15 лет назад, 3 сентября 2004 года, в Беслане случилась трагедия, равной которой Россия не знала. Длившееся два с половиной дня противостояние с террористами, захватившими городскую школу с 1128 заложниками, закончилось гибелью 334 человек, в том числе 318 заложников, из которых 186 – дети, а также 10 сотрудников Центра специального назначения ФСБ, 15 сотрудников милиции, два сотрудника МЧС и житель Беслана, помогавший спасать заложников.
Для тех, кто помнит эти события, 3 сентября стало «днем молчания», ибо есть события, переворачивающие человека наизнанку, не оставляющие живого места на теле и душе. И как не было тогда, так и не находится сейчас слов, достойных описать пережитое.
За 15 лет выросло целое поколение, которое лично не переживало эти три дня и потому эмоционально никак не вовлечено в события в Беслане. Интернет вообще и социальные сети в частности сегодня неожиданно оказались заполнены мемами* и шуточками, посвященными песне «3 сентября (Я календарь переверну)» шансонье Шуфутинского. Это – главная тема дня. У тех, кто помнит события 15-летней давности, все это вызывает тошноту, но таково массовое сознание.
Это же массовое сознание, только среди вовлеченных, наполнено мифами, конспирологическими теориями, а то и просто откровенными фальсификациями. Есть организованная группа «расследователей», сделавших себе имя на изобретении этих теорий. Смысл всех этих теорий, публикаций и фильмов – возложить ответственность за происшедшее на российскую власть. Набор аргументов давно не меняется, изменяется только художественное их воплощение.
Аргументы эти сводятся к следующему.
Москва с самого начала не принимала требования террористов и делала все, чтобы не допустить к переговорам Аслана Масхадова. В ходе спонтанного штурма школы использовалось оружие неизбирательного действия, что повлекло за собой большие жертвы. Ну и мифы поменьше: от вдвое большего числа террористов до того, что они якобы наполовину были агентами ФСБ.
Некоторые из этих мифов просто голословны и остались в общественном мнении только в силу общей веры в конспирологию, а некоторые «подкрепляются» путем фальсификации фактов.
Например, имеется знаменитый 700-страничный доклад тогдашнего депутата Думы Юрия Савельева, бывшего ректора Балтийского государственного технического университета (Военмеха). В 2004 году он входил в «комиссию Торшина», деятельность которой не удовлетворила многих. Но у профессора Савельева оказалось на редкость отдельное мнение, которое уже 15 лет используют для дискредитации всего и вся.
Стоит учесть, что профессор Савельев специалист по горению, а не по взрывам. Всю жизнь проработавший в военной промышленности и науке, он продемонстрировал удивительную некомпетентность в практических вопросах пехотного боя. Основная его позиция в том, что спецназовцы зачем-то первыми обстреляли школу из огнеметов, что вызвало большой взрыв основного самодельного взрывного устройства, обрушение крыши, пожар и жертвы. Осталось эту версию как-то обосновать.
Изначально Савельев утверждал, что выстрелы по крыше школы были произведены термобарической гранатой ТБГ-7В с вертолета Ми-24. Люди удивились и поставили под сомнение адекватность профессора. Выстрелы термобарической гранатой производятся из гранатомета РПГ-7, и струя выхлопных газов выжигает позади стрелка полосу в 20 метров длиной. Не то что с вертолета, вообще из любых закрытых помещений использовать этот вид оружия нельзя, это самоубийство, там на «шайтан-трубе» большими белыми буквами так и написано: «в помещении не использовать».
После короткой перепалки профессор Савельев отказался от версии про вертолет
и сказал, что выстрелы могли быть произведены с чердака пятиэтажки, дома № 37 по Школьному переулку. Но Савельев указывал, что с этой позиции попасть в боевика, державшего в руках кнопку управления бомбами, было невозможно, и имел место рикошет. В него вообще никто попасть не мог, включая снайперов, он очень неудобно там стоял и перемещался, потому и никакой сознательной подготовки к штурму здания никто не вел. Люди опять удивились, поскольку специалист по горению должен был бы знать, что взрыв термобарической гранаты в замкнутом помещении чердака дает избыточное давление вверх, следовательно, шиферная крыша должна быть полностью разрушена. Но южный скат крыши не поврежден вовсе. Тут профессору Савельеву следовало бы технично замолчать и уйти в тень, но он уже превратился в «икону стиля» для небольшой, но сплоченной группы лиц, уже 15 лет делающих себе имена и «моральный капитал» на бесланской трагедии.
