Россия сделала предложения относительно геополитической безопасности США и НАТО. Причем меры, обнародованные РФ, очень жесткие. По сути, Россия требует от Вашингтона и Брюсселя умерить свою политическую и военную активность в регионах, которые Россия считает жизненно важными для своей национальной безопасности. Эти предложения преданы гласности, что нехарактерно для дипломатической практики. МИД обычно предпочитает решать вопросы непублично.
Думается, на формулировки в предложениях и тактику их продвижения немалое влияние оказал опыт Минских соглашений. Оба договора, кроме основной цели прекращения войны в Донбассе, имели и сопутствующие задачи. Одна из них – обеспечить военный и политический нейтралитет Украины. В самих Минских соглашениях об этом нет ни слова, но это следует из логики документа. Если бы в 2015 году ЛДНР, пусть и под названием ОРДЛО, вернулись в состав Украины со своей милицией (ополчением), с правом на использование русского языка, с правом на трансграничное сотрудничество с Россией, это привело бы и к изменениям внутри самой Украины.
Во-первых, появилась бы территория, которая противостоит процессу тотальной украинизации и дерусификации Украины, показывая альтернативную модель развития и альтернативную идеологию. Это могло стать примером для других русскоязычных регионов. Во-вторых, руководители в Киеве ввиду наличия милиции в Донбассе должны были бы аккуратно проводить свою как внешнюю, так и внутреннюю политику, чтобы не вызвать новое восстание народа в регионе, которое будет поддержано ополчением. Сближение с НАТО могло стать поводом для акций протестов. В-третьих, тогда на Украине прошла бы реальная, а не формальная децентрализация. Пример Донбасса подвиг бы и другие региональные элиты добиваться увеличения прав своих регионов, что могло бы привести к ослаблению центральной власти. В данной ситуации Киеву было бы не до геополитических экспериментов, и, конечно, при таких раскладах никакие изменения в Конституцию относительно стремления Украины вступить в НАТО внесены бы не были. Также стало бы невозможным размещение иностранных военных баз на Украине. В Конституции от 1996 года была норма, которая это прямо запрещала. Ее бы никто не отменил.
Однако этот политический алгоритм мог сработать в 2015–2016 годах, когда майданный режим еще недостаточно укрепился на Украине, а пропаганда еще не так сильно промыла мозги гражданам страны, сделав из многих людей законченных русофобов и донбассофобов. В 2022 году даже теоретически впихивание ЛДНР в состав Украины уже не сможет обеспечить ее нейтралитет. У такого шага будет только один результат – геноцид русскоязычных в Донбассе, притом что у многих уже паспорта граждан РФ. Единственное, что может заставить Украину пойти по пути нейтральных Финляндии или Австрии, – это смена режима, когда вместо майданных политиков у руля встанут вменяемые люди. Но это похоже на фантастику.
В предложениях США и НАТО формулировки точные, они не допускают разных толкований. Минские соглашения, являясь компромиссным документом, изначально в своих нормах содержали размытые формулировки, которые потом позволили Украине уклоняться от их исполнения. Самый яркий пример – это обязанность Киева вести переговоры с представителями отдельных районов Донецкой и Луганской областей. Но так как названия ДНР и ЛНР ни разу не упоминались, то из самого текста непонятно, с кем майданные политики должны вести переговоры. Тогдашние главы республик подписали документ, но там не указаны их регалии.
И это потом дало формальные основания Киеву уйти от прямых переговоров с Донецком и Луганском. Переговоры между Украиной и Донбассом согласно «Минску-2» должны проходить в рамках Минской контактной группы, но в документе она называется трехсторонней. То есть ее участниками являются Украина, ОБСЕ и Россия, а ЛДНР лишь неофициально участвуют в работе этой организации как приглашенные стороны, что опять дает Украине повод не вести диалог с Донбассом. Это говорит о том, что с сателлитами Вашингтона, а равно и с самим Белым домом, в договорах нельзя оставлять лазеек, которые потом можно использовать для невыполнения пунктов документа.
Поэтому можно сказать, что опыт, полученный в ходе заключения и реализации Минских соглашений, имел немалое влияние на составление и публикацию предложений по безопасности. А теперь – наоборот: судьба предложений по безопасности повлияет на будущее Донбасса. Шансы, что США и НАТО согласятся на ключевые для России пункты предложений (такие как отказ от приема в НАТО бывших республик СССР и отказ от размещения на их территории военных баз) – мизерные. В этом случае коллективному Западу придется признать, что Россия имеет свои национальные интересы, для обеспечения которых некоторые страны должны оставаться нейтральными.
Непринятие же предложений заставит Москву искать другие способы обеспечения своей безопасности, уже не оглядываясь на мнение Запада, что может очень благотворно сказаться на будущем Донбасса, и не очень – на положении нынешних украинских властей.
