24 мая в России, как и в ряде других славянских стран, отмечается День славянской письменности и культуры. Это день памяти святых Кирилла и Мефодия – тех людей, которые, по преданию, подарили славянам собственный алфавит. Этот алфавит за прошедшие века сильно изменился и по своему составу, и по написанию букв, разветвился на несколько вариантов (в каждой стране свой), но до сих пор мы называем его кириллицей.
Это одновременно церковный и светский праздник, что вполне объяснимо, ведь в момент ее зарождения в IX веке нашей эры славянская азбука нужна была прежде всего для перевода священных книг на церковнославянский язык. Поэтому можно считать, что восточные славяне времен Древней Руси восприняли кириллицу и христианство, что называется, в одном пакете. А после раскола единой христианской Церкви на православие и католичество славянские буквы стали зримым символом духовного самостояния наших предков.
Россия чтит Кирилла и Мефодия, но мы помним, что Солунские братья, как называют этих святых от слова «Солунь», то есть Салоники, изначально преподнесли свой алфавит не нам. Первыми восприняли его болгары. Однако именно российское государство сделало кириллицу явлением мирового масштаба.
Если бы не Россия и русские, кириллическая письменность, локализованная в лучшем случае в Болгарии и Сербии, стала бы таким же изолированным культурным явлением, как письменность грузинская или армянская – причудливые, очень интересные, но всё же частные детали на общемировом фоне.
Синергия буквы и духа, письменности и религии, на огромных русских пространствах привела к куда более значительному результату, чем могли предполагать Кирилл и Мефодий, желавшие всего лишь наделить алфавитом отсталую окраину византийского мира.
Возникла православная цивилизация. Именно так назвал нашу с вами цивилизацию автор концепции этнокультурного разделения цивилизаций Сэмюэль Хантингтон, и не нам с ним спорить. Правда, в состав православной цивилизации он включил не только области кириллической письменности, но и Грузию, и Грецию, и Румынию, но важно другое. Если бы не было России, если бы не было всего тысячелетнего маршрута нашей истории, включая полуазиатское Московское царство, европеизированную Российскую империю и атеистический Советский Союз, то никакому Хантингтону не пришло бы в голову выделять особую православную цивилизацию. Православие в целом осталось бы такой же конфессиональной подробностью, как сикхизм или исмаилитство.
Итак, своим всемирным значением кириллица главным образом обязана русским или, если точнее, триединому русскому народу. Но что же дала кириллица самим русским? Здесь могут быть разные мнения.
Как известно, первой азбукой Солунских братьев была глаголица – искусственный алфавит, который так и не получил большого распространения. В отличие от глаголицы, кириллица основана на греческих и отчасти еврейских буквах. Она и похожа на латиницу, и отличается от нее. Эта мера отличия письменности точно отражает меру отличия славянской православной культуры (в частности, русской) от западноевропейской. С одной стороны, явное родство, а с другой – гордое и безопасное отдаление. Быть иными, но не антиподами – то ли наше избранничество, то ли наш крест. Впрочем, есть версия, что одного без другого не бывает.
Кто-то, может быть, скажет, что это не столько крест, сколько чемодан без ручки. Ведь просвещение веками шло к нам с Запада, а разница алфавитов казалась таким же препятствием на этом пути, как разница в ширине железнодорожной колеи. В конце концов, живут же с латиницей поляки, хотя их бесконечные «ж», «ш» и «щ» с трудом в нее умещаются. Отсюда периодически всплывавшие проекты перевода русского языка на латинскую графику – последняя попытка была сделана уже при советской власти, в 1929 году, но, к счастью для нашей культуры, у страны тогда было достаточно других забот.
Впрочем, после того, как отцвела мода писать транслитом на заре русского интернета, мы можем сказать, что кириллице в России на обозримое будущее ничего не угрожает. А вот область ее распространения среди неславянских народов, увы, после распада СССР стала сокращаться. Молдаван ее лишили прорумынские националисты, а страны Средней Азии и Азербайджан потянулись за примером Турции. Впрочем, и в этих странах еще долго будут в ходу кириллические книги, а со временем, может, переменится и мнение некоторых правительств.
Однако в центре нашего внимания в этот день – славянское единство или как минимум память о нем. Ведь отмечают этот день не только у нас, в Болгарии, в Сербии, в Северной Македонии, но и в Чехии, и в Словакии, где давно не осталось следов славянского алфавита, но сохранилась память о приходе Кирилла и Мефодия в Великую Моравию. Мы вспоминаем об изначальном славянском единстве вопреки усилиям Запада, который веками старался расколоть славянские народы, разрушить идентичность языка и общность культурного кода славян.
Нельзя сказать, что эти усилия не имели успеха. Политически славяне так и остались раздроблены; наибольшее единство, как ни парадоксально, было достигнуто в советский период. Братоубийственную войну между людьми, говорящими на одном славянском языке, пользующимися одним и тем же даром Кирилла и Мефодия, мы сперва увидели на примере сербов и хорватов, а сейчас сами вынуждены противостоять Украине, захваченной антиславянскими и антиправославными силами.
- Европейская мечта Украины оказалась дорогой в ад
- Те, кто хотят развалить Россию, и правда недоумки
- Запад купил Украину, осталось ее пристроить
Но 24 мая мы думаем о том, что единство на основе слова и культуры еще возможно, что в случае объединения славянских народов проявится мощная фундаментальная культура со множеством граней и глубокими смыслами. Основой для такого объединения, как и в прошлом, может служить только русский мир, за сохранение которого сегодня идет борьба со слабеющим, но всё еще опасным Западом. Славяне раздробленные – последние из народов, лакеи и шуты при стареющих нациях Запада. Славяне, объединенные вокруг России, стали бы важной цивилизационной силой в многополярном мире.
Стоит обратить внимание на то, что 24 мая – не просто «день славянской письменности», а «день славянской письменности и культуры». Тем самым мы признаём, что наша культура основана на книге. Не на социальном этикете, не на бытовых удобствах, не на кулинарных склонностях. Всё это тоже, конечно, важно, но в основе нашей культуры – дух, идеал, выраженный в книге. Недаром русская книга стала одним из первых объектов репрессий киевских нацистов. Книгу боятся, но на книгу и уповают.
Русская книга, русский язык и русская культура стали объединяющим фактором для всего пространства русского мира. И сегодня мы больше, чем когда-либо, понимаем, что нашу национальную идентичность нельзя отстоять без сохранения и защиты русского языка.