Возникли к 700-страничному докладу и другие вопросы. Например, там утверждается, что боевиков было в два раза больше, в том числе и шахидок. Но быстро выяснилось, что при подсчете Савельев принял во внимание показания только троих свидетелей, говоривших о четырех шахидках, а показания еще 72 свидетелей, которые говорили только о двух смертницах, просто проигнорировал. Отбросил, поскольку они не укладывались в его версию.
И, кстати, трубы от РПО-А были найдены на чердаке дома № 37 при сомнительных обстоятельствах и через довольно длительный период времени. Откуда они там взялись и, главное, когда – никто не знает, а это интересно, поскольку фальсификация улик – серьезное преступление.
Чтобы снять все вопросы, был проведен следственный эксперимент с участием представителей пострадавших. Он продемонстрировал, что от выстрела из РПО-А возгорания не происходит. Однако «Матерей Беслана» (тогда еще единой организации, не расколовшейся на почве экстрасенса и мага Грабового) это не убедило. Они в прямом смысле слова отказывались верить своим глазам, настолько сильно было желание найти каких-то дополнительных виновных, кроме Нурпаши Кулаева. Их сложно винить, они от горя даже Грабовому поверили, что уж говорить о какой-то объективности в оценках.
В какой-то момент поиск конспирологических теорий, обвиняющих всех, кроме самих террористов, превратился в своеобразную профессию. На общественное мнение оказывалось и оказывается до сих пор чудовищное пропагандистское давление без какой-либо доказательной базы. Людям навязывают совершенно фантастические версии, и многие склонны верить в любую чушь просто по всем законам накопленного психологического стресса.
Например, одно время читательскую аудиторию пытались шокировать тем, что ФСБ «хотела скрыть улики». А одна из журналисток, специализировавшихся на описании событий в Беслане, тактически вела себя очень просто: она в категорической форме с порога отвергала любые данные, показания или экспертизы, не укладывавшиеся в нужную ей картину. Все происходившее представлялось чуть ли не как спланированное массовое убийство с политическими целями. Другие версии и показания, кроме одной-единственной, просто отвергались, от них отмахивались.
Как отмахнулись от корреспондента немецкого журнала «Шпигель», который стоял непосредственно рядом с пресловутым танком и свидетельствовал, что первый взрыв произошел у боевиков.
Но к этому моменту одни и те же люди на каждом углу говорили о том, что «военные обстреливали школу из танков и вертолетов», хотя в реальности даже БТР-80 не стреляли из КПВТ. Было дано лишь две очереди из ПКТ по четвертому этажу школы, где один из боевиков установил пулемет и стрелял в спину убегавшим заложникам. Причиной же возгорания спортзала уже в районе 14.00, скорее всего, стали выстрелы из подствольных гранатометов (их использовали боевики, отбиваясь от спецназовцев).
До сих пор есть люди, которые верят, что несколько (обычно говорят, что трое) боевиков были захвачены и доставлены в подвал здания ФСБ по Северной Осетии. После чего они якобы пропали. На этом основании делается вывод, что они были агентами ФСБ.
В реальности же в отделение милиции (а не в ФСБ) были доставлены двое жителей Владикавказа, ревностные православные, приехавшие в Беслан молиться за заложников. Они не местные, их не знали в лицо местные жители и потому схватили и принялись бить. Милиционеры отбили их у толпы, привезли в отделение и после выяснения личности отпустили.
Версия о многочисленности боевиков получила распространение в том числе и из-за одиночных показаний заложников. Кто-то сообщал о человеке со шрамом на все лицо, а такового не оказалось среди трупов. Одна девочка говорила, что видела шахидку славянской внешности, а такой среди тел также не оказалось. Такие показания, конечно, надо расследовать, но, как правило, они считаются «мусорными». Люди в таком стрессе видят всякое, а затем и вспоминают не реальность, а штампы.
Так пошла гулять и легенда о чернокожем боевике. В реальности же еще в первые минуты захвата школы 1 сентября патрульный полицейский Правобережного РОВД, прибежавший к школе на звуки стрельбы, смог застрелить одного из боевиков из своего «Макарова», и труп остался лежать во дворе. От жары от быстро разложился и почернел, а в народ пошла история о негре.
