И снова я со страшными сказками про технологическую зависимость и цифровое рабство.
Все еще не верите? Тогда IT-крах идет к вам: вот 5 февраля у «Яндекса» были реальные (или нереальные – кому как нравится) сбои в европейской части России и на Урале. Плохо работала почта, были проблемы с доступом к такси и картам. У особо невезучих не работал поиск. Подтверждаю лично – не смог воспользоваться ни «Яндекс.Такси», ни приобретенным ими же «Убером». Ответ простой: «Ошибка на сервере». Вот нам с вами еще один звоночек.
Тем более, что спустя день «глючило» уже сеть МТС. Сомневаетесь в нашей зависимости от технологических гигантов?
Нет? Отлично! Но что делать-то будем?
По итогам Давосского форума (где каждый второй выступающий переживал насчет «защиты демократии от манипуляции общественным мнением») большой (почти программной статьей) разразился даже маститый мыслитель Фрэнсис Фукуяма.
Сообщил, что он сильно озабочен влиянием интернета на умы избирателей: социальные сети, следует из его статьи, слишком сильно влияют на настроения масс без какого-либо контроля, и это надо как-то прекратить. Например, применив антимонопольное законодательство.
Так давно пора! Но говорит об этом пока только Россия – о том, что у нас (то есть у пользователей) давно уже развилась банальная информационная зависимость от неподконтрольного поставщика. О невнятной политике модерирования, легитимизированной одним лишь желанием владельца сервиса, о закрытой инфраструктуре…
В общем, если покопаться, претензий к соцсетям хватает. Но только ли к ним?
Вот The Wall Street Journal буквально только что сообщил, что миграционная служба и пограничники США используют данные, содержащие информацию о передвижениях владельцев миллионов телефонов по территории страны. Данные геолокации появляются в базе с мобильных приложений, игр, сервисов погоды и магазинов. Разрешение на их использование пользователи дают… сами – когда нажимают кнопочку «Принимаю условия пользовательского соглашения».
Официальная версия: министерство национальной безопасности использовало эту информацию для поиска нелегальных иммигрантов, которых впоследствии арестовали. Из документов о госзакупках одного из подразделений министерства следует, что еще в 2017 году США начали покупать данные геолокации в компании Venntel Inc. из города Херндоне (штат Вирджиния).
- Назван регион с самым высоким числом IT-преступлений
- Доверчивых россиян защитят от сотовых мошенников
- Вслед за Mail.Ru сбой произошел в работе сервисов «Яндекса»
Интересно, что представитель министерства нацбезопасности подтвердил WSJ эту информацию, но отказался комментировать, для чего чиновники используют купленные данные. Купили и купили – ваше-то какое дело? Все для безопасности, понимать надо.
В Европе, правда, IT-гигантов периодически пытаются за их «шалости» наказывать. Вот во Франции на Apple наложили штраф 25 млн евро. За что? Оказывается, несмотря на все заверения, что компания больше не будет «замедлять» старые устройства, она этим продолжала заниматься. А как еще стимулировать нас с вами покупать новые железки?
По другую сторону океана тем временем свобода (обращения с нашими данными) продолжает зашкаливать. Вот Google тут давеча признал, что отправил частные видео из сервиса «Google Фото» случайным пользователям. Официальная версия звучит так: «… с 21 по 25 ноября 2019 года в работе сервиса Google Takeout произошел технический сбой. Видеоролики, которые загружали пользователи в «Google Фото» в это время, оказались скопированы сервисом Google Takeout в архивы других пользователей».
Просто и изящно – с точки зрения объяснения: был сбой, ваши личные данные утекли. И все.
И последняя из числа страшилок. Про использование виртуальных технологий политической мобилизации на примере недавних протестов в Иране.
Просто, как и в странах, ставших жертвами революций, реализованных с помощью интернета, в Иране использовались привычные технологии виртуальной политической мобилизации. Речь, в частности, идет о тиражировании фейкового контента и координации действий протестующих. Первое направлено на убеждение людей в необходимости участия в политическом процессе, второе – на управление политической толпой. Качественная реализация этих технологий позволяет организаторам достичь своих целей при любых политических режимах.
Ответной реакцией властей Ирана стала блокировка интернета – причем не некоторых сайтов, а вообще в целом в ноябре прошлого года.
Мягко говоря, не самая эффективная мера – потому что столь жесткая реакция может эскалировать конфликт, заставив ранее нейтральных граждан присоединиться к протестам. Во-вторых, далеко не факт, что блокировка интернета ограничит возможность коммуникации между протестующими.
Например, волнения в Гонконге еще в далеком 2014 году (революция зонтиков) после блокировки интернета координировались через мессенджеры, использующие локальную сеть. С тех пор технологии только развивались, они ушли далеко вперед. И надо понимать, что переход на такой тип передачи данных парализует возможности государства в части противодействия технологиям виртуальной политической мобилизации.
Спросите – что делать? На мой взгляд, ответ очевиден: продвижение своей повестки в социальных сетях, формирование смыслов – но и ограничение контрпропаганды тоже. У граждан должен быть выбор – кому верить, чью «картину мира» принимать или отвергать.
Сейчас в плане создания своего контента Россия наконец-то очнулась (в это будут вкладывать силы и средства). И деньги выделены серьезные, и силы тоже – дождемся завершения первого конкурса, объявленного Институтом развития интернета, и посмотрим, много ли у нас креативщиков. Это то, что касается «светлой стороны».
Ну а про «черное»… Теперь, зная все наши слабые стороны и уязвимости, осталось «подштопать» эти дыры. Чтобы наше сквозь них не утекало, а чужое – не заходило.
