На фоне вирусной пандемии перед нами разворачиваются экономическая и политическая драмы, которые случайным образом пришли в резонанс 8 марта 2020 года. Разбалансировка мирового рынка нефти уже привела к падению цен на нее ниже кризисных уровней 2009 и 2015 годов. Мировые СМИ с наслаждением разбирают различные варианты заговоров, развлекая читателя, но почти не скрывая удовольствия от «стравливания» акторов, и без того несущих огромные финансовые и имиджевые потери.
Модель ситуации существует в древних китайских шахматах: игроки – втроем – должны делать свои ходы с каменными лицами (то есть без СМИ!). Выигрывает один, но во время игры каждому игроку постоянно приходится делать ходы то в коалиции с партнером справа, то с партнером слева.
Принципиальное отличие рынка нефти от китайских шахмат в данный момент – проигрывают абсолютно все. К тому же у нас два трио игроков: частная сланцевая промышленность США, российская смешанная группа нефтяных компаний и Saudi Aramco – государственная монокомпания Королевства Саудовская Аравия.
Первая группа вышла на зрелость отрасли и на хорошую доходность, начала экспортировать. Падение цен на нефть ей совершенно не нужно, поскольку именно угроза их снижения от конкуренции заставляла ОПЕК+ понемногу отдавать ей рынок. При длительном падении цен понесут потери инвесторы, что совершенно не нужно правительству в год выборов и пандемии.
Российские компании находятся в специфическом положении – они выживут в войне цен, но они не могут манипулировать добычей (скважины после закрытия трудно вернуть к жизни). Серьезные потери понесет бюджет, который обычно снимает большую часть нефтяной ренты (через экспортные пошлины). Это не нужно нашему Минфину, особенно при малых темпах роста и расходах на борьбу с угрозой эпидемии.
Нефтедобытчикам КСА в целом проще всех – у них раз в 50 меньше скважин, чем у российских, и намного легче увеличивать и сокращать добычу. Но у страны свои высокие расходы, и длительное депрессивное состояние рынка им тоже не нужно. Предыдущая попытка сбить цены и затормозить развитие сланцевой промышленности дала противоположные результаты – сократились издержки добычи нефти на сланцах и объемы добычи выросли. Было много финансовых потерь, но буровые вышки выжили и перешли в другие руки.
Треугольнику компаний соответствует треугольник правительств со своими политическими интересами. Пока «шахматисты» делают заявления, скорее говорящие о готовности сторон выждать и посмотреть, что получится. Мировая рецессия от пандемии набирает темпы, и можно подождать апрельского доклада МВФ, которому все поверят и подстроят прогнозы динамики национальных экономик, спроса на энергоносители, цен на них и доходов компаний и минфинов.
Как сообщает The Wall Street Journal со ссылкой на официальных лиц Белого дома, администрация Дональда Трампа рассматривает возможность введения новых санкций против России в связи с выходом из сделки с ОПЕК. Правда, Россия, имея свои сложные интересы, уж точно не подталкивала партнеров к обвалу цен. Вряд ли в условиях пандемии имеет смысл вводить какие-либо санкции под надуманными предлогами – тем более что это никак не выведет рынок из нынешнего тупика на нефтяной шахматной доске. Избыток нефти достигает больших величин: по оценке МЭА в первом квартале – порядка примерно 4% мировой добычи. Эти объемы частично можно залить в резервы (правительство США уже покупает нефть – 77 млн баррелей). Но в Китае все еще тяжелый спад, а в ЕС уходит на карантин страна за страной.
- Коронавирус радикально изменит мировой рынок нефти
- Пандемия вернула мир к традиционной энергетике
- В Британии заявили о худшем кризисе в нефтяной индустрии за 100 лет
Мировая пандемия и рецессия меняют все внешние условия ситуации на рынке и разрушают все долгосрочные планы в этой странной шахматной партии, если они вообще были и если даже были сколько-то рациональными. Это очень странное время для экспортеров – добавлять политику и эмоции в обрушение своих доходов, возможно, на долгое время.
Древние китайцы (как, впрочем, и нынешние) крайне удивились бы низкой рациональности происходящего. Если мировая рецессия затянется, то экспортеры маршируют прямиком к долгим убыткам, причем, возможно, усугубляя ее вторичными торговыми шоками. А ведь мировой подъем в 2017–2019 годах состоялся во многом благодаря стабильности нефтяных цен и предсказуемости поведения ключевых игроков на рынке. Это плата за развал глобальной координации и стабильности правил игры, подрывающих устойчивость и условия развития мировой экономики.
