Посмотрел видео с Добкиным, которого чуть не разорвала толпа протестующих у входа в захваченную луганскую СБУ. Что я могу сказать? Это плохой знак. Очень плохой. Настолько плохой, что сложно даже представить.
Собственно, мои выводы о том, что процесс протестной антикиевской мобилизации уже пошел и вышел за рамки управляемого местными элитами бунта, подтвердились. Для восставших Добкины, Ахметовы и Ефремовы – столь же чужие, как и Турчиновы и Аваковы. То есть центров влияния на эту ситуацию на Украине нет.
К этому все шло. И за месяц с начала протестов ситуация кардинально поменялась. Теперь у них есть свои мученики, свои герои, свои политзаключенные, своя, достаточно независимая от местной олигархии повестка, свои, независимые от местной бюрократии и олигархии лидеры, ориентированные непосредственно на Москву, а не на Рината или Ефремова с Добкиным. Они могут с ними контактировать, но зависимости нет. Это не марионетки.
Упорные попытки Киева «держать и не пущать» Восток значительно ускорят процесс. Именно протесты на Юго-Востоке будут подогревать градус напряжения в обществе. А после расставания с частью территорий расконсервируются неразрешенные противоречия на Западе и в центре.
Если в закрытой кастрюле довести воду до кипения и наглухо приварить крышку, то ее все равно снесет от внутреннего давления. Только вместе с крышкой развалится на части и сама кастрюля.
Мне чисто по-человечески интересно, в сторону кого киевская власть собирается перенаправлять энергию массового недовольства и протеста на Востоке?
В условиях замкнутого социального пространства есть только два варианта: либо в сторону местных элит (то есть тех самых чиновников и олигархов, с которыми сейчас центральное правительство договаривается о всепрощении в обмен на участие в совместном подавлении протестов), либо в сторону власти центральной.
Третий вариант в виде консолидации перед лицом внешнего врага в случае с Юго-Востоком не прокатит.
По той простой причине, что у жителей Востока и жителей остальной части страны представление о «врагах» разное. Если энергию киевского Майдана удалось в значительной степени перенаправить с внутренних врагов в виде собственных чиновников и олигархов на «коварного Путина», то сделать Путина «врагом» для дончан или луганчан весьма проблематично.
А теперь догадайтесь с трех раз, как быстро местные элиты развернут оглобли в противоположную от Киева сторону, если увидят, что центр пытается именно их сделать козлами отпущения за свою провальную социально-экономическую и откровенно оккупационную гуманитарную политику.
Как известно, вовремя соскочить с подножки мчащегося под откос поезда – значит предвидеть.
Мне кажется это весьма сомнительным, но если центр договорится с Ахметовым, Ефремовым и Ко и эти последние начнут вкладывать свою лепту в борьбу с «сепаратизмом», то протесты в Донецке и Луганске рискуют приобрести наряду с пророссийским флером еще и отчетливую антиолигархическую составляющую. Учитывая ментальные особенности региона и тягу местного населения к социальной справедливости, кумулятивный эффект будет таким, что мама не горюй.
Еще один важный вывод: Киев потерял время и вместе с ним потерял партнера по переговорам. Весь месяц в воздухе витала мысль о том, что корень проблемы – бездействие и самоустранение местных элит, которые просто ждут, чья возьмет. И если с ними договориться, то...
Но дальше разговоров дело не шло. Молчал Ахметов, вяло отбрехивался от обвинений Ефремов.
А сами местные элиты поначалу не особо противодействовали, а даже чем-то способствовали восстанию. В кабинетах было убеждение, что эту ситуацию можно использовать, как в 2005 году, когда местная бюрократия шантажировала Ющенко, чтобы сохранить контроль над регионом и отбить охоту у Киева лезть в этот донецкий улей. Но месяц самоустранения прошел.
Теперь Киев может о чем угодно договариваться с Ахметовым, с Ефремовым или еще с кем-то, но степень их влияния на этот процесс уже минимальна. Инициатива уже в других руках. На границе стоят русские танки, готовые войти в регион после первого же трупа среди защитников захваченных зданий. В Киеве это знают и боятся.
Я пока что не вижу той платформы, на которой Киев мог бы о чем-то договариваться с местной элитой. Это раз. Ну вот, допустим, Тимошенко что-то пообещала Ахметову.
Например, не трогать его позиции на энергорынке. Или отдать его людям Укрзализницю. Кто выступит гарантом соблюдения этих договоренностей на сколь-нибудь долгий срок, если ЮВТ сама не может гарантировать своего избрания в президенты. Что может кому-то гарантировать временное правительство в стране, напоминающей пороховую бочку?
#{image=795015}Во-вторых, я не вижу в Киеве никого, кто мог бы донецкой элите гарантировать то, чего она хочет, а именно – сохранение на этой территории статус-кво – так, как будто никакой победы Майдана и не было. В рамках унитарного государства это невозможно.
А по мере разрастания кризиса и потери управляемости государственной машиной на арену будут выходить новые, более радикальные силы, для которых интерес Донбасса и его элит будет еще менее значимым, чем для правителей нынешних.
