Япония готовится к войне

В Японии принята десятилетняя программа национальной обороны. Армейский бюджет будет увеличен, силы самообороны обеспечены новейшей техникой, а главное – правительство развязало себе руки для военных действий вне территории страны. Зачем Япония возвращает себе статус серьезной военной державы и кого это должно беспокоить, выясняла газета ВЗГЛЯД.

Японская армия и прежде была высокопрофессиональной, упакованной по последнему слову техники. Теперь она будет еще и мобильной: почти половину наземных войск сформируют повторно для быстрого развертывания, в том числе вне японских границ. Эту возможность Токио предусмотрел для себя впервые со дня капитуляции, то есть со 2 сентября 1945 года.

Гражданская оборона

У популярной японской газеты Mainichi Shimbun есть опасения, что китайско-японская война начнется уже в январе

После Второй мировой войны некогда могущественная, но разгромленная и униженная держава лишила себя армии. Формально добровольно, фактически новую конституцию Японии писали американцы под личным контролем главы оккупационных войск генерала Дугласа Макартура. Составлялся документ в спешке, и на то были причины – в Стране восходящего солнца росли антиимператорские и социалистические настроения, тогда как консерваторы ориентировались на императора, а американцы опирались на консерваторов. Примечательно, что участие Макартура в написании конституции долгое время скрывали даже от Вашингтона, который, впрочем, мог быть доволен – его основное пожелание было выполнено. Девятая статья основного закона гласила, что право на ведение государством войны Японией более не признается. Токио отказывался от суверенного права нации на собственную армию, а также «от угрозы или применения вооруженной силы как средства разрешения международных споров». Без каких-либо изменений эта конституция дожила до наших дней.

Отсутствие армии освободило рабочие руки и позволило бюджету существенно сэкономить, что стало одной из причин стремительного роста японской экономики. При этом Токио, заключив ряд договоров с Вашингтоном, чувствовал себя в безопасности: нападение на Японию до сих пор считается нападением на вооруженные силы США, а бывшие злейшие враги являются «особыми партнерами».

Номинально армии у Японии нет и сейчас, есть силы самообороны – особое подразделение полиции. Эти гражданские части старательно избегают называть «армией». Но фактически это та же армия, относительно большая (248 тыс. человек плюс 56 тыс. резервистов) и очень хорошо укомплектованная: военный бюджет на 2013 год составил 58 млрд долларов, что является шестым показателем в мире (бюджет ВС РФ, для сравнения, 71,3 млрд долларов). Силы самообороны планомерно увеличивали свою численность, а после того как Северная Корея начала испытания ракет – сперва обычных, а потом и ядерных, – процессу накачки японских мышц придали дополнительную динамику. Так все уперлось в 2007 год, а в 2007 году произошло многое.

Речь, конечно, не о попытке правого радикала атаковать штаб сил самообороны с помощью «коктейля Молотова» (хотя косвенное значение имеет и она), речь о нововведениях другого порядка. Во-первых, именно тогда в Японии официально появилось министерство обороны. Во-вторых, именно тогда США отказались продавать Токио истребитель F-22, а правительство приняло решение о постройке собственных самолетов пятого поколения. В-третьих, был утвержден законопроект о референдуме, который открыл правительству дорогу к пересмотру девятой статьи конституции. «Я уверен, что нам нужно изменить девятую статью в связи с необходимостью защищать страну, а также с той точки зрения, что Япония должна вносить больший вклад в общемировую безопасность», – сказал по этому случаю премьер-министр Синдзо Абэ. Именно Абэ был инициатором перечисленных выше нововведений. Можно сказать, с Абэ все и началось. Им же и продолжится.

