При восхождении на западную вершину Эльбруса (5642 м) погибли пять человек. Гора, про которую недобросовестные коммерческие фирмы регулярно пишут в интернете «восхождение гарантировано», в очередной раз показала свой нрав.

Я пишу эту колонку у подножия Эльбруса. Сегодня начинается моя шестая экспедиция на высочайшую вершину Европы. Один раз я восходил соло, четыре – ведя за собой людей. Три раза из этих четырех мне приходилось их разворачивать, сильно разочаровывая: «Не в этот раз». На одном из моих карабинов есть гравировка: «Главное – спуститься». Я отлично знаю, как обидно потратить силы, время, немалые деньги и нервы, но развернуться перед самой вершиной, просто чтобы жить дальше. Когда ты жив (пусть и сильно обижен на гида, принявшего за тебя решение о развороте), вернуться и попытаться еще раз – чуть легче, чем когда ты умер.

Пока нет официальных данных от МЧС или СКР, невозможно делать никаких конечных выводов. Массмедиа, безусловно, ищут кликбейт. Например, про гида, который шел вниз, одни пишут: «он бросил группу», другие: «он ждал группу четыре часа и, отчаявшись, пошел за помощью». В обоих случаях гид, которого встретили спасатели МЧС, шел вниз. Это единственный факт. Остальное – интерпретация.

Каждый год с мая по сентябрь, в сезон восхождений на Эльбрус, интернет пестрит объявлениями: «Мы гарантируем восхождение!», «Любой физически здоровый человек взойдет с нами», «Эльбрус за три дня». Рядом ценник: от 30 до 50 тысяч рублей. Эти недобросовестные коммерческие фирмы легко играют на людском тщеславии. Шутка ли, за пару дней забраться от Азау (2350 м) на «крышу Европы» и потом постить в соцсетях полные живой силы и природной энергии фото в ярко-красной куртке, с ледорубом в руке, со слегка обгорелым лицом, в очках, отражающих солнце – на фоне бездонного голубого неба с честолюбивой мыслью: «Кавказ подо мною…»

На Эльбрус можно заехать. Выдающийся альпинист современности Александр Абрамов организовал в 1997 году такую экспедицию: его товарищи заезжали на специально подготовленных автомобилях. В 2021 году на вершину привели лошадей. Уже много лет для тех, кто хочет тщеславных фото, но не готов к альпинистской работе, придумана порочная схема. В приюты возле станции Гара-Баши (3880 м) возъезжатели добираются в гондоле канатки. Потом пару дней налегке ходят до скал Пастухова (4400-4700 м) и заброшенного ратрака (5000 м). Потом в ночь штурма к подъезду подается такси-ратрак, везущий их вместе со снаряжением и гидом с 3880 до 5100 м. Оставшиеся 542 м они проходят-таки пешком.

Я не знаю, пользовалась ли ратраком группа, пять человек из которой погибли. Не знаю об их акклиматизации. Стандарт для восхождения с юга: четыре–семь дней. За это время нормальная альпинистская группа ходит на вершины помельче: к водопадам Мужские слезы и Девичьи косы, к обсерватории, на ложную вершину Чегета. Так альпинисты соблюдают главный принцип акклиматизации («зубья пилы»), при котором работать надо выше, спать ниже, новый день работы снова чуть выше, ночлег опять ниже. Ключевая проблема при возъезжании на канатке или ратраке состоит в том, что акклиматизации не происходит. Организм, во-первых, резко набирает высоту, стартуя с равнины в облака, словно на лифте, во-вторых, не совершает тяжелую, но необходимую работу.

Главная цель коммерческих фирм – прибыль. Если развернуть людей, заплативших за восхождение в красивых красных куртках немалые деньги, наверняка фирма получит негативные отзывы в Сети. Поэтому людей возят на канатках и ратраках, создавая им тепличные условия, которые в итоге работают против их акклиматизации.

По сообщениям массмедиа можно сделать выводы о крайне плохом уровне подготовки к восхождениям и группы, и гидов. Как ужасные метеоусловия подается ветер в 50 м/с, температура в минус 20 °C  и видимость до одного метра. Мы попадали с группой в метель в -30 °C на высоте 4700 м – после того, как начали штурм западной вершины из заледеневшей за ночь палатки. В такой среде нет ничего приятного, но это не смертельная погода. При должной акклиматизации всех участников, наличии у гида средств навигации, при правильной одежде такая погода либо пережидается без особых проблем, либо группа разворачивается, чтобы спускаться.

Почему у гидов не было раций? Почему гиды не приняли решение спустить всю группу или наиболее пострадавших участников к спасательной хижине RedFox на высоте 5300 м в северо-восточной части седловины, координаты которой хорошо известны? Почему в принципе было принято решение о штурме вершины без учета прогноза погоды (специализированные сайты дают четкую разбивку погодных условий по конкретным высотам, включая седловину и вершину: чил (показатель ощущаемой температуры), скорость и направление ветра, высота образования льда, температура, облачность? Почему на группу из 20 человек было всего четыре гида? Почему гид, спустившийся первым, сидел и ждал четыре часа, вместо того чтобы пойти по хорошо маркированному маршруту на помощь основной группе? Если он связался с лагерем, то почему лагерь не обратился в МЧС? Почему одному из гидов посекло снегом глаза? То есть он либо был без маски, либо отдал маску участнику, который был без маски? Почему гиды оправдывают собственное бездействие плохой видимостью? Современные, даже любительские, навигаторы способны просчитывать маршрут по шагам. Были ли у них навигаторы? Если да, то были ли в них заранее загружены маршруты? Была ли группа зарегистрирована в Эльбрусском ПСО в Терсколе в том количестве, в котором вышла на штурм?

В качестве объяснения сломанной ноги одного из участников уже после начала трагедии есть версия о том, что группа сорвалась и летела по бутылочному льду (прочный и очень гладкий лед, в который сложно зарубиться ледорубом и остановиться, чему обязательно должны учить гиды на снежно-ледовых занятиях по срыву). При спуске с западной вершины Эльбруса действительно есть много неприятных мест, а траверс восточной вершины (в народе «косая полка») вообще находится над ледовыми трещинами, которые для обозначения результата при возможном срыве называют «трупосборники». Но четкость прохождения по безопасному маршруту обеспечивается приемниками GPS, использование которых необходимо в аварийных ситуациях. Были ли они у группы?

На эти вопросы будет отвечать следствие. Для меня очевидно одно. Долгие годы всем, кто спрашивает меня про горы, я убежденно говорю: «Коммерческий альпинизм – зло. Если вам нравятся горы, запишитесь в альпинистский клуб: на работе, в профсоюзе, при вузе. Или хотя бы подробно интересуйтесь планами акклиматизации». Если вам обещают «гарантированное восхождение» или вы видите слова «канатка» и «ратрак», бегите. Запомните, что в горах не бывает никаких гарантий. Чем лучше вы будете рассчитывать план акклиматизации и многомесячную подготовку с аэробными (эллипс, бег, велосипед, плавание, ходьба) тренировками на равнине, чем сильнее вы будете готовы развернуться при рациональной оценке собственных сил и погодных условий, тем выше ваш шанс выжить. И в случае неудачи попробовать еще раз.