Итоги года: Жить своей жизнью

В рамках проекта «Клуб читателей» газета ВЗГЛЯД представляет текст Василия Тютина о том, что для выживания нации нужно развивать отличительные черты, чем мы и занимались в уходящем году.

Этот год знаменателен тем, что отвесил нам хорошего пинка. Вышвырнул нас за дверь уютной сказки о конце истории. Мы оказались снаружи всех навязываемых и самовнушаемых представлений о мире. Возможно, даже пора будить тех, кто просил это сделать, если здесь что-то случится.

Что-то случилось.

Напрямую говоря, в этом году мы умерли. Умерли как вид «бужуазно-подражательская Россия». Возникнет ли новый вид, представляющий род «российская цивилизация», покажет год наступающий

Время и в физике, и в лингвистике сложный предмет. Ты уже наступил на банановую шкурку, но еще головой вверх, ты уже падаешь и у тебя уже случился ушиб копчика? Или у тебя случится просветление на основе эмпирического постижения принципов гравитационного взаимодействия? Потом, когда будущее станет прошлым, будущее прошлого станет очевидным и единственно возможным.

В декабре прошлого года я отпаниковал на весь последующий, уже прошедший. Все уже было ясно, я даже гречкой затарился. Тогда я писал еще и для своих украинских друзей и знакомых, о том, что чертовски жаль сливать в канализационную трубу бессмысленного бунта и дворового переворота энергию народных масс, желающих новой жизни.

Это ведь не частое явление, вроде парада планет, когда народ в статистически значимых количествах начинает всерьез задумываться и проявлять активность. Это шанс, это проявления надличностной сути, собственно энергия жизни народа как такового. Это те моменты, когда вершится судьба, которую некоторые называют эволюцией.

Мало кто обращает внимание на то, что основным инструментом эволюции является смерть. Так же как и на то, что «невидимая рука рынка» – это практически то же самое, что костлявая рука смерти. Эволюция стоит на неисчислимых сонмах вымерших видов и особей. Выжившие лишь на краткий миг были удачливее и успешнее предшественников. И они превратятся в лузеров с приходом новых видов.

Процветание тысяч предприятий обеспечивается гибелью и разорением миллионов предпринимателей. Поинтересуйтесь процентом выживших стартапов. А процент предприятий, переживших трехлетие, просто смехотворно мал. Жизнь и в природе, и в бизнесе опирается на питательный гумус, состоящий из трупов тех, кто в жизни не преуспел.

Это я к тому, что мы либо живем своей жизнью, либо превращаемся в питательную среду для чужой. Никого в мире не волнует существование русского народа и государства, кроме него самого. Так же как только мамонтов волновало их выживание. Тогда даже Гринписа не было, чтобы о них пожалеть. Мамонты не справились.

Продолжая биологическую аналогию. Можно сказать, что нация – это не вид, это род. В рамках рода возможно и необходимо развитие путем обретения новых видовых признаков.

Эмпатия, или, по-русски, сопереживание, может помочь найти грань между созданными нами фантастическими монстрами и реально существующими интересами и чаяниями тех, кто не относится к нашему «мы» (фото: кинокомпания Columbia Pictures)

Напрямую говоря, в этом году мы умерли. Умерли как вид «бужуазно-подражательская Россия». Возникнет ли новый вид, представляющий род «российская цивилизация», покажет год наступающий.

Но вполне очевидно, что для генерации нового вида нужны отличительные черты. В социальной сфере вместо рогов или особой формы копыт действуют мировоззренческие и системообразующие теории – экономические, социальные, политологические. Теории, лежащие в основе практических действий. Нелепо уповать на то, что в нынешний кибернетический век неосознанные, интуитивные действия могут привести к успеху.

Для выстраивания системы необходим системный подход и системная архитектура. Понимание системообразующих связей. Надежды на то, что все «как-нибудь само», неотвратимо действенны. Только на деле «как-нибудь» по статистике означает гибель и забвение. Но для тех, кто останется жить, «все образовалось»: был такой забавный вид, очень на людей похожий, неандертальцы (или русские) назывались.

