2024 год принесет еще больше военных кризисов

2024 год ожидается непростым. Он будет проходить на фоне обострения ряда региональных конфликтов. Как новых, так и размороженных или разожженных старых.

Речь, в частности, об СВО, где ряд российских и западных экспертов предрекают большие наступательные операции российской армии. Возможна и новая итерация войны между Арменией и Азербайджаном – Баку так и не снял претензии на армянские территории, а премьер-министр Армении Никол Пашинян делает все возможное, чтобы поссориться с двумя единственными гарантами безопасности своей страны (Ираном и Россией).

Кроме того, будет полыхать и Газа, где Израиль еще не закончил военную операцию. Полыхать – и зажигать все вокруг. «Обострение в секторе Газа сразу же привело к обострению других конфликтов, связанных с еврейским Государством Израиль. Так, ситуация в Газе находится в тесной связке с обстановкой на ливано-израильской границе. Йеменские хуситы хоть и находятся подальше от Израиля, но тем не менее тоже вовлекаются в эту борьбу и обостряют ситуацию в других зонах. Например, в Красном море», – поясняет газете ВЗГЛЯД политолог-международник, эксперт РСМД Елена Супонина.

Море, где Соединенные Штаты уже объявили о начале операции «Страж процветания», целью которой является защита гражданских судов от атак хуситов. И не исключено, что одним из методов защиты будут ракетно-бомбовые удары по Йемену, откуда хуситы и запускают свои ракеты.

Совокупность ближневосточных конфликтов вполне может вылиться в большую региональную войну между США и Израилем с одной стороны, а Ираном – с другой. Большая региональная война возможна в Восточной Азии если Китаю не оставят выбора и вынудят его возвращать Тайвань силой.

Система ушла вразнос

Все это обострение стало следствием ряда факторов. Некоторые из них начались в 2023 году, а некоторые гораздо раньше.

Первым фактором является разрушение сложившегося баланса сил в мировой политике. «В ряде случаев изменился региональный экономический баланс. Тот же Азербайджан стал экономически куда сильнее Армении», – напоминает газете ВЗГЛЯД глава аналитического бюро СОНАР-2050 Иван Лизан. Поэтому Баку вполне может играть мускулами.

На Ближнем Востоке сетевые игроки (ХАМАС, «Хезболла», хуситы) благодаря новым системам вооружений получили возможность нанесения критического урона Израилю. В арабском мире баланс тоже изменился – не столько в плане экономики, сколько в плане стремления к суверенитету. Саудовская Аравия и целый ряд других арабских стран захотели проводить более самостоятельную внешнюю политику, что выразилось в начале процесса нормализации их отношений с Ираном и привлечении на Ближний Восток Китая. Соседи которого в лице Японии также взяли курс на милитаризацию внешней политики и отказ от пацифизма.

Иногда изменение баланса сил является не проблемой, а скорее наоборот – естественным следствием развития мировой системы. Негативные последствия от которого должны были нивелироваться за счет гибкости глобальных институтов, надежности систем поддержания безопасности.

Однако проблема в том, что глобальные институты перестали быть гибкими и надежными.

Запад отказывается пускать развивающиеся страны в подконтрольные ему структуры мирового управления, вынуждая Китай, Россию и прочих создавать альтернативные институты. Наподобие того же БРИКС. Что, естественно, порождало конфликтность и соперничество.

Третьим фактором стала ненадежность глобальных систем безопасности. СБ ООН перестал работать, НАТО окончательно превратилось из оборонительного в агрессивный блок, а Соединенные Штаты создают при этом новые наступательные союзы, провоцируя другие державы на применение силы.

Договариваться разучились

Да, теоретически все вышесказанное можно было бы нивелировать за счет обычного человеческого диалога. «Обострение международных конфликтов в нынешнее и последующее десятилетие прогнозировалось многими аналитическими структурами и спецслужбами различных стран мира. Эти тенденции были ожидаемыми, но не неизбежными. Во всех аналитических раскладах предлагались и другие сценарии – например, совместного решения конфликтов», – поясняет Елена Супонина.

Эти сценарии реализовывались, например, во время холодной войны. «Страны, которые были победителями во Второй мировой и создателями новой системы отношений, а также обладателями ядерного оружия, вошли в Совбез ООН в качестве пяти постоянных членов. В их числе был и СССР. Это была не идеальная система, конфликты и споры возникали – однако она позволяла быстро и слаженно урегулировать тяжелые споры или замораживать их, откладывая на потом», – напоминает Елена Супонина.

Однако сегодня готовность искать компромиссы тоже исчезла. «Дипломатические инструменты решения проблем оказались бесполезными. Переговорные форматы выродились в говорильню», – говорит Иван Лизан. Это видно и на примере конфликта на Украине, и на примере Газы, и на примере ситуации в Красном море.

Выродились они потому, что к переговорам не готов Запад, который до сих пор ведет себя как победитель в холодной войне. Как верно пояснил президент Владимир Путин, США не рассматривают своих визави в диалоге как равноправных партнеров и не хотят идти с ними на компромиссы.

И перспектив такой готовности пока не наблюдается. «Решения многочисленных экономических и политических споров между великими державами в ближайшее время не предвидится. Наоборот, отношения между государствами, спорящими за влияние на международной арене, будут обостряться», – говорит Елена Супонина. А значит, и конфликты будут лишь разгораться.

Правда, в большую мировую войну они вряд ли перейдут. Отчасти из-за сохранившегося у великих держав чувства самосохранения, а отчасти потому, что в ходе СВО Запад убедился: он к этой войне не готов.

«Индустриальная слабость развитых стран мира является главным фактором, который сдерживает большую войну. Очевидно, что ВПК стран G7 просто не в состоянии производить снаряды миллионами и танки тысячами, а граждане этих стран не желают погибать даже за свои страны, не говоря уже про интересы далеких от них государств. И до тех пор, пока ВПК стран «Большой семерки» не переведут в мобилизационный режим, риск войны будет низким. А с корпоративной структурой собственности на предприятия ОПК, акцентуализацией на котировки акций и выплату дивидендов, этот переход не состоится вовсе», – резюмирует Иван Лизан.