Ирина Алкснис: Это не последнее громкое коррупционное дело в этом году

Новость об уголовном деле против высокопоставленных чиновников Следственного комитета, включая двух генералов, вызвала оптимистичную, но уже даже несколько нервную общественную реакцию с соответствующими классическими остротами от «вечер перестает быть томным» до «буду бить аккуратно, но сильно».

Генеральские аресты напомнили всем сотрудникам правоохранительных органов об их долге

Масштабы антикоррупционного очищения, охватившего российские органы власти, впечатляют все больше. Впечатляют настолько, что голоса «да это все предвыборная имитация/жалкие подачки Кремля населению» звучат все реже и выглядят все глупее.

Зато нервная реакция встречается все чаще, и именно потому, что процессы идут самые что ни на есть серьезные.

А поскольку российская власть во многих случаях действует по принципу «гром не грянет, мужик не перекрестится», вполне закономерно возникает вопрос: «а какой гром грянул, что заставляет российские верхи заниматься очищением своих рядов и государственных структур в целом, да еще столь энергично, раз за разом наращивая обороты?».

Ситуации добавляет остроты то, что громкие события и процессы в этой сфере в последние месяцы позволяют четко выделить, что часть из них носит не просто антикоррупционный, а куда более глубокий и сложный характер.

ФСБ несколько месяцев следила за сотрудниками Следственного комитета (фото: Виталий Белоусов/РИА Новости)

Дело генералов СК по своему существу относится к иной группе, нежели самые громкие уголовные дела в этой сфере, будь то бывший сахалинский губернатор, высокопоставленные чиновники из Министерства культуры или бывшее руководство Республики Коми практически в полном составе.

Вчерашние аресты лежат скорее в одном русле с недавней практически тотальной зачисткой в командовании Балтийского флота, рядом июньских высокопоставленных отставок в ФСБ и не столь громких, но реально многочисленных обвинительных приговоров по статье «Государственная измена» последних двух лет, прокатившихся по всей стране.

Это не борьба со взятками сотрудников ГИБДД или масштабным воровством чиновников. Перечисленное, конечно, незаконно и неприятно, но все-таки не несет серьезных угроз системе.

Дело Шакро Молодого и его «группы поддержки» в правоохранительных структурах трудноуловимо, но качественно отличается от большинства процессов подобного рода. И проблема даже не в том, что у уголовного авторитета была (и есть) группа поддержки в органах.

В конце концов, это только в идеальном выдуманном мире правоохранители бескомпромиссно противостоят преступности, не имея с ней никаких отношений, кроме описанных в законе.

В реальности все куда сложнее, неформальные отношения между участниками по разные стороны закона являются частью системы, зачастую необходимой. Так что проблема не в том, что у Шакро Молодого были связи в правоохранительных структурах.

Проблема в том, что эти связи имели настолько плотный и прочный характер, что дает повод в данном случае говорить о сращивании оргпреступности с правоохранителями. Статус Шакро по уровню влиятельности и недосягаемости для закона бросал прямой вызов государству.

Так что его арест и впрямь можно считать вехой и свидетельством того, что государство в России вновь не терпит конкурентов внутри себя и система просто указала уголовному авторитету его место.

Но что даже более важно, как показали вчерашние события, государство послало недвусмысленный сигнал всей чиновничьей иерархии, что лояльность уголовному авторитету выше преданности присяге (неважно – на основе ли финансового стимулирования или зависимости иного рода) является совершенно нетерпимой ситуацией и повлечет за собой последствия.

Так что вчерашние генеральские аресты напомнили всем сотрудникам правоохранительных органов об их долге, а также о печальных перспективах в случае неверной расстановки приоритетов.

Обычно на этом месте задают вопрос: почему именно сейчас? Почему раньше эта проблема государство не беспокоила?

Ответ достаточно простой: эта проблема вполне могла беспокоить государство, но сил ее решать у него не было.

Более того, в случае с высокопоставленными военными, спецслужбистами и правоохранителями ситуация усугублялась тем, что именно они стали опорой государства в последние полтора десятилетия. Именно опираясь на них, система более пятнадцати лет назад начала возвращать свое.

Собственно, профессиональная биография Дениса Никандрова, в которой значится успешная работа по делу ЮКОСа, является тому наглядным примером. И именно эти люди до самого последнего времени были неприкосновенными.

Таким образом, в текущих процессах, пожалуй, самое интересное то, что система начала чистку в структурах, благодаря которым Россия выстояла и вернулась в силу в последние два с половиной десятилетия.

А это, в свою очередь, является свидетельством того, что госсистема чувствует, что набрала уже достаточную мощь, что нет ни одного – даже самого высокопоставленного – персонажа, который мог бы ей нанести неприемлемый ущерб.

Кстати, медленное, но неуклонное сжимание кольца вокруг еще одного неприкосновенного отечественного элитария, заработавшего себе за последние два с половиной десятилетия репутацию злого гения России, чьи соратники один за другим попадают под уголовные дела (от топ-менеджеров Роснано до губернатора Кировской области), намекает на то же самое.

Так что вряд ли дело Шакро Молодого и его «группы поддержки» в правоохранительных органах будет последним в этом ряду. Продолжение следует.