ассоциируется прежде всего с приморскими портами. Страну восходящего солнца можно видеть невооруженным глазом сразу из двух точек Сахалинской области – с мыса Крильон и с острова Кунашир, но учитывая неразрешимую «территориальную проблему», сахалинцев с японцами это обстоятельство скорее разделяет, чем сближает.
Видимо, именно поэтому, несмотря на преобладание автомобилей с правым рулем на улицах Южно-Сахалинска, мне показалось, что ментальной «праворульностью» сахалинцы не страдают и больше смотрят на остальную Россию, нежели заглядывают через забор к соседям.
Сахалинцы умеют мечтать, и здесь есть свои планы развития, связанные и с грандиозным строительством, и с водородной энергетикой, и с аквакультурой, и с беспилотниками, в том числе морскими.
Впрочем, чтобы осуществилась хотя бы часть этих планов, нужны люди, и по большому счету взять их можно только из других регионов России.
- Как Камчатка отбивалась от англичан и французов
- Россия вернет мировой спорт к нормальным ценностям
- Эксперт объяснил, почему Япония не требует извинений от США
Исторически население острова именно так и формировалось. Здесь все либо переселенцы в первом поколении, либо дети переселенцев; это особенно справедливо для южной, самой многолюдной части острова, которую после 1945 года, когда выгнали японцев, пришлось заселять заново.
В советское время люди ехали сюда за длинным рублем, а интеллигенция – еще и за относительной свободой, характерной для региона, дальше которого не сошлют.
Зарплаты на Сахалине и сегодня довольно высоки, но одним лишь длинным рублем жителя Москвы или Петербурга на остров не заманишь. Нужна полноценная культурная среда. Мне кажется, здесь это хорошо понимают; об этом, например, говорит заявка Южно-Сахалинска на звание культурной столицы России в 2026 году.
Сшивание страны в единое целое с помощью культуры – это тема, которая как раз очень актуальна на Дальнем Востоке. И наш литературный фестиваль имени Чехова показал, сколько здесь еще нужно сделать. Например, самый известный современный русский фантаст Сергей Лукьяненко пожаловался, что до его московской литературной мастерской просто не добираются молодые таланты с Сахалина. А они, между тем, тут есть, с ними надо работать на месте. Для этого было бы хорошо заманить на остров какое-то количество столичных мэтров – пусть не на постоянное жительство, но хотя бы на значительный срок. И ровно такая же ситуация, думаю, в других областях культуры: нужны работники, создающие среду, в которой здешние жители не чувствовали бы себя оторванными от центров цивилизации.
Собственно, здесь должен находиться один из центров российской цивилизации, генерирующих идеи для всей страны.
Наверняка многие скептически относятся к планам такого рода, считают их маниловщиной. Но вопрос сегодня стоит так: либо что-то подобное будет сделано, либо мы будем обречены на отставание от Востока в новом веке примерно так же, как столетиями отставали от Запада. Наш выстраданный «поворот на Восток» так и останется словами, если Россия не обретет прочный и привлекательный тихоокеанский фасад. При этом одного взгляда на карту достаточно, чтобы понять, что центральной частью этого фасада должен стать именно Сахалин.