Особое удивление вызывают версии, возвеличивающие роль так называемых независимых переговорщиков, пытавшихся связаться с Асланом Масхадовым. История о том, что журналистка Анна Политковская должна была якобы привезти Масхадова для освобождения заложников, а ее пытались отравить в самолете Москва – Ростов, из этой серии. 3 сентября рано утром еще один любимец либеральной публики Ахмед Закаев звонил из Лондона по спутниковому телефону некоему Билалу (радиоперехват был осуществлен российскими спецслужбами) и требовал ни в коем случае не связывать с ним «Отца» (позывной Масхадова), поскольку «он сейчас не должен говорить ни в ту, ни в другую сторону». Аслан Масхадов не прожил после этого долго, но никогда не говорил даже о теоретической возможности своего приезда в Беслан и о том, что с ним вообще кто-то связывался насчет переговоров.
А так создается впечатление, что инициатором всей этой истории с «переговорами с Масхадовым» был Ахмед Закаев, манипулировавший из Лондона своими симпатизантами из числа либеральной прессы. Политковская сама первая позвонила Закаеву, ее никто не уполномочивал на такого рода беседы.
А вот что действительно интересно, так это наличие у боевиков связи с внешним миром. И дело не во включенном школьном телевизоре, а в наличии в толпе вокруг школы минимум двух сообщников.
Они скрылись, потому общее число членов банды официально считается 34 человека, при 31 трупе и одном взятом живым.
Дополнительный интерес вызывает так называемый Абу Фарух (что явно кличка, а не имя и фамилия), уроженец города Джидда, Саудовская Аравия. Он переговаривался по телефону с сотрудниками посольства одной из арабских стран в Москве, а также звонил своим родным в Саудовскую Аравию, прощаясь и собираясь «стать шахидом». Эту тему никто всерьез никогда не поднимал и не расследовал.
Еще одна странная история: необычное поведение первой шахидки, Марьям Табуровой, 1977 года, уроженки населенного пункта Майртуп Курчалоевского района Чечни. По неизвестной причине она подорвалась в одном из коридоров на первом этаже уже в первые же часы после захвата школы, убив нескольких заложников и, возможно, ранив одного из боевиков. Сейчас уже невозможно установить, была ли это случайность, самоподрыв или убийство.
Пройдет еще много времени, прежде чем все эти события будут восстановлены полностью. Сейчас же есть как бы две параллельные реальности.
В одной события в Беслане фальсифицируются и используются в качестве тарана в идеологической борьбе. А во второй все еще сохраняется возможность спокойно разобраться во многих спорных моментах, включая обстоятельства подготовки теракта на территории Ингушетии, странное и не всегда разумное поведение тогдашних властей Северной Осетии, а также вовлеченность в происходившее представителей иностранных государств. И эти две реальности не сойдутся никогда, поскольку у них противоположные векторы. И каждый год за неделю до 1 сентября очень хочется отключить интернет, чтобы не окунаться в потоки фальсификаций и провокаций.
...Вечером 3 сентября Правобережный район Северной Осетии – Алании накрыл чудовищной силы ливень, тайфун, ранее в этих местах невиданный. Машину обозревателя газеты ВЗГЛЯД сносило с трассы «Кавказ», такой силы были ветер и сплошной поток воды. Мы ехали в соседнее село Дарг-Кох заночевать, ибо сил оставаться в Беслане уже не было. «Небо плачет», – сказал кто-то из нас.
Мы уже видели в этой жизни практически все. Так мы самоуверенно думали до 13.05 3 сентября 2004 года, но остаток ночи просидели на веранде деревенского дома в Дарг-Кохе в полном молчании. «Небо плачет» – это были последние слова, которые мы произнесли в тот вечер и ночь. И до сих пор 3 сентября хочется только просто молчать.
Утром следующего дня знакомый «вымпеловец» махнул рукой в сторону их бронированного джипа: поехали, мол, с нами. Они собирались объезжать дома погибших, выражать по обычаю соболезнования. Но даже мои тренированные нервы тут не выдержали. Мы отказались и поехали на юг, где тоже шел дождь и все погрузилось в молчаливый траур.
Кто-то родил тогда термин – «концентрация тишины». Термин этот резко контрастирует в сознании участников тех событий и очевидцев с крикливостью «разоблачителей» и со смехом молодежи с их Днем мемов в интернете и глупой песней шансонье Шуфутинского. Такие раны не залечиваются.
* СМИ, включенное в реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента
