Европа оправдывается за причастность к страшному преступлению в Африке

25-летие геноцида в Руанде европейцы отметили по-разному. Жан-Клод Юнкер прочел в Кигали прочувствованную речь, а президент Франции Макрон в Руанду не приехал, хотя его звали и очень ждали. Зато он принял в Елисейском дворце представителей руандийской общины и сделал заявление: создается комиссия, которая рассмотрит потенциальную вину Франции в событиях в Руанде четвертьвековой давности, ибо руандийцы напрямую обвиняют Париж в пассивном содействии геноциду.

Бельгийцы – главные участники событий – отмолчались. Но если Макрон создает новую комиссию, то зачем нужна была работа Международного трибунала по Руанде, который осудил около 100 тысяч человек, сделал карьеру Карле дель Понте и стал предтечей Гаагского трибунала по бывшей Югославии? Или у Елисейского дворца особенная гордость в этом вопросе?

Во Франции опубликовано «письмо 200» интеллектуалов, которые резко критикуют Макрона за выбор персоналий, назначенных в новую «комиссию по Руанде». Там нет ни одного специалиста по Центральной Африке и «об установлении истины речи не идет» (так в письме). Самым важным называют обещания Макрона «открыть архивы», что в теории может позволить прояснить странную роль Франции в этих ужасающих событиях. Но попутно за акцией Макрона на фоне масштабных траурных торжеств в Кигали возникли и вопросы к бывшему Международному трибуналу по Руанде – первому опыту такого рода трибуналов, открывших путь в никуда. Да и к исторической роли европейцев в Центральной Африке вообще.

Единственный виноватый

Единственным европейцем, которого осудил Трибунал по Руанде, стал Жорж Омар Руджу – бельгиец по гражданству итальяно-албанского происхождения. В Бельгии он работал волонтером сперва в центре для умственно отсталых детей, затем в центре для наркоманов. Однажды один из его подопечных, руандиец-хуту, починил ему в доме печную трубу, после чего Жорж Руджу стал сближаться с бельгийской общиной хуту, которая была целиком подчинена местной экстремистской партии, выступавшей за «власть хуту». Впоследствии «Власть хуту!» стала не лозунгом, а названием политического движения.

В конце концов Руджу вообще переехал в Руанду, был совершенно погружен в жизнь народа хуту и стал называть себя больше руандийцем, чем бельгийцем, итальянцем, или албанцем. Он пытался устроиться в Кигали на работу на радио, но ему отказывали, поскольку он не говорил на языке киньяруанда. Но Жорж Руджу подкараулил на улице кортеж президента Хабариманы и попросил лично президента устроить его на работу на радио.

На эту тему
• Обнаружены массовые захоронения времен геноцида в Руанде
• Национальная идея Эфиопии грозит новой войной в Африке
• «Цветные революции» по методам ЦРУ терпят крах в черной Африке

Телевидения в тот момент в Руанде практически не было, и радио было единственным источником информации и пропаганды в стране со сложным рельефом местности, целиком покрытой тропическими лесами.

Именно абсолютно белый человек Жорж Руджу зачитал в прямом эфире на французском языке сообщение о гибели президента Хабариманы и принялся призывать к массовым убийствам тутси. Именно он зачитывал тексты про использование местного аналога мачете – ланга, и, не зная языка киньяруанда, ввел в обращение слово «иньензи» («тараканы»), которым называли тутси для окончательного расчеловечивания. Так во время войны в Алжире французы называли арабов и берберов «крыска» (raton), откуда пошел гулять по миру изначально франкоязычный термин «зачистка» (ratissage) после окружения села (то есть дератизация, избавление от грызунов).

Хуже, чем Холокост

Если кто забыл. За 100 дней в Руанде весной 1994 года было уничтожено не менее 800 тысяч человек (реально более миллиона) преимущественно народности тутси (и лояльных хуту из смешанных семей) практически без применения огнестрельного оружия – местным аналогом мачете ланга и прикладами винтовок. Это в разы превышает промышленные темпы уничтожения людей во времена Холокоста и в Камбодже при «красных кхмерах».

Геноцид этот носил исключительно расовый характер. И в основе его, как бывает в таких случаях, были немцы.