Преемник «великого и ужасного» Коидзуми и самый молодой премьер в истории Японии еще в первый свой срок заставил понервничать Корею и Китай, где прослыл милитаристом и даже националистом. Нет, Абэ не боялись, но по случаю вспоминали времена колонизации и зверств японской военщины. При нем отношения между Токио, Сеулом и Пекином заметно испортились и вот теперь портятся вновь (о кризисе, связанном с расширением китайской зоны ПВО, читайте здесь). Абэ упрямо пеняли на его «нехороший» имидж, усугубляемый тем, что он первый из японских премьеров, кто родился уже после войны и, по версии китайцев, «не ощущает груза ответственности за военные преступления». Заверения Абэ, что самые искренние извинения Японии на сей счет до сих пор в силе, никого не удовлетворяли тогда и не удовлетворяют сейчас.

А ведь казалось, что на Абэ можно ставить крест. Именно при нем в несменяемой во власти ЛДП (Либерально-демократическая партия Японии) начался системный кризис, обремененный к тому же коррупционными скандалами и огромными финансовыми затруднениями. Но именно Абэ, вновь возглавив ЛДП спустя пять лет, привел ее к оглушительной победе и вернул партии контроль над обеими палатами парламента. В нижней (основной) палате у ЛДП и ее союзников из буддийской «Новой Комэйто» теперь две трети мест, что дает возможность преодолеть вето палаты верхней, где тоже большинство, но на две трети голосов не наберется. Теоретически это может воспрепятствовать правке конституции, практически – кто ж его знает. Важно, что усилению японской армии теперь не помешает и конституция.

Путь самурая

#{weapon}Программа национальной обороны, также принятая под нажимом Абэ, направлена, как следует из текста, на «укрепление способностей вооруженных сил страны и увеличение скорости их реагирования». Это очень важно для Японии, так как общепризнанной слабостью сил самообороны является ограниченная мобильность – возможность переброски на нужные участки. Осознавая проблему, Токио создает специальный мобильный полк, который будет отвечать за захват островов. Полку предоставят 17 конвертопланов «Оспри» с вертикальным взлетом-посадкой и 50 новеньких десантных машин-амфибий.

Параллельно сухопутные, морские и воздушные силы ждет процесс упорядочивания, а также дополнительная отработка координации между ними. Дополнительно закупят три беспилотных разведывательных самолета для патрулирования Восточно-Китайского моря. Количество боевых кораблей с системой ПВО «Иджис» на борту увеличится с шести до восьми, количество подводных лодок – с 16 до 22. Сухопутные войска будут переоснащены, часть танков заменят на более новые, быстрые и проходимые. Упомянуто, что воздушные силы получат 28 истребителей F-35 Lightning II производства США, активизация сотрудничества с которыми «в области сбора информации» упомянута особо.

В целом финансирование сил самообороны, несмотря на сложную ситуацию в экономике, будет увеличено на 2,6%, в перспективе – на 5%. Это, во-первых, рекорд, а во-вторых, ранее военный бюджет имел тенденцию к снижению. В Японии особо и не скрывают, что рост военных расходов напрямую связан с усилением Китая, а мобильный полк создается с прицелом на богатый газом архипелаг Сенкаку – территорию, оспариваемую Пекином и покрытую ныне зоной китайской ПВО. Эта попытка Китая «силой изменить статус-кво в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях, а также в других регионах» оценивается в оборонном документе как «главная угроза» наряду с ракетно-ядерной программой КНДР (еще одна упомянутая угроза, но уже не главная – территориальные споры с Сеулом). «Ситуация внушает все больше опасений, и, чтобы поддержать мир, необходимо осуществлять политику национальной безопасности более стратегическим и структурированным способом», – резюмирует министерство обороны в своем коммюнике. «Мы всего лишь хотим, чтобы наша внешняя политика и безопасность были ясными и прозрачными как для страны, так и для внешнего мира», – добавил от себя Абэ.

Особо стоит выделить несколько моментов. Первое. Силы самообороны наконец-то наделят правом наносить удары по внешним базам противника. Звучит банально, мол, а как без этого вообще воевать? Но пацифистское законодательство на Японию накладывало множественные ограничения, и вот теперь эти ограничения снимаются, очевидно, с учетом все той же ракетно-ядерной деятельности КНДР.

