Игорь Караулов Игорь Караулов Русские за рубежом тоже выбрали Россию

Люди, уехавшие из страны в последние годы, проходят трудную школу, в которой проясняется их отношение и к загранице, и к родной стране. Собственно, мы все проходим такую школу, но у них это прямо-таки интенсив.

2 комментария
Ирина Алкснис Ирина Алкснис На выборах президента ценится каждый голос

В силу феноменальной активности граждан, благодаря очередям на избирательные участки в самых разных уголках света, выбор России неоспорим – и для нас самих, и для остального мира. На таком фоне западные заклинания о непризнании их результатов выглядят просто жалким лепетом.

0 комментариев
Сергей Миркин Сергей Миркин Для Донбасса это были необычные выборы

Выборы для многих жителей Донбасса подобны именинному пирогу на день рождения. Мой товарищ из Донецка сказал, что, проголосовав, окончательно почувствовал себя полноценным гражданином России – хотя паспорт получил в 2020 году.

3 комментария
20 ноября 2015, 08:10 • Общество

Спор вокруг переименования «Войковской» основан на мифах

Действительно ли Петр Войков был террористом и детоубийцей

Спор вокруг переименования «Войковской» основан на мифах
@ Александр Уткин/РИА «Новости»

Tекст: Дмитрий Лысков

С окончанием этой недели завершится и интернет-референдум по переименованию станции метро «Войковская». Кажется, все доводы и контрдоводы уже произнесены, но на деле спор по этой проблеме был практическим, идеологическим, этическим, но никак не историческим. Самое время признать: участники спора с обеих сторон базировались на мифах вокруг фигуры Войкова.

На данный момент на сайте «Активный гражданин» по вопросу о переименовании станции «Войковская» проголосовало уже более четверти миллиона человек. Более 30% из них потребовали название станции изменить. Потому что «имени Войкова – террориста, палача, детоубийцы, инициатора и активного участника казни царской семьи, который лично уничтожал тела при помощи серной кислоты – его имени не место в топонимике Москвы». Получается, что каждый третий оставивший свой голос склоняется к такой точке зрения.

Некоторые из непосредственных и