Американская идея «Минска-3» показывает опасность Трампа

Бросит ли Дональд Трамп Украину на произвол судьбы, если станет президентом США? Этот вопрос чрезвычайно волнует британские СМИ. Многие из них, вторя экс-премьеру и приятелю Трампа Борису Джонсону, убеждают себя и других: ни за что не бросит.

Издание The Financial Times из тех, где особенно сильно нервничают. Поэтому в FT поговорили с окружением Трампа о том, каким станет его «мирный план по Украине». Эксцентричный миллиардер давно этим планом хвастается, но никому не показывает. Только обещает: план настолько надежный, что реализовать его удастся буквально за несколько дней.

Кто-то, как вероятный госсекретарь при президенте Трампе Ричард Гренелл, высказался открыто, кто-то предпочел анонимность. Но отношение к вопросу явлено такое, какое делает надежды на мир в обозримом будущем призрачными. Наоборот, как бы хуже не стало.

То видение «мирного плана», которое ранее озвучивал напарник Трампа и кандидат в вице-президенты Джей Ди Вэнс, тоже не было идеальным. Но все-таки ближе к тому, что в России понимают под адекватностью.

Другие члены команды Трампа видят мирный процесс, как реанимацию Минских соглашений с одновременным их усилением через «механизмы принуждения». То есть если какая-либо из сторон не выполняет свою часть договора, против нее будут применяться санкции.

Что и сказать: такого «механизма принуждения» весьма не хватало в 2015–2022 годах, когда действовали вторые Минские соглашения, а Киев юлил и избегал выполнения взятых на себя обязательств. Вероятно, руководство Украины теперь об этом жалеет и искренне хочет откатить ситуацию к 2022 году – настолько, что меры принуждения даже не понадобятся.

Однако этот фарш невозможно провернуть назад. Смерть «Минска-2» после начала СВО констатировали все стороны конфликта.

Украинские националисты делали это восторженно, несмотря на начало полномасштабных боевых действий: в их среде соглашения считались «предательскими». Однако на российской стороне из-за бесславного конца «Минска-2» тоже не горевали, а в Донецке и Луганске особенно. В глазах тех, кто считает Донбасс неотъемлемой частью России, а к Украине относится как враждебному образованию, «минский мир» был недопустимо великодушен к Киеву.

Основная его идея – воссоединение Украины с Донбассом, но на российских условиях. Киев должен был предоставить ДНР и ЛНР особую автономию и обеспечить права русскоязычных. Москва – уговорить Донецк и Луганск на возвращение в украинскую государственность, против которой там воевали.

В случае, если бы воссоединение Украины в границах 1954 года (то есть без Крыма) состоялось, Запад обещал снять с РФ санкции. Но главным для России было не это, а то, что новый статус Донбасса закрывал Киеву путь в НАТО. По формату это очень напоминает урегулирование конфликта в Боснии, которое Запад, навязав свою волю сербам, плохо продумал с точки зрения расширения альянса. Автономия Республики Сербской не позволяет включить Боснию и Герцеговину в НАТО, в противном случае она давно бы там была.

Никто (ни сербы, ни бошняки, ни Россия, ни Запад) не считает боснийский мир справедливым, а устройство Боснии и Герцеговины удачным. Но он худо-бедно работает более четверти века, делая «дейтонского уродца» (как БиГ иногда называют) нейтральным государством.

Однако то, что приемлемо для Боснии или даже для РФ десятилетней давности, немыслимо сейчас. Перенос сути минского процесса на современность означает то, что Россия должна уступить Украине четыре так называемых новых региона (ДНР, ЛНР, Запорожье и Херсонщину) в обмен на снятие санкций и гарантии не обижать русскоязычных в границах их автономии.

Это противоречит и Конституции РФ, запрещающей отторжение территорий, и тем условиям, которые были заявлены Москвой в качестве основы для разрешения конфликта. Отрадно, что команда Трампа не собирается тащить Украину в НАТО, но это только часть необходимого для России минимума.

На эту тему
• Планы НАТО и Зеленского унесло ураганом
• Агенты ЦРУ вступили в борьбу против Камалы Харрис
• Камала Харрис наконец-то получила по заслугам

Трампу наверняка хочется остановить боевые действия, получить Нобелевскую премию мира, переложить все расходы по содержанию Украины на Европу (в этом его команда едина), а потом казнить или миловать тех, кто нарушает «Минск-3». При его первом президентском сроке действовал второй вариант Минских соглашений, а полномасштабных боевых действий не было, поэтому он воспринимает тот период как образец.

Однако казнить и миловать нужно было раньше – в те времена, когда Трамп уже был президентом, а Украина воротила нос от Минских соглашений. Того, что произошло за последние три года, назад не обратить. Поэтому в ответ на свое предложение «чудесной» или «восхитительной» сделки (он всегда использует превосходные определения, говоря о своих идеях и действиях) Трамп наверняка услышит от Москвы вежливое, но твердое – нет.  

Непредсказуемая реакция на это «нет» со стороны Трампа – человека самовлюбленного, импульсивного и истеричного – возвращает к теме о том, что его возвращение в Белый дом может быть не менее опасным, чем избрание президентом Камалы Харрис. Он ведь предпочитает действовать с позиции диктата, шантажа и угроз. Более того, говорит об этом открыто, если его внимательно слушать. Трамп рассудителен и вежлив только до тех пор, пока не услышал первое «нет».

Ричард Гренелл (тоже, кстати, человек импульсивный) считает, что в непредсказуемости Трампа его сила, а также страх, который он внушает врагам США. Может быть, Гренелл в чем-то прав: его гипотетический начальник способен вывести российско-американский конфликт на новый виток эскалации чисто из-за своей манеры вести дела и презрения к тактике отступления. А ведь отступление и смирение амбиций – это то, что в первую очередь требуется от США для прекращения конфликтов, причем не только на Украине.

Для мира во всем мире Белый дом должен занимать не республиканец или демократ, не националист или глобалист. Нужны реалисты. А их почти нет.

В своей второй половине XX век породил слишком много опасных мечтателей,

а в США ситуацию усугубило опьянение победой в первой холодной войне.

В Вашингтоне искренне уверовали в фукуямовский «конец истории», при котором весь мир принимает идеалы Запада, а США остаются центром мировой либеральной империи. В результате гегемон наделал много ошибок, чем ускорил свое низложение, нажив очередных врагов, перепугав старых друзей и подтолкнув Глобальный Юг к альтернативному развитию.

Теперь Pax Americana трещит по швам. Это было неизбежно, но обе ведущие партии мечтают обратить процесс вспять, споря лишь о способе. Один вариант – возвращение Соединенным Штатам самодостаточности для мирового лидерства в статусе сильнейшего из национальных государств (Трамп). Второй – постепенное растворение США в институтах глобального мира ради окончательного закабаления всех остальных, кто в этот мир готов вписаться (Харрис и Демократическая партия).

И ему, и ей (им) недостает смирения с тем, что «золотая эра» Америки безвозвратно закончилась. И он, и она (они) готовы бороться за сохранение утрачиваемых позиций с помощью широкого набора средств. Это-то и опасно для мира, как опасна реакция всякого хищника на попытки оспорить его лидерство в стае.

И у Трампа, и у Харрис видят проблемы США в том, что против них сложилось несколько центров силы (Москва, Пекин, Тегеран ect), которые еще можно «поприжать». На самом деле ослабление позиций Америки относительно остального мира является естественным историческим процессом, который никто не в силах остановить.   

До того, как в Вашингтоне это поймут и примут, будет немало наломано дров и отыграно военных конфликтов.