Россия и сегодня выходит из Смуты

4 ноября для нас не отвлеченно исторический праздник. Несмотря на то, что изгнание поляков из Кремля произошло четыре века назад, отмечается не торжество над иностранными захватчиками, а победа народного духа, сумевшего вытащить страну из глубочайшей смуты и кризиса, полураспада государства, угрожавшего потерей собственного лица русской цивилизации. Вытащить вопреки предательству или соглашательству большой части правящего класса, вопреки обстоятельствам.

Народ всегда преодолевал смуту, спасал свою страну – но это не значит, что он готов допустить новую междоусобицу

Можно спорить об истинных событиях смуты – в которых, естественно, смешалось множество разных процессов, и все было, как всегда, «не так однозначно» – но главное другое. День народного единства основан на канонической версии, согласно которой «народ спас Россию», и это представление о событиях начала XVII века является важнейшей частью нашего национального самосознания, одним из краеугольных камней нашего государства.

Вытащи 4 ноября – и по зданию пойдут трещины. И наоборот, вдохновляющий пример народного единства, как реальный, так и дополненный вполне естественными для всех народов обобщениями и преувеличениями, является неисчерпаемым источником силы для развития русской цивилизации. Тем более сейчас – когда воспоминания о последней смуте еще не просто свежи, но и являются реальным фактором сегодняшней жизни, а вокруг способов преодоления последствий смуты идут ожесточенные споры. Мы выходим из смуты – и выводит нас не Путин, а русский народ, то есть мы сами.#{smallinfographicleft=775266}

90-е годы были страшны не просто развалом государства, присвоением собственности олигархатом и утратой властью целого ряда функций, без которых невозможно поддерживать даже минимальный уровень общественного порядка и согласия. Страшнее всего было моральное и идеологическое предательство новых «элит». Немалая часть из тех, кто пришел к власти в начале 90-х, стали заниматься разворовыванием общенационального достояния и перекодированием базовых установок русского самосознания.

Через насаждение культа «рыночной экономики», «потребления и удовольствий», через пропаганду установки «русские – рабы и должны каяться за преступления и учиться у передового Запада» компрадорская часть нового правящего класса хотела гарантировать себе потомственное управление русской землей. У нее не было всей полноты власти – но было огромное влияние на Ельцина, на правительство, в ее руках была экономика, СМИ и пропаганда, образование и культура.

Сопротивление дерусификации было сильным – потому что параллельно шел процесс роста и консолидации национально ориентированных сил, от регионов до коридоров высшей власти. В конце 90-х они сгруппировались и сумели «взять Кремль». Но появление Путина там вовсе не означало окончательной победы патриотов над компрадорами.

На эту тему
• ВЦИОМ: Россияне считают, что чувство единства в обществе сильно как никогда
• Миронов: Россия отметит 4 ноября с чувством скорби по жертвам катастрофы А321
• Памятник князю Владимиру заложили у стен Кремля
• Жириновский: Праздник 4 ноября символизирует способность россиян преодолеть смуту

Сама правящая «элита» хотела и дальше жить по-старому – то есть обогащаться любой ценой, ставя личные интересы выше общенародных. Несмотря на то, что огромное большинство населения выступало за смену социально-экономической формации, то есть третий путь между капитализмом и социализмом, просто так повернуть курс корабля было невозможно. Для этого нужно было бы устроить революцию сверху, силовым образом вычистив как коррумпированное чиновничество, так и «офшорную аристократию» олигархата. В условиях ослабленной и к тому же воюющей в Чечне страны это было практически невозможно – развязав террор, Путин получил бы коллапс власти, обрушение только начавшей восстанавливаться вертикали власти и развал страны.

Он выбрал вариант постепенной трансформации – с возвращением государству украденных у них полномочий и ресурсов, с очищением и формированием нового служивого сословия, с национализацией если не капиталов, то хотя бы мышления бизнес-элиты. Путь сложный, но являвшийся для объективно слабой тогда центральной власти единственной альтернативой революции, причем не только сверху, но и снизу.

Народу не нравилось то положение, в котором оказался он сам и его государство, не нравились налипшие на все ветви русского дерева паразиты. Но при этом народ в массе своей не хотел и революции ради избавления от них, помня, как его желанием перемен воспользовались на рубеже 1980–1990-х силы, развалившие в итоге великую страну и перевернувшие с ног на голову социально-экономический уклад. Доверие к Путину было сильнее возмущения несправедливым укладом – как и надежда на то, что он будет двигаться в правильном, национальном направлении, что справится, наведет порядок. Путин таким образом опирался на народные ожидания – и стал тем правителем, через которого должна действовать народная воля и осуществляться народные же чаяния.

Восстановить не просто государство, а уже начинавший разваливаться социум, вернуть нравственные ориентиры в повседневную жизнь общества и страны, в экономику, вернуть народу чувство хозяина на своей земле и гордости за державу, избавиться от шельмования национального чувства и собственной истории, от попыток перекодирования русской цивилизации – вот то, что нужно было людям. Эти желания и были проявлением народного единства, стремлением к его достижению. Объединились не вокруг Путина – а вокруг идеалов и ценностей, общих для абсолютного большинства наших людей.

Из смуты мы точно вышли – причем так, что многие уже и не помнят, чем она нам грозила. Можно критиковать или хвалить Путина, приуменьшать или даже игнорировать то огромное противодействие, с которым он сталкивается, или даже пытаться изобразить его не реформатором, а слугой системы. Но процесс-то идет – страна собирается с силами, рождаемость растет, воров сажают, «элиту» национализируют, за импортозамещение, и духовно-идеологическое, и материальное, взялись.

Да, социальное расслоение ужасное, да, экономика все еще перекошена – но и тут все постепенно меняется. Хочется быстрее и определенней? Конечно – но пока что не только в верхах нет согласия между государственниками и рыночниками, между теми, кто за разумное ограничение богатства, и теми, кто за «обогащайтесь». Да и о «внешнем воздействии» нельзя забывать, причем не только в виде санкций или попыток взорвать нас изнутри, но и банального отвлечения сил страны на отстаивание своего места в мире.

Если есть общие цели и общие идеалы, если разделяем одни и те же нравственные принципы, если один символ веры и уверены в своих силах – то все у нас получится. И казнокрадов вычистить, и русский мир восстановить, и справедливый порядок в стране и мире построить. Если мы честны друг с другом, то мы едины, если мы едины – то мы и есть народ. И в горе, и в радости, и в надеждах, и в годы мира, и во время войны.