В 1884 году часть Центральной Африки была передана имперской Германии, которая обязалась управлять современными Руандой и Бурунди через местного монарха. Посмотрев на местных, немцы решили, что управлять будут короли племени тутси.

Дело в том, что миграция народов банту в тропическую Африку – до сих пор не исследованная история, но тутси – европеоидного вида, высокие, привыкшие к обращению с оружием, не ценящие сельскохозяйственный труд, показались немцам «близкими к нордическому типу» (эти взгляды господствовали в Германии задолго до Гитлера). Среди тутси распространены легенды о том, что они выходцы из Эфиопии, следовательно, не негроиды вообще, хотя и восприняли затем язык покоренных ими негроидных племен банту, а пигментация кожи – дело наживное. В Эфиопии слово «негр» вообще оскорбление, но не в политкорректном понимании этого слова, а именно в расовом. Основное население Эфиопии – амхара семиты, то есть близкие к европейцам, а негров-банту они относят к культуре высших обезьян, что изначально мина замедленного действия под современную Эфиопию.

Немцам эти взгляды показались близкими, и они назначили тутси (этническое военизированное меньшинство, которое и так примучивало хуту-банту) главными. С тех пор главенствующее положение тутси и сохраняется, несмотря на то, что по итогам Первой мировой войны у Германии африканские колонии отобрали и эти земли отдали французам и бельгийцам вместе с населением.

Хуту также с интересом восприняли немецкие расовые теории. Убийства тутси в 1994 году проводились в том числе и по «внешним признакам»: «Радио тысячи холмов» имени Жоржа Руджу распространяло данные о том, как надо определять принадлежность к народности тутси. Высокий рост, прямой нос, прямая походка, «надменный взгляд», плоская икроножная мышца, черные десна и язык. А также якобы отсутствие «таранной кости» на ноге, что неправда, но никто же не проверял. Увидишь такого – убей.

То есть геноцид носил исключительно расовый характер и ни с какими социально-политическими обстоятельствами не был связан (кроме того, что тутси длительное время, будучи национальным меньшинством, фактически господствовали в стране по праву сильного). При этом все три народа, проживающие в Руанде (есть еще небольшой народ тва, по происхождению банту), говорят на одном языке – киньяруанда, и сто раз переженились между собой.

Движение за возвращение власти в Руанде народу хуту началось еще в 1950-х годах при бельгийцах и французах. Эти европейцы, в отличие от немцев, ратовали за демократию, и в результате выборов к власти в Руанде пришли хуту – их просто больше.

Первое, что сделали власти хуту еще 60 лет назад, – принялись убивать тутси, своих бывших господ. Те частично бежали в Бурунди и Уганду, где принялись формировать партизанские армии. Гражданская война стала необратимой, тем более что партии, представлявшие интересы народа хуту, постепенно превращались в националистические, расово нетерпимые организации, в том числе и с уклоном в панбанту – движение, рассматривающее все африканские народы, говорящие на языках банту, как нечто единое. Тутси из этого процесса исключались, как «семиты», «кушиты» и вообще «неафриканцы», «иньензи», «тараканы».

Переговоры 1993 года в Кении были очень тяжелыми, но завершились более-менее компромиссом. Однако при возвращении в Кигали самолет с президентом Руанды Жювеналем Хабариманой и президентом Бурунди Сиприеном Нтарьямирой был сбит из ПЗРК. Все погибли. Кто так метко выстрелил – до сих пор ходят споры.

Рубили мачете

Через несколько минут «Радио тысячи холмов» устами Руджу на французском с дубляжем на киньяруанда обратилось к хуту с призывами «валите высокие деревья» (тутси генетически высокие, особенно по сравнению с хуту) и «давите тараканов».

По всей стране на сцену вышли «импузамугамби» («люди с общей целью») и «интерахамве» («те, кто нападает вместе») – подпольные ополчения хуту, заранее подготовленные и вооруженные мачете-ланга.

