Одновременное вступление в ШОС Индии и Пакистана может свидетельствовать, что одно из главных препятствий для проекта «Один пояс – один путь» будет устранено в ближайшем будущем. Однако это «окно возможностей» может негативно сказаться на российских интересах.
Шелковый путь без преград
Индия выступала с критикой в отношении китайского проекта, опасаясь, что реализация Шелкового пути приведет к экономической работе Пекина и Исламабада в регионе Гилгит-Балтистан, который Индия считает своей территорией.
Делегация даже не посетила проходивший в Пекине форум «Один пояс – один путь», тем самым подчеркивая свои опасения. Однако достигнутые в Астане договоренности показывают, что Пекин довольно успешно пытается убедить Индию, что реализация проекта не нарушит ее территориальные интересы.
Москва де-факто потеряет статус равного Пекину партнера
И если официальный Нью-Дели, выдержав необходимую паузу, согласится с китайско-пакистанским экономическим коридором через Гилгит-Балтистан – это станет громким успехом для расширившейся ШОС.
На международной арене будет показан пример того, какую роль экономические интересы могут играть в урегулировании территориальных споров. Кроме того, это сыграет ключевую роль в вопросе интеграции. Станет понятно, что Евразийский регион объединяется не только под натиском политической воли группы стран и не только из соображений безопасности, но и в рамках формирования экономического пояса.
В этом смысле расширение Шанхайской организации до восьми государств и последующая многоуровневая интеграция стран-участниц превращают ее в мощного игрока на международной арене. И тут действительно важным становится вопрос участия Ирана, а в перспективе и Турции, о чем периодически заходит идет речь. Однако с точки зрения интересов России в этом интеграционном процессе есть и подводные камни.
Перспективы для региона и риски для России
На данном этапе в рамках ШОС Москва претендует на статус равного Пекину партнера. И очевидно, что Россия сыграла не последнюю роль в достижении консенсуса об одновременном вступлении в организацию Индии и Пакистана, а это существенно усилило потенциал Шанхайской организации.
У Москвы свои расчеты.
Индия представляет собой огромный рынок, выход на который открывает новые экономические возможности. Да и в условиях конфронтации с западным миром такое развитие событий добавляет козырей. Фактически Россия становится полноценным соавтором формирования перспективного полюса силы и получает дополнительный механизм давления на европейских партнеров.
Кроме того, такой объединительный потенциал может сказаться на позиции закрытого Туркменистана, который представляет большой интерес как для региональных игроков, так и для западных гигантов. В первую очередь это касается нефтегазовых вопросов и той логистики, участником которой Ашхабад как каспийский игрок может выступить.
Потенциальное участие Ирана усилит эту конфигурацию. Более того, его участие позволит ШОС «закрыть» регион от стран Запада, которые проявляют к нему большой интерес. Ну а возможное участие Турции, о чем несколько раз говорил и Реджеп Эрдоган, добавит веса как в военном плане, так и в экономическом.
Однако такое усиление ШОС в регионе, завязанное на экономическом проекте «Шелковый путь», при всех очевидных дивидендах, таит определенную опасность для экономических и геополитических интересов России.
Во-первых, евразийская интеграция превращается из отдельного интеграционного проекта в составную часть более глобального, «завязанного» на Шелковом пути, и доминирующая роль здесь будет отведена Китаю. Москва де-факто потеряет статус равного Пекину партнера.
Во-вторых, усилив свои позиции за счет реализации Шелкового пути, Пекин станет играть главную роль уже в рамках евразийского проекта. А участие Ирана в формате ШОС может привести к укреплению экономической оси Пекин – Тегеран, что охватит не только Центральную Азию, но и регион Южного Кавказа. И Россия рискует остаться на вторых ролях.
Россия и тюркская дуга
Китай давно интересуется Центральной Азией и рассматривает этот регион как зону своих интересов.
Кроме того, Пекин заключал и газовые сделки, тем самым снижая значимость российского голубого топлива. У Ирана также свои виды на Центрально-Азиатский регион. Пока инициативы Тегерана были ограничены санкционным давлением. Однако потенциальное участие в ШОС и усиление экономической линии Тегеран – Пекин в конечном счете приведет к тому, что и Пекин, и Тегеран станут наращивать свое присутствие в регионе.
Что касается возможного участия в ШОС Турции, то тут риски для России возрастают. Во-первых, еще в 2012 году Анкара пыталась сформировать свою линию отношений по оси Анкара – Астана – Пекин. Это было необходимо не только для усиления экономической составляющей, но и в рамках проекта «тюркская дуга». И за последние пять лет планы Анкары не просто не поменялись. Эти проекты стали еще более актуальны для Турции.
Фактически, Россия, сыграв сегодня не последнюю роль в расширении ШОС до восьми участников, могла открыть «окно возможностей» для Пекина, Тегерана и в перспективе Анкары, что, в свою очередь, может оформиться в геополитические и экономические оси, идущие в обход России: Тегеран – Пекин, Анкара – Астана – Пекин.Полноценным выгодополучателем, безусловно, выйдет Китай. Россия же рискует не то чтобы остаться на обочине, но Москва потеряет главенствующую роль даже в тех зонах, которые напрямую относит к своим интересам: и Центральная Азия, и Южный Кавказ.
Тут надо отметить роль Казахстана.
Астана, безусловно, является стратегическим партнером России, однако Казахстан проводил и будет проводить многовекторную политику, что, в общем, и обеспечивает ему серьезный вес в регионе Центральной Азии.
Став полноценным участником экономического и геополитического сближения Турции и Китай, и в рамках этого – проекта «тюркская дуга», Казахстан не отворачивается от России, но получит большую независимость от Москвы. И Астана не скрывала своего стремления. Ведь не кто-нибудь, а именно Нурсултан Назарбаев несколько лет назад предложил участникам ЕАЭС принять в свои ряды Турцию.
