Мир не молится за них

Ситуация эта обсуждалась в кулуарах, но официально не комментировалась. Как бы то ни было, премьера состоялась в заявленные сроки, и говорить о ней есть смысл вне скандального контекста.

Трудности перевода

Художник Александр Боровский придумал несколько раздвигающихся светлых платформ (фото: ИТАР-ТАСС)

Никто не оспаривает очевидные достоинства музыки Прокофьева. Однако дабы адекватно воспроизвести данную оперу на подмостках, требуется соблюсти немало тонкостей. Во-первых, избавиться от исторического пафоса. Во-вторых, не перегружать происходящее «приметами эпохи». Наконец, попытаться сделать эту историю понятной и интересной сегодняшнему зрителю, для которого роман Толстого вряд ли входит в число любимых и перечитываемых книжек. В определенном смысле режиссеру Ивану Поповски это удалось сделать.

Оформление спектакля до крайности лаконично. Художник Александр Боровский придумал несколько раздвигающихся светлых платформ, которые по надобности трансформируются то в роскошную бальную залу, то в личные апартаменты тех или иных персонажей, то в воинские редуты. Особенно эффектно смотрится эпизод с горящей Москвой, когда верхняя часть платформ косой стеной опускается прямо на неподвижно стоящую толпу, и все это залито кроваво-багровыми отблесками (художник по свету Дамир Исмагилов). На этом фоне удачно смотрятся одеяния персонажей, сделанные в историческом ключе, но не перегруженные пышностью и блеском (художник по костюмам Ангелина Атлагич).

До «Войны и мира» Иван Поповски ставил оперу только в камерном пространстве: его «Царская невеста» и «Риголетто» в Центре оперного пения Галины Вишневской были спектаклями стильными, холодноватыми и очень аккуратными. Эти качества присутствуют и в его работе на сцене Большого. Но периодически дают обратный эффект: правильность, даже стерильность действия порой заставляют не на шутку скучать. Тем более что сама история настолько длинна, что необходима определенная динамика, дабы внимание не рассеивалось. К тому же основной смысловой посыл в спектакле отсутствует. Грамотно и последовательно излагаются события, но делается это без заинтересованности, и, как следствие, без эмоциональности. Отдельные живые всплески происходят, в основном, благодаря музыке и некоторым исполнителям.

Сошедшие со страниц

Дирижер Александр Ведерников во время премьеры оперы Сергея Прокофьева "Война и мир" (фото: ИТАР-ТАСС)

Маэстро Ростроповича за дирижерским пультом сменил Александр Ведерников. Чей основной недостаток заключается в том, что все без исключения композиторы у него звучат несколько усредненно и сглаженно. Правда, в данной ситуации это вполне соответствовало происходящему на сцене.

Когда смотришь спектакль, создается ощущение, что перед тобой ожившая книжка. Герои, словно существа из карманного театра, перемещаются, действуют, переживают, очень тонко и правильно, но немножко не всерьез. Надо отдать должное режиссеру: по возможности он выстроил все возможные взаимоотношения, особенно в первой, «мирной» части оперы. Любопытно смотреть, как, например, неловко толкается среди танцующих на балу Пьер Безухов, засмотревшийся на Наташу. А вот Наташа удивленно оглядывает сборище, не понимая, почему к ней никто не подходит. Вот дом светского хлыща Анатоля Курагина, где срамные девицы валяются на медвежьей шкуре, а ямщик Балага бросается стаканами, осколки которых тут же убирают веничком два лакея. А вот Пьер в гневе на Курагина придавливает его стулом, чтобы тот осознал высказанную угрозу. Во второй, «военной» части оперы подобных тонких сплетений практически не будет: она более массовая и более, скажем так, равнодушная. Единственное, что получится удачно – сцена умирающего Андрея Болконского и Наташи: режиссер придумал им некий «балет рук», нежный и трогательный. Но в целом второе действие выглядит менее удачным. К тому же нет самого главного: финала. Статичное хоровое пение с флагами наперевес, означающее окончание некой абстрактной войны, вряд ли может впечатлить сегодняшнюю публику.

На эту тему
• Без пистолета
• Сглупили по-умному
• Плач по веревке
• Вы слышите их?
• Театр во время чумы
• Девочки с взглядом волчиц

С солистами в «Войне и мире» дело обстоит с переменным успехом. Главная удача спектакля – Мария Пахарь в роли Наташи Ростовой. Чувственная темноволосая красавица с наивными глазами, она обладает необыкновенно выразительным голосом. Для того чтобы понять весь спектр эмоций, переживаемых героиней, необязательно даже вглядываться в актерские реакции – все передается пением. Интересно работают Михаил Губский – Анатоль Курагин, Елена Манистина – Элен Безухова, Оксана Корниевская – старуха Ахросимова. Впечатляющий голос у приглашенного из Дюссельдорфа Бориса Стаценко – Наполеона. Обращает на себя внимание молодой Александр Захаров в крошечной роли Платона Каратаева. Благо, опера написана так, что даже маленькие партии (а таких здесь много) позволяют певцам проявить себя.

И все-таки при всей честности и грамотности «Войны и мира» по просмотре не оставляет ощущение беспокойства. Наверное, дело в пресловутом вопросе «зачем». В чем была жгучая необходимость постановки именно этой оперы? Ну, положим, иностранная публика, в изрядном количестве посещающая Большой, сможет увидеть здесь некую «русскую экзотику». А что должны здесь увидеть мы? Нынешняя «Война и мир» более всего напоминает радиоспектакль. Закрыть глаза и слушать – одно удовольствие.