В Кигали на тот момент миротворческими войсками командовал канадский генерал Ромео Даллер, голландец по происхождению, сделавший карьеру в канадской армии. За неделю до этого он получил разведданные от информатора, что готовится что-то нехорошее. В частности, информатор утверждал, что в городах подготовлены списки тутси поквартального проживания, а также схроны неподконтрольного оружия. Генерал Даллер обратился с просьбой разрешить ему рейд по этим схронам, но Департамент операций по поддержанию мира ООН ему отказал. В распоряжении Даллера вообще было всего несколько десятков бельгийцев, южноафриканцев, ганцев и тунисцев, которые технически не могли противостоять ополчению хуту, насчитывавшему более 100 тысяч человек.

Генерал Даллер попытался организовать центр приема беженцев на стадионе, но к утру 7 апреля единственным государственным чиновником по национальности тутси оставалась в живых премьер-министр Агата Увилингийимана. Он выслал к ее дому 10 бельгийских спецназовцев и пятерых ганцев. Это было большой ошибкой.

Агата Увилингийимана и ее семья были зверски убиты, один из сотрудников ООН, рискуя жизнью, спас ее детей. Бельгийским солдатам повезло меньше. Люди хуту, интерахамве и сотрудники президентской гвардии взяли их в плен, несколько часов пытали, кастрировали, запихнули в рот отрезанные органы, а затем убили. На следующий день правительство Бельгии приняло решение эвакуировать из Руанды весь свой персонал, так же поступила и Франция. В аэропорт Кигали прилетел французский борт, который забрал остававшихся в живых европейцев. В стране осталось примерно 200 солдат из Ганы и Туниса, которые только пытались охранять стадион с беженцами.

То, что началось дальше по всей стране, не поддается никакому описанию.

Впоследствии уже в Канаде генерал Ромео Даллер несколько раз пытался покончить с собой. Из депрессии его в итоге вывели, и сейчас он член сената Канады, пишет книги. Через месяц в Кигали высадился батальон французского Иностранного легиона, который занял треугольник в тропическом лесу на границе с Угандой, чтобы не допустить проникновения частей тутси, что было странно и поздно: в большинстве сельских районов страны тутси не существовало как народа, всех убили. При этом армия тутси под командованием Поля Кагаме была вынуждена перейти в наступление ради спасения остатков народа и быстро разбила разрозненные части ополчений хуту с их мачете. Геноцид был остановлен физически путем наступления самих тутси, без помощи европейцев, которые затем организовали трибунал.

Это, видимо, максимум, на что оказалась способна объединенная Европа, шокированная зверским убийством бельгийских спецназовцев, которые ни единого выстрела не сделали в свою защиту. Обращения к французам не помогли. Два французских борта, прилетевшие в те дни в Кигали, только забирали европейцев, а еще один, как утверждают руанлийцы, привез минометы для хуту. Оружие шло и из Египта, где поставки вооружений для хуту курировал Бутрос Гали, будущий глава ООН.

Лицемерие европейцев

В 2008 году правительство Руанды напрямую обвинило Францию в том, что они все знали о подготовке переворота и геноцида, но ничего не сделали.

Европейцы прикрывались тем, что были заняты войной в Боснии, но тогда зачем вы вообще нужны?

Американцы вообще молчали после событий в Сомали. «Черный ястреб» в Могадишо упал так сильно, что ни о каком участии в операциях за границей на тот момент США даже не помышляли.

Несуразность и странность поведения Франции в те времена не только заставляет президента Макрона искать сейчас какие-то нестандартные ходы по реабилитации репутации страны в Африке, но и открывает возможности для России. Крайняя степень разочарования в «миротворческой» миссии и «стабилизирующем факторе» приводит африканцев к поиску новых союзников. Даже там, где России ранее не было.

Трибунал по Руанде осудил более 100 тысяч человек за геноцид, в том числе и на критические сроки. Карла дель Понте сделала себе на этом имя бескомпромиссного прокурора и перешла на работу в Трибунал по бывшей Югославии. Тем не менее некоторые лидеры хуту до сих пор спокойно живут в Европе.

А Жорж Руджу получил 12 лет тюрьмы, но чистосердечно раскаялся, приняв зачем-то ислам. Также трибунал принял во внимание, что он никого лично не убил, а только произносил слова в микрофон. В 2008 году его передали Италии (у него есть итальянский паспорт), а итальянцы в 2009 году его освободили, несмотря на то что статут Трибунала по Руанде этого не предусматривает.

С Милошевичем, Караджичем, Младичем и другими так не поступили. Странно, да?