Молодежь напишет новые правила цивилизации

Закончившаяся недавно первая «Российская креативная неделя» (Russian Creativity Week) наглядно показала, что в стране уже образовалась значительная общность молодых людей, не просто занимающихся творчеством, а умеющих превращать его в востребованные рыночные продукты.

Газета ВЗГЛЯД подробно освещала проведение этого форума. О том, что эта новая перспективная для страны отрасль может стать серьезным источником формирования валового национального продукта, сказал первый замглавы администрации президента Сергей Кириенко, который принимал участие в сессиях Russian Creativity Weeк. 

В связи с этим газета ВЗГЛЯД решила прояснить, какими личностными и деловыми качествами обладают молодые соотечественники, составляющие новую «креативную популяцию». Поразмышлять на эту тему с нами согласилась директор Russian Creativity Week Марина Абрамова.

Марина Абрамова (фото: пресс-служба «Российской креативной недели»)

ВЗГЛЯД: Марина Николаевна, российская креативная молодежь – она какая: сколько ей лет, чем она дышит, успешна ли она в деловом смысле?

М. А.: Мы почти полгода готовились к прошедшему фестивалю и проводили большое исследование креативных бизнес-проектов. Смотрели, кто занят в этих проектах. Мы увидели, что основной возраст – 24–37 лет. Наша аудитория Российской креативной недели – это уже работающие молодые специалисты. Чаще всего это малый бизнес, даже «микробизнес». Например, компания, которая может состоять из двух–трех человек, суперталантливых дизайнеров, которые живут где-нибудь в Тобольске, но обслуживают заказы по всему миру. И чаще всего они более известны за рубежом, чем в России.

ВЗГЛЯД: Креативный – это значит молодой?

М. А.: Сам креативный сектор экономики в России достаточно молодой. Например, сложные компьютерные игры, компьютерную графику у нас начали делать относительно недавно – и специалисты, работающие в этих сферах, тоже молодые.

В последнее время стало понятно, что на эти занятия нужно смотреть не как на производство отдельных интересных продуктов, а как на отдельную отрасль экономики. Это совсем другое видение. Очень важно, что сейчас администрация президента обратила на это внимание и предложила оказать системную помощь молодым креативным отраслям.

ВЗГЛЯД: Социологи обнаружили, что во время эпидемии коронавируса молодые люди от 18 до 24 лет оказались гораздо больше напуганы и растеряны, чем старшие поколения. С другой стороны, отмечалось, что карантинные меры сильно подстегнули творческую активность молодежи. Как объяснить такой парадокс?

М. А.: Мы очень недооцениваем нашу молодежь. Когда нам кажется, что молодые люди растеряны и встревожены, мы просто неправильно интерпретируем это. Они сильнее нас в разы, они интеллектуально сильнее, потому что у них совершенно по-другому развито восприятие. Можно сказать, что каждый талантливый молодой человек – это «супермозг», который работает на 360 градусов.

Конечно, COVID-19 сильно ударил по креативным людям. Это молодежь, которая, начиная свои стартапы, открывала маленькие кафе, книжные магазины, частные галереи. Начинающие предприниматели пытались заниматься именно креативным бизнесом. Но если говорить про творческие навыки, то пандемия очень многому научила. Оказалось, что, сидя дома, можно самостоятельно зарабатывать деньги с помощью креатива. Один вспомнил, что неплохо рисует, другой – что хорошо разбирается в программировании. Некоторые также обнаружили, что если тебя уволили с большого предприятия, жизнь не кончается и ты вполне можешь найти себя в креативных индустриях.

ВЗГЛЯД: Что в большей степени побуждает молодых людей к творческому труду? Они более меркантильны, чем предыдущее поколение?

М. А.: Как работодатель могу сказать, что главная их мотивация – не размер заработка, не карьерный рост, а возможность самореализации: делать то, что греет душу. С этими людьми очень приятно работать. А еще – они искренние, они не терпят и очень тонко чувствуют ложь, им важна суть, а не фантики.

ВЗГЛЯД: Вы говорили о том, что среди «креативщиков» многие работают с компьютерными и интернет-технологиями. Какой продукт они создают – в основном игры или что-то более серьезное?