#{interviewpolit}Второе. Всего через полгода правительство, как ожидается, утвердит право на коллективную самооборону, то есть, если кто-то нападет на союзника, Япония придет к союзнику на помощь. Еще одна банальная вроде бы вещь, основа НАТО, ОДКБ и других военных блоков, но для Японии это прорыв. И этот прорыв означает, что сфера военной деятельности японцев расширяется и более не ограничивается защитой собственных островов от агрессора.

Третье. Стратегия подразумевает, что правительство пересмотрит запрет на импорт оружия. Это означает не только появление на рынке японских военных разработок, но и мощный толчок к развитию ВПК.

И, наконец, четвертое. Государственный аппарат в Японии предельно прозрачен. Но согласно недавно принятому закону, значительную часть вопросов, связанных с обороной и военной сферой, дополнительно засекретят. Нельзя сказать, что данная сфера и прежде была «как на ладони», но просто так секретничать японцы бы не стали. Не в их привычке.

Символично, что силы самообороны все-таки переименовывают в армию – армию национальной обороны. По большому счету, уже неважно, есть в конституции девятая статья или нет. Хорошо вооруженная армия в наличии (с китайской, конечно, не сравнить, но по мировым меркам довольно внушительная). Ударить по базе врага и прийти на выручку к союзнику теперь будет возможно. Группируются войска согласно актуальной угрозе, то есть с упором на юго-западные территории – прилегающую к оспариваемому Китаем архипелагу зону. Основной закон в таких раскладах переписывать – перфекционизм. Другое дело, что Абэ – патриот, и для него действительно важно исправить неполноценность Японии по военной части, навязанную когда-то Вашингтоном. «Это унижает Японию», – говорил прежде Абэ, упомянув и про историческую память, и про японские нравственные ценности. Слова настоящего самурая.

При этом сами Соединенные Штаты, не отвлекаясь, видимо, на символизм, японскую оборонную стратегию восприняли оптимистично. По словам госсекретаря Джона Керри, все эти действия отражают «совместное видение Японии и США» и подразумевают «сотрудничество в рамках обеспечения безопасности региона». Нет никаких сомнений, что реформа была подробно согласована с союзником, и вообще, одно дело – патриотический настрой, другое – тот факт, что милитаристские планы Абэ еще в период его первого премьерства явно не вызывали у США энтузиазма.

В свою очередь Китай, довольно резко оппонирующий Токио по вопросу принадлежности островов Сенкаку и расширения зоны ПВО, высказался более-менее сдержанно, традиционно сделав упор на комплекс «вечной вины». «Если Япония действительно надеется вернуть себя в ряды цивилизованных стран, она должна мужественно хранить память о своей исторической агрессии и сотрудничать со своими соседями, вместо того чтобы возмущать их очередной порцией неблагоразумных слов и неблагоразумной политики», – гласит сообщение государственного агентства КНР «Синьхуа».

Между тем в той же программе национальной обороны сказано, что Токио стремится к «взаимовыгодной и стратегической дружбе» с Пекином. Очевидно, что никто пока не настроен ни на эскалацию конфликта, ни тем более на войну, ни даже на лишние перепалки (в противном случае японцы бы напомнили Китаю, что тот «первым начал» и недавно увеличил расходы на военно-воздушный и военно-морской флот сразу на 10%). Одним словом, опасения популярной японской газеты Mainichi Shimbun, что «китайско-японская война начнется в январе», не более чем банальное журналистское «закошмаривание».

Но есть факт, который необходимо констатировать. Позиции Синдзо Абэ в партии и парламенте сейчас чрезвычайно прочны. Скорее всего, чехарда со сменой премьеров на нем закончится, а за три года его национально-патриотического управления Япония вернет себе статус, утерянный 70 лет назад, – статус серьезной военной державы

Впрочем, для этого предстоит еще и наладить дела с экономикой – огромной, мощной, но хворающей. На экономике Абэ в данный момент и сосредоточен. Текущая военная реформа, несмотря на всю свою амбициозность, для него лишь вторая по важности задача.