Я редко смотрю КВН, но ту шутку вспоминаю часто. Спетая на мотив песни Queen «I Want to Break Free»: «Дороги в стране, как машины в стране, как зарплаты, футбол, ЖКХ и, конечно, кино» – и дальше ребята просто включили аутентичный кусочек припева: «God knows!».
Шутка попала в самое яблочко. Вот они – настоящие мысли русского человека. Самая суть происходящего в стране. Дураки и дороги на новый лад. Почему так происходит – только Бог знает. God knows. Шутка и сладка, и горька одновременно. И юмор, и боль. Всё как любит загадочная русская душа. Чем хуже, тем лучше. И смех, и грех.
С зарплатами и дорогами все ясно. Хотя положительную динамику, особенно в смысле дорог, может ощутить любой. Но как в этот список затесалось кино? И почему динамика в нем скорее отрицательная? От (некоторых) блестящих советских фильмов – к чему-то невнятному, что мы регулярно видим на экранах?
К советскому кино очевидная рифма на ум не приходила. Почему же сейчас мы никак не избавимся от стереотипного диалога:
– Пойдем в кино?
– Русский фильм?
– Да.
– Не, не пойдем.
Что с российским кино не так?
Помню, как несколько лет назад во ВГИК приехала американская делегация. Приехали проводить мастер-классы, воркшопы и показывать свои новые проекты. Наши ждали коллег с особым восторгом. Сейчас приедут великие посланники Голливуда и научат нас работать. Творить-то мы умеем, а вот работать… Но произошел драматургический поворот. Американцы приехали к нам… учиться! И это не была американская белозубая вежливость. Это была чистая правда.
Мы для них до сих пор – практически родина кинематографа. Их актеры играют по методу Станиславского, монтажеры воспитаны на Эффекте Кулешова и кадре-иероглифе Эйзенштейна, их режиссеры цитируют кадры Тарковского, их новаторы вдохновляются Дзигой Вертовым, а драматурги бесконечно перечитывают Достоевского и Чехова. ВГИКовцы были, мягко сказать, в шоке. Потому что даже они в постсоветское время живут в парадигме «Русское кино – г…но».
Так как мы умудрились расплескать по дороге все самое ценное в кинематографе, что, собственно, и сделало знаменитый Голливуд и продолжает воссоздаваться в платформенных «нетфликсах»?
Продюсеры кричат, что во всем виноваты сценаристы. У нас, дескать, кризис идей. Серьезно? Нестандартные подходы у нас в крови. У нас жизнь каждого человека, по сути – кино. Подрезал/Догонял/Разбогател/Обходил законы/Строил схемы/Обнищал/Сел/Любил до боли/Ненавидел до гроба. В общем, бегал с препятствиями. Мы все смеялись над шутками Задорнова, повторяя, что американцы «тупы-ы-ые», ведь им никогда не придет в голову то, что придет простому русскому. Помню, как один мой товарищ хотел в подвале «сталинки» сделать сауну, что по закону – никак нельзя. И он сделал «купальню». Потому что сауну нельзя, а купальню можно. И в этой «купальне» до сих пор парятся. И не парятся по жизни.
Даже законы физики в нашей стране теряют смысл, потому что кратчайший путь из точки А в точку Б – не прямая. «Если есть запрещающий знак, они знают – где-то рядом объезд». «Нормальные герои всегда идут в обход». Разве это не драматургия? Где тут может быть кризис идей?!
Сценаристы обвиняют алчных продюсеров. Известно, что у нас мало кинотеатров, самих экранов, на которых могут показать кино. И производители кино на продажах билетов заработать почти не могут. Тем более, когда в схеме есть дистрибьюторы. И зарабатывают на производстве. А значит, отнимают кусок у режиссеров, операторов и всей команды. А еще говорят, что надо бизнесу давать налоговые послабления, если они будут вкладываться в кино. Вот тогда заживем! Но пока это умозрительные конструкции.
Режиссеры обвиняют актеров. Ведь те бездарны, а гонорары их заоблачны. Старой школы почти не осталось. Даже МХАТ не устоял. Актеры, как известно, приходят теперь и из вышеупомянутого КВН, и из соцсетей, и из «Дома-2». Про актрис вообще не говорим. Там только через постель. Так говорят. God Knows. Нам такое неинтересно. Вся эта муть есть и в Голливуде. Вся эта муть была и в СССР. Откройте воспоминания мэтров, страницы таблоидов, посмотрите ток-шоу. Все это уже было, и все старо как мир. Так почему же раньше мы могли делать кино, а сейчас не можем?
Да все мы можем! И сценаристы у нас есть. И режиссеры есть. И продюсеры с актерами. У нас есть Звягинцев, Бекмамбетов, Найшуллер, Сокуров со своими учениками. Мы берем Канны и Венецию. У нас есть крепкие сериалы, та же «Ликвидация», «Измены», «Перевал Дятлова», «Физрук» и «Эпидемия». У нас есть «Холоп», «Батя» и «Горько!». У всех этих фильмов прекрасные рейтинги и хорошая касса. Но мы этого не видим. Мы продолжаем жить в убеждении, что русское кино оставляет желать лучшего.
На фестивальных тусовках безмолвно звучит тихая надежда: а может, дело в зрителе? Может, зритель ест кактус и плачет? Не нравятся ему наши фильмы, а телевизор он фоном смотрит и в кинотеатры ходит по принуждению. Может, так?
Некоторые проекты на телевидении делаются для аудитории «бабушек из (условно) Урюпинска», для них изобрели новый жанр – ТЖД, тяжелая женская доля.
Кто эти зрители? Есть ли вообще эти «бабушки»? И падение рейтингов телеканалов – не следствие ли вот такой их политики по отношению к своему зрителю? Может, если бы телеканалы считали своего зрителя чуть более умным и продвинутым, то и зритель отвечал бы им взаимностью?
Да простит мне Николай Васильевич… Но прямо просится завернуть про бойкую необгонимую тройку, что несется по нашим телеканалам, кинотеатрам и платформам. Кино, куда ж несешься ты? Дай ответ. Не дает ответа. Чудным звоном заливается хлопушка… и далее по знакомому до боли тексту. Камера, мотор, начали снимать очередную ТЖД для мифических урюпинских бабушек.
Думаю, российское кино доедет. Не прямыми, так окольными тропами. Не голливудским, так русским путем. Не благодаря, так вопреки. Главное, что оно едет. Сейчас это и, правда, главное.