М. А.: Сейчас больше принято «молодежный» контент ругать: все, мол, идет к упрощению, примитивизируется. И ролики они какие-то странные смотрят, и в TikTok висят. Я сама мама двух подростков – 16 и 18 лет, часто слышу подобные высказывания со стороны, но сама так не считаю. Стоит только посмотреть, сколько всего сегодня создается в Сети и сколько появляется по-настоящему новых и интеллектуальных продуктов, которые мы – люди старших поколений – не можем даже «декодировать», поскольку у нас отсутствуют рецепторы для этого.

У них другая манера потребления. Из законов маркетинга мы знаем, что есть продукт «развлекательный», а есть «питающий». Но мы просто не считываем то, что молодежь «питает», считая, что контент, поданный в игровой форме, – это пустое развлечение.

Конечно, тот вал контента, который через них ежедневно проходит, делает молодых людей более тревожными, чем старшее поколение – и вообще другими по структуре мировосприятия. И это не хорошо и не плохо. Нужно осознать, что мы живем в цифровой эре и обратно уже никогда не откатимся, поэтому к этому миру надо привыкать, учиться в нем ориентироваться.

И здесь важен еще такой момент, который мы, кстати, обсуждали на Russian Creativity Week: вопрос или проблема цифровизации – уже давно не вопрос и не проблема, а окружающая нас реальность. Дискуссионным вопросом, вопросом номер один является новая этика в этой реальности, «цифровые правила жизни». Скоро не мы, а креативная молодежь будет писать новые правила цивилизации.

ВЗГЛЯД: Важна ли для молодого поколения принадлежность к социальной общности, или эти люди сплошь индивидуалисты?

М. А.: Они индивидуалисты, и это прекрасно. Но им важно быть частью сообщества, выражающего и реализующего какую-то идею.

ВЗГЛЯД: Значит, все-таки для них важен социальный коллектив?

М. А.: Нет, это не тот «коллектив» или «социальная группа», как мы их понимаем. Речь идет о неких свободных сетевых сообществах – даже не единомышленников, а людей, разделяющих некую идею, миссию – не обязательно мировоззренческую. Например, спасение китов или экологичное потребление. Такая группа не имеет территориальной, национальной, возрастной привязки. В ней нет каких-то «центровых» авторитетов, «звезд» – это не имеет значения. У нынешней молодежи, в отличие от сверстников 1990-х, нет кумиров, они не составляют каких-то фанатских или деловых команд. Онлайн и офлайн в таких группах не разделены барьером, они балансируют, перетекают друг в друга. У них совсем по-другому мозг работает. И это одна из причин, почему молодежь сегодня не очень стремится в классический бизнес, зато охотно занимается волонтерством или работает фрилансерами, где все на равных.

ВЗГЛЯД: Поколение 20–30-летних не сталкивалось с такими потрясениями и кризисами, как их родители. Но ведь кризисы – один из источников саморазвития и творчества. А в чем молодые сегодня черпают для себя вдохновение, из чего рождается их креативность?

М. А.: Кризисы бывают разными. Наши родители и дедушки с бабушками проходили свои кризисы – от Великой Отечественной войны до перестройки с распадом СССР и хаосом начала 1990-х. Я согласна, что такие кризисы закаляли, люди развивались и становились сильнее.

У тех, о ком мы говорим, не было таких потрясений – они выросли в более спокойной обстановке, в обеспеченных условиях. Но у них другие кризисы – интеллектуального характера. Они переживают их не менее остро – только внутри себя. И эти переживания также приводят молодых к опыту и развитию, через новое познание себя в этом мире, через творчество и креатив.

ВЗГЛЯД: Они больше прагматики и циники или романтики?

М. А.: Ни те ни другие. Скажем, они ко многому подходят прагматично, что нам не вполне понятно: мы мыслим чуть-чуть иначе. Но и цинизма в большинстве из них нет. Как и романтики в духе каких-нибудь «Алых парусов» Грина.

ВЗГЛЯД: Как молодые творческие люди сами оценивают свои шансы на успех в современном мире? Они уверены в себе?

М. А.: Я думаю, что они уверены в себе гораздо больше, чем в нас – их родителях, в старшем поколении. Я бы привела такую визуальную метафору. Вы живете в доме, который построили по своим правилам так, что вам в нем все удобно. А потом приглашаете в него инопланетянина, представителя высокоразвитой цивилизации, у которого другой рост, другие органы чувств, другие потребности. Очевидно, что ему будет не очень удобно в вашем жилище.

