Ровно 25 лет назад президент Борис Ельцин подписал знаменитый указ № 1400, положивший начало силовому противостоянию с Верховным Советом (ВС). После почти двух недель «позиционной войны» началась стрельба. По официальным данным, погибли более 100 человек, по неофициальным – гораздо больше.
Как без 22 июня 1941 года не было бы 9 мая 1945-го, так и без указа № 1400 не было бы столкновений 3–4 октября.
Главный вопрос – можно ли было разрешить сложившийся к весне 1993 года политический кризис без явного нарушения Конституции, которым, безусловно, являлся ельцинский указ о роспуске ВС.
Вкратце напомним диспозицию: несмотря на то, что Ельцин был избран на пост президента прямо из кресла председателя Верховного Совета, после распада СССР и в ходе гайдаровской «шоковой терапии» количество поддерживавших его депутатов неуклонно сокращалось.
При этом в стране продолжала действовать Конституция РСФСР 1978 года с рядом поправок. По сути, Россия оставалась советской в том смысле, что у законодательной ветви власти (то есть Верховного Совета и формирующего его Съезда народных депутатов) было гораздо больше полномочий, чем у президента и правительства.
Первое серьезное политическое столкновение произошло 9 декабря 1992 года, когда Съезд народных депутатов отказался утвердить Егора Гайдара на посту главы правительства и попытался ограничить полномочия президента. После трудных переговоров с участием председателя Конституционного суда сторонам удалось достигнуть компромисса, премьером стал Виктор Черномырдин, а на весну 1993 года было решено назначить референдум по новой Конституции.
В марте в Москве опять собрался Съезд народных депутатов, который попытался отстранить Ельцина от должности, но необходимых для импичмента двух третей голосов собрать не смог. На 25 апреля был назначен референдум, который большинство живших в те годы запомнили по кричалке «да-да-нет-да». Но вспоминать вопросы, как и ответы того плебисцита, особого смысла не имеет – обе стороны истолковали итоги в свою сторону.
Летом противостояние нарастало, появлялись взаимоисключающие указы и постановления, а 1 сентября Ельцин отстранил от власти своего вице-президента Александра Руцкого (в 1990-м этот пост был введен по аналогии с США, чья политическая система в те годы многим казалась идеальной).
После ряда других спорных указов был наконец-то подписан исторический 1400-й. Конституционный суд сразу признал документ неконституционным, но реальных последствий это не имело.
- Россияне упустили свой исторический шанс, поддавшись топорной пропаганде
- Шахтеры способствовали развалу СССР и едва не развалили Россию
- История вынесла Пиночету и «Гайдарочубайсу» похожие приговоры
Показательно, что, несмотря на декларативный «парад суверенитетов», предложения создать Уральскую или Сибирскую республики, угрозу блокады Транссиба и так далее, ни один регион не смог воспользоваться неразберихой в Москве, чтобы попытаться выйти из состава федерации или выбить для себя дополнительные полномочия.
Бориса Ельцина можно обвинять во многих политических и личных грехах, но в одном ему не откажешь – в феноменальном чутье. Это ярко проявилось еще в конце 1980-х, когда опальный политик с разрушенной карьерой чуть ли не моментально стал вторым, а затем и первым по влиятельности человеком в стране.
В 1993-м, подписывая указ № 1400, который в любых других условиях мог взорвать страну и привести к гражданской войне, Ельцин, похоже, положился на свое чутье – и вновь не прогадал. Его оппоненты не смогли привлечь на свою сторону ни армию, ни региональные элиты, ни широкие народные массы, способные всерьез повлиять на ход событий.
Поэтому спекуляции на тему «что было бы, если бы в 1993 году победили бы сторонники Верховного Совета» в целом бессмысленны. Верховный Совет не мог победить, иначе Ельцин не подписал бы указ № 1400, окончательно прекративший советскую власть на территории Российской Федерации.
Что же касается вопроса о том, можно ли было решить конституционный кризис без нарушения Конституции, на него приходится без малейшего желания и удовольствия ответить «нет, нельзя».
И тут дело опять-таки не столько в сложившейся в 1993 году ситуации, сколько в персональных качествах как Бориса Ельцина, так и его главных оппонентов – военного летчика Александра Руцкого и кабинетного ученого Руслана Хасбулатова.
Бескомпромиссность Ельцина общеизвестна. Как мы знаем из опыта России и других стран, летчики и ученые тоже плохо умеют договариваться. Из примеров, сразу приходящих на ум, – Джохар Дудаев, Звиад Гамсахурдия, Аскар Акаев, Джон Маккейн.
Будь у власти в стране другие люди, возможно, компромисс был бы найден, референдум о новой Конституции состоялся бы, а неконституционных указов и последующих столкновений удалось избежать. Но эти трое договориться не могли – и не смогли.
Следующий вопрос – каковы главные последствия указа № 1400 для российской государственности. Ну, помимо Конституции 1993 года, по которой мы с минимальными поправками живем уже почти четверть века.
Начнем издалека.
Те, кто бывал в непризнанных постсоветских республиках – Приднестровье, Абхазии, Нагорном Карабахе, знают, с каким пиететом они относятся к основным проявлениям своей государственности – силовым структурам, органам власти, чистоте выборов и так далее.
Отсутствие внешней легитимности заставляет органы власти непризнанных стран максимально усиливать внутреннюю. Ни у кого – ни у граждан, ни у туристов, ни у официальных делегаций – не должно возникать сомнений в том, что они находятся в независимом, самостоятельном и состоявшемся государстве, а не в колонии и не где-то посреди Гуляй-поля.
Некоторые официально признанные страны делают для поддержания собственной государственности куда меньше, в результате чего Украина, Молдавия и некоторые другие страны производят впечатление колонии или «гуляй-поля» в большей степени, чем Тирасполь или Степанакерт.
Но вернемся в Российскую Федерацию, пережившую в 1993 году конституционный кризис. С тех пор и Борису Ельцину, и Владимиру Путину и публично, и кулуарно предлагали или нарушить Конституцию, или переписать ее под нужды текущего момента.
Но они на это не пошли и строго следовали написанному в Основном законе. Никаких принципиальных изменений в Конституцию за прошедшие четверть века внесено не было, а продление срока полномочий избранного президента в полтора раза сложно назвать поправкой, решительно меняющей политическую систему страны.
Напротив, многие страны (в том числе постсоветские), не испытавшие на себе подобного кризиса, регулярно меняют свои конституции и политические системы, переходят от президентской к парламентской республике и обратно, не говоря уж о менее принципиальных моментах.
«За одного битого двух небитых дают». Кризис 1993 года и явное нарушение Конституции президентом сделали новый основной закон страны и политическую систему в целом более устойчивой.
Возможно, даже слишком устойчивой, и некоторые изменения за четверть века все-таки назрели, но это уже совсем другая история.
