Наши бывшие властители дум в спектре от релокантов до иноагентов силятся зарифмовать нынешнюю отечественную историю с ХХ веком. Уложить реалии в схему, подогнать к заранее предсказуемым выводам. Подвести все к неминуемому краху. Нашему, разумеется.
В этом есть и форма заговора реальности: особый ритуал, чтобы поместить современность в определенный тоннель, из которого она не смогла бы свернуть. Так манифестируют и собственное моральное алиби. Как без этого, уж слишком неприглядное свое отражение в зеркале получают и с совершенно понятным ассоциативным рядом. Поэтому и надо приукрасить его благими целями. Закамуфлировать подлость, спрятать предательство.
Особенно активно и массово это ритуальное действо происходило после начала СВО, когда люди, бегущие и проклинающие свою страну, стали примерять к себе, например, понятие «философский пароход». Рассуждали о новой волне эмиграции и отождествляли себя с предыдущими. Из всего этого выходило, что Россию в очередной раз массово покидают ее лучшие люди, ум, честь и совесть. Что без них страна неумолимо погружается во тьму варварства и запустения. На свою погибель, естественно.
Много было рассуждений и о двух народах. Один темный и забитый, мало на что способный и к чему пригодный. Другой – прогрессивный, евроориентированный, который только и делал, что здесь все создавал и окультуривал, пытался изменить темную российскую сущность. На нем будто бы все здесь и держалось. В этой риторике ничего нового, все прежние, перестроечные, идеологические клише с теорией истощения генетического потенциала. С ярлыками вроде «совок», люмпен, красно-коричневое большинство и т. д. Считалось, что когда эти агрессивно-послушные навсегда отойдут в небытие или прочно будут зафиксированы на маргинальной периферии, тогда и наступит процветание.
Теперь в схожей матрице подобной селекции высказался и иноагент Борис Акунин (в РФ внесен в реестр террористов и экстремистов). Он рассуждает о новом расколе и утверждает, что «Россий опять стало две». Говорит про эффект дежавю, и что в России вновь победило разрушительное начало, и там «скоро станет совсем кромешно». Надо полагать, в том числе в силу того, что последние ее «праведники» стали изгнанниками. А что происходит с нечестивым городом, когда его покидает Лот, хорошо известно…
Историософия развернута стереотипная, ориентированная не на осмысление, а на отрицание и программирование в стиле Кассандры ближайшего будущего. Тот же иноагент Дмитрий Быков* во многих своих книгах развивал теорию, что Россия якобы беременна войной, что ее история – круговорот бесконечного хаоса и крови. И лучшее решение – эвакуироваться с этой территории. В подобных рассуждениях не было ничего уникального, таков был идеологический стандарт и конъюнктура. Присягнешь ей и получишь шанс выиграть счастливый билет в «прекрасную Россию будущего».
Современный отечественный раскол произошел вовсе не после 24 февраля и даже не в 2014 году (хотя именно тогда все эти процессы размежевания предельно четко обозначились). Все это – длящаяся перестроечная инерция, запустившая процессы распада и смуты. Именно тогда взяла верх теория всечеловечества и нового мышления. Именно тогда утверждали, что отечественное цивилизационное своеобразие является причиной всех бед, мало того, грозит всему миру катастрофой. Поэтому необходимо отвергнуть ее, как ветхие ризы, стать как все. Произвести отмену отечественной культурной традиции, а взамен установить новую или переписать прежнюю до неузнавания.
Именно в перестройку, по словам Сергея Кара-Мурзы (объявлен в РФ иноагентом), «получила второе дыхание идея о том, что интеллигенция представляет собой особый народ, не знающий границ и «своей» государственности». И сейчас этот «народ» воспринимает себя за вторую и лучшую Россию.
Собственно, тогда и появилась вторая Россия, как категорический антипод первой. И дело не в идеологии, не в режиме, а в сущностных основах отечественной цивилизации. Вторая их напрочь отвергала. Воспринимала первую за территорию пустоты. За ничто. И все ее культурное делание сводилось к тому, чтобы бесконечно доказывать этот тезис и не допустить возможности сомнений.
Поэтому и абсолютно индифферентно относились к тому, что после крушения Советского Союза русские стали самым разделенным народом. Не воспринимали это за раскол, а видели естественный ход истории – демонстрацию исхода России и замещение ее другим – их – проектом. Себя же воспринимали за победителей и хозяев, отсюда и головокружение от успехов, и превознесение собственной значимости.
И то, что произошло на Украине, очень близко к тому идеалу, к цивилизаторскому проекту второй России. Этакое Беловодье нашей либеральной интеллигенции. Выверт истории, в том числе вымарывание истории общности, культурная и религиозная подмена, выхолащивание памяти – примерно те исходные, с которых можно реализовать европроект на зачищенной почве, и чтобы не допустить возврата.
Эта вторая Россия должна была произвести подмену, заместить собой основную и единственную. Это и была длящаяся новелла современного раскола или нового самозванства, которая как раз и была пресечена 24 февраля 2022 года, когда Россия вновь обрела себя настоящую, вспомнила о себе, а хмарь рассеялась.
- Вассерман объяснил резкое изменение отношения россиян к эмиграции
- Депутат: Живущие за границей россияне чувствуют себя частью Русского мира
- Спецслужбы Сербии заподозрили релокантов из России
Поэтому и не работает ассоциативный ряд ни с «философским пароходом», ни с первыми волнами эмиграции, как бы его ни заговаривали. Расхождения уж слишком коренные и бросающиеся в глаза. Ведь тогда происходит разрыв с реально существующим, когда Россию старую мучительно и тяжело сменяла новая, но в то же время остававшаяся прежней. Сейчас же мы столкнулись лишь с заклинателями пустоты и старателями отмены, которые и воспринимали себя здесь в качестве странников и пришельцев. Собственно, теперь они отменили сами себя, продемонстрировав свое абсолютное банкротство.
Рассуждения о расколе со стороны людей, покинувших страну, – это еще и форма психотерапии. В их оптике Россия, противопоставившая себя Западу, должна была разлететься на мелкие осколки. Вот и бежали, в том числе для того, чтобы разлет им не повредил. Но этот, казалось бы, запрограммированный сценарий все никак не реализуется. Отсюда – тоска, уныние, депрессия и грусть Чулпан Хаматовой. Их утопия сдувается, что проколотый шарик.
Вообще, когда говорят про две России, то вспоминается рассказ «Чужие» Василия Шукшина, а перед глазами его же образы «энергичных» людей. Или самосвал Петра, пресекший в финале «Калины красной» путь «Волги» с публикой, пытавшейся отменить здесь мужика. Или определение «приблуда поганая» – с этими словами герой романа Захара Прилепина «Санькя» выбрасывал в окно либерального советника.
Потому что нет никакой альтернативной России, Россия одна. А та, вторая – самозваная – в реальности лишь фантом и фикция, обольщение, соблазн и комплекс фобий.
* Признан(а) в РФ иностранным агентом