Современная молодежь – это такие же инопланетяне, которых мы стараемся поместить в наш дом, а он им не подходит – им нужен свой, новый.

ВЗГЛЯД: Молодежь как инопланетяне – это сильный образ! А какие формы образования нужны сегодня нашим «пришельцам»? Наверное, тоже какие-то новые?

М. А.: Вы правы, и вопрос этот наиважнейший. Возьмем, допустим, музыку. В России сильнейшее фундаментальное классическое музыкальное образование. Наши музыканты котируются во всем мире. Но системы, которая позволяла бы молодым исполнителям или дирижерам оставаться в России и быть востребованными здесь, хорошо зарабатывать, так и не создано. Рынка и спроса такого просто нет, он не сформирован. А с другой стороны, сами наши музыканты (как, впрочем, и многие другие творческие работники) не обладают навыками самопозиционирования.

На эту тему
• В России выросло «тепличное» поколение молодых патриотов

Ведь сейчас, чтобы зарабатывать творчеством, мало быть талантом, нужно попасть в «поток» либо самому уметь продвигаться. Сегодня пришло время синтетического образования. Это раньше можно было окончить один вуз и кормиться всю жизнь полученной специальностью. Наиболее прогрессивные учебные заведения к основному фундаментальному образованию дают несколько практических специализаций. Либо человек их добирает потом сам различными курсами или в другом вузе. Мне кажется, лет через пять мы придем к совершенно иному пониманию образования в стране.

Три–четыре новых профессии к основной, постоянное обновление и самосовершенствование станут нормой для тех, кто хочет быть конкурентоспособным. В том числе и в творческих профессиях. Ведь практически все виды искусств, творческих активностей сегодня требуют синтеза: скажем, театр сегодня непредставим без световых спецэффектов, мультимедиа. Будущее – за синтетическими творческими продуктами и специалистами, умеющими их производить.

ВЗГЛЯД: Какую роль должно играть государство в жизни творческой молодежи? Чего от государства ждут сами молодые люди?

М. А.: Мне кажется, они ничего не ждут от государства. Самое главное – чтобы им не мешали. Единственная, но, конечно, очень важная задача государства в этом процессе – создать инфраструктуру для реализации молодежью своего креатива.

ВЗГЛЯД: А что значит в данном контексте «инфраструктура»?

М. А.: По старой метафоре, от государства нужна не «рыба», а «удочки» – свободный доступ к этим удочкам, к людям, которые вовремя подскажут, как эти снасти держать и где рыбные омуты. Если опять привести пример из музыкальной сферы, это достаточное количество студий звукозаписи, куда могут попасть и молодые исполнители. В целом же – наличие в шаговой доступности разнообразных креативных кластеров, где можно бесплатно или за символическую плату получить начальные творческие навыки – от программирования до рисования.

Потом – специальное образование, которое даст знания, компетенции и инструментарий для того, чтобы ты мог котироваться на рынке. Наиважнейшая тема – это доступность качественной экспертизы мирового уровня. Во многих креативных отраслях мы варимся в собственном соку, не опираясь на опыт мировых коллег, изобретаем велосипед, тратим ресурсы и держим оборону, где надо, наоборот, открыться для результата.

Но есть и обратный опыт России, который нужен миру, и нам есть что показать и чем гордиться. Как сказал Сергей Степашин на пресс-конференции по нашему фестивалю, нам нужна «новелла» России, и именно талантливые представители российских креативных индустрий могут ее написать.

Ну и еще, конечно, нужны такие площадки, как «Российская креативная неделя». Это очень важная часть инфраструктуры, о которой я говорю. На ней молодые специалисты могут не только обменяться опытом, установить перекрестные связи, но и поднять насущные проблемы в честном диалоге с властью.

Этот диалог состоялся во многом благодаря личной позиции Сергея Кириенко, который не только поддержал это мероприятие, но и принял в нем активное участие. Я считаю это очень большим и правильным шагом государства в формировании креативной инфраструктуры. Такое решение было гораздо важнее десятка совещаний на эту тему. Чем больше таких площадок мы будем создавать, тем больше поможем российской креативной молодежи реализовывать себя в нашем отечестве.