Важно понимать, что я сейчас говорю о ситуации в динамике. То есть я допускаю, что вот эти, нынешние протесты, может быть, удастся подавить, вслед за чем пойдут волны зачисток, арестов и посадок. Но проблему-то этим не решить. Режим внутренней оккупации не может быть долгим. У Украины просто нет для этого необходимого ресурса.
Если людям долго отказывать в том, чего они хотят, да еще и регулярно репрессировать малейшие движения в сторону реализации их требований, результат такой политики предсказать нетрудно.
Ожесточение и отчуждение будут расти, а по мере того, как будет ухудшаться общая экономическая и социальная ситуация в стране, по мере того, как будет расти социальное неблагополучие, общее недовольство политикой киевского центра помножится на пророссийские настроения, существенно расширив социальную базу протестного движения на Донбассе.
Нужно понимать, что обеспечить социальный мир может только сочетание кнута и пряника. Ближайший пример – Россия, которая пацифицировала мятежную Чечню сочетанием карательных операций ФСБ с интеграцией во властную вертикаль лидеров сепаратистов и масштабными финансовыми вливаниями на восстановление региона. Таким образом, была фактически куплена лояльность местной элиты, а бывшие отряды боевиков были легализованы в качестве местной полиции.
Готов ли Киев оплатить сохранение Донбасса в составе Украины? Готово ли украинское общество к тому, что этот регион будет получать «за хорошее поведение» больше, чем раньше, дотаций, недополученных другими регионами?
Готова ли «украинофильская общественность» Донецка и Луганска к тому, что усилия поставленной Киевом местной власти будут направлены в первую очередь на задабривание и получение лояльности пророссийской части населения региона как более значимой с точки зрения сохранения внутренней стабильности?
На эти вопросы должно ответить все украинское общество. По моему скромному разумению, сегодня у Киева нет никаких «пряников» для Донецкого региона. Центральной власти нечем оплатить лояльность этих людей. Поэтому в нашем случае путинская формула «колбаса в обмен на гражданские права» вряд ли сработает.
Что же касается «кнута», то с этим у Киева ситуация еще хуже. «Кнут» этот слишком короток. В случае серьезной дестабилизации рассчитывать на лояльность местных силовых структур, как показывает практика самоустраняющихся раз за разом донецкой, луганской или харьковской милиции, не приходится. Им ведь жить среди этих людей и смотреть в глаза своим соседям.
Потому что одно дело, если ты выполняешь приказ сколь угодно плохой, но законной власти, легитимной в глазах населения. То есть имеющей в глазах людей право принуждать и наказывать. И совсем другое дело – служить «церберами» власти, легитимность которой под большим сомнением, а способ получения которой никак не связан с выборами.
Что поделаешь, это оборотная сторона революционной медали. В отличие от дореволюционной власти, державшейся на авторитете и страхе наказания, власть постреволюционная может держаться исключительно на внутренней убежденности людей в справедливости самой революции.
То есть там, где революцию не поддержали, пришедший в ее результате режим может держаться исключительно на насилии. А на штыках сидеть неудобно, да и не усидишь долго.
Так что в корне ошибочно бытующее в Киеве и среди ориентированной на Киев части населения Юго-Востока мнение, что ключ к решению проблемы лежит в недостатке репрессий или пассивности Ахметова, не желающего «употребить свои возможности» для «закатывания» неугодных в асфальт.
Есть также мнение, что остроту проблемы неприятия нынешней власти на Востоке способна снять реформа местного самоуправления, разрабатывающаяся в недрах нынешнего правительства.
Но, наверное, она разрабатывается столь тихо, можно сказать, подпольно, что широкая общественность не в курсе ее основных положений. Столь же туманны и сроки завершения работы над этой реформой. Правительство, как обычно, говорит «подождите» и «потерпите».
Однако ждать и терпеть могут Киев или Галичина. Те регионы, которые изначально поддерживали Майдан и связывали с его победой какие-то свои ожидания. Донбасс изначально видел этот Майдан в гробу, ничего хорошего от него не ждал и никаких надежд с ним не связывал. Соответственно, никакого кредита доверия новой власти не выдавал.
Так что кивать на реформу бессмысленно. Она не решит проблемы, потому что:
а) я сильно сомневаюсь, что центр добровольно отдаст деньги и полномочия на места;
б) потому что ждать, пока правительство разродится реформой непонятного содержания, никто не будет, особенно люди, не выдававшие этому правительству кредита доверия;
в) потому что эта реформа в предлагаемом виде никак не отвечает на основной вопрос, интересующий местные элиты: оставить все, как есть, и отгородиться от того, что происходит в Киеве.
Откровенно говоря, я вижу мало причин, которые позволят выйти из ситуации, сохранив Донбасс на Украине.
Единственным выходом, окно возможности для которого пока еще не закрыто, остается скорейшее принятие закона о местном референдуме и проведение такого референдума под контролем украинской власти в нескольких проблемных областях. Если же центр будет и дальше делать вид, что не понимает, чего хотят восставшие, то в регион зайдет Путин и проведет референдум по-своему.
И тогда уже будет не важна социология.
Источник: «Хвиля»