Глупейшее из того, что мы можем сейчас сделать, это направить разбуженную энергию на создание враждебных големов. Насытить своей энергией и вдохнуть жизнь в «либерастов».

Враждовать с «Западом», эпически сражаться с «бандеровцами». Это все фантазмы. Они существуют как тролли, только лишь если мы кормим их своим собственным временем, интеллектом, силой. Отвернись от них – и они растают, как всякий морок.

Эмпатия, или, по-русски, сопереживание, может помочь найти грань между созданными нами фантастическими монстрами и реально существующими интересами и чаяниями тех, кто не относится к нашему «мы».

Понять, что они хотят, что чувствуют, как видят ситуацию. Не посмеяться, не застебать уродов. А увидеть их глазами. Вот фильм «Великий уравнитель», он же The Equalizer.

Это же просто пособие для нас. Это воплощение розовых снов Обамы о черном парне, спасающем символическую Россию (девушка, собирающаяся сделать карьеру певицы) от рук русской мафии. Здесь и взорванные танкеры с русской нефтью, и предложение честной сделки, прежде чем убить отказавшихся от щедрого предложения недоумков.

Можно долго издеваться, а можно тихо обалдеть от того, что именно так они себе все и представляют. И крепко задуматься о том, как их восприятие возможно изменить.

Понять и осознать, что нет смысла играть в русскую мафию. Нет смысла находиться в этой системе образов. Есть смысл пожалеть парней за то, насколько они в плену фантазий, и строить свой мир. В их мире роли расписаны.

Там нам ничего не светит. Мы не подписывались следовать навязанному сценарию. Мы никому не обязывались ненавидеть их и серьезно принимать на свой счет их фантазии. Они просто люди со своими заблуждениями.

Точно так же, как и наши внутренние «враги».

Я в детстве не особо воспринимал «Машину времени» как рок-группу, все-таки ленинградец, но Макаревич как автор, продолжатель дела Окуджавы и Высоцкого, был для меня вполне значимой фигурой. В некотором смысле все начало девяностых описано им в песне «Ах какой был изысканный бал»: «Но виконт был нетрезв и стреляться не мог, а инфант не держал пистолета».

Прочитайте его интервью – человек как человек, талантливее, умнее, осмысленнее и сдержаннее многих. С каких дров я должен его ненавидеть? Кто придумал это невозможное разделение на своих и чужих? Кто придумал уничтожить нас в клоаке тотальной мелочной возни, «кто что сказал», кто кого как поддел и как припечатал.

Православное смирение начинается с осознания собственной ущербности перед лицом Господа. И сочувствия к другим таким же ущербным. Сочувствие не означает соглашательства или подчинения. Но означает понимание нашей общей слабости и убожества. Означает отсутствие необходимости и права осуждать, но наличие места для развития и право и обязанность развиваться. Не православное, но просто здравое сократовское «Я знаю, что ничего не знаю» – оно о том же самом. Только в профиль.

Прошедший год разрушил скорлупу обыденности. Облучил нас радиацией мощнейших событий. Мы можем просто полысеть и изойти на болезненное шипение ненависти, а можем мутировать в новый вид – продолжатель славного рода.

Сказанное не означает, что США не ведут своей игры или что в России отсутствуют агенты влияния. Это означает лишь то, что к этому надо относиться реалистично: их жизнь – это всего лишь их жизнь. Нам для того, чтобы выжить, нужна своя жизнь.

Подводя итоги года, можно отметить главное в этом году – у него нет итогов. Этот год абсолютно открыт в будущее, он будет истолкован в зависимости от того, что в этом будущем обретет очертания реальности – яблоко над головой Ньютона – либо шишка, либо закон всемирного тяготения, ясно станет через мгновение.

P. S. Для тех, кто настроен на войну. Сострадание, проявленное к кому-то, не заставит его вас любить. Большинство учителей ненавидело меня за сочувствие к ним. Но сострадание, эмпатия, сопереживание – это в некотором смысле эгоистическая стратегия, обезоруживающая оппонента и лишающая его значительной доли возможных преимуществ.