Если вообще говорить о трендах современности, то один из них – полиамория.
Это свободные и открытые отношения, в которых у каждого из участников могут быть другие партнеры.
Я вообще не люблю слово «партнер», я предпочитаю «любимые люди», но если уж эту тему поднимать, то без партнеров не обойтись.
Предполагается, что полиамория – это про любовь. Не полигамия, не полиандрия – полиамория! Любовь к нескольким людям. Не в смысле, что ты любишь маму, папу, Родину, Владимира Владимировича Путина, Владимира Владимировича Маяковского и вот еще этого Васю. А в смысле, что ты любишь Васю, и еще Андрея, и Машу тоже, и с ними со всеми у тебя отношения.
Я не моралфаг, боже упаси. Каждый выбирает для себя.
Мне другое интересно: откуда эти прекрасные люди берут столько любви? И времени.
Допустим, Паша любит Наташу. Любит, хочет проводить с ней время, дарить тепло. Еще Паша, например, работает. Если ему повезло, работу он тоже любит и хочет проводить с ней время. Если не повезло, то работу он не любит, но время с ней вынужден проводить, иначе ему нечего будет кушать.
Еще Паша, если он не совсем овощ, любит что-нибудь еще. Ну хотя бы пиво с друзьями. Или футбол. Или творчество Виктора Олеговича Пелевина. Все это требует времени и немножко любви, даже если на Наташу остается любви много.
Я, пожилая женщина тридцати одного года, почему-то всю жизнь полагала, что любовь между мужчиной и женщиной – это такая огромная штука, и если ты ей с кем-нибудь обмениваешься, то любви на других мужчин или там женщин у тебя особо не остается. На маму, папу, Родину, пиво с друзьями и Владимиров Владимировичей может оставаться, потому что это любовь другого рода.
- Названы три жизненные цели российского мужчины
- Грамотный юрист не посоветует мужчине вступать в брак
- Чем гражданский брак отличается от официального?
А эти чудесные люди умудряются носить в себе это огромное и прекрасное сразу к нескольким людям! Ну как тут не позавидовать? Хотя, может, у них любовь другая. И то, что я, старая женщина, понимаю под любовью как единственно верное, может таковым не оказаться. Может. Может, любовью они называют какие-то другие вещи. Мы часто говорим одинаковые слова, подразумевая разное.
Остается, впрочем, вопрос времени.
Вот его я логистически решить не могу никак.
Если у Паши есть Маша, помимо Наташи, то Паша, конечно, может делить свое время между ними двумя, но если он любит обеих, не будет ли он страдать, что проводит с каждой меньше времени, чем ему бы хотелось?
А если есть еще и Зина с плотным графиком работы в Макдональдсе?
А если у Наташи есть Максим и Иннокентий?
Как тут вообще спланировать время? Как не умереть от невозможности проводить достаточно времени и с Машей, и с Наташей, и с Зиной с ее плотным графиком? Как найти время на творчество Виктора Олеговича Пелевина, не будет ли он позабыт и не пройдут ли незамеченными его новинки?
Выход, разумеется, есть. Поселиться большой дружной семьей с Машей, Наташей и Зиной (когда у нее нет смены). Позвать к себе Максима и Иннокентия. Свободное время проводить так: в один вечер все читают Пелевина, в другой – гамают в World of Tanks, в третий – отрываются в баре.
Тогда, вероятно, будет счастье и благоденствие, и полные любви дни настанут на нашей грешной земле.
Почему так живут еще не все полиаморы и где они берут силы, любовь и время, я не понимаю. Но верю, что однажды они придут к этому знаменателю.
Если же серьезно, то, конечно, такой подход – если он устраивает всех участников – лучше, чем тайные измены. Честность вообще лучше, чем ложь. Если человек называет себя полиамором и вступает в отношения с другими полиаморами – то нет смысла его осуждать. Я, опять-таки, против моралфажества. Хорошо людям – и хорошо.
Но где, черт возьми, они берут столько свободного времени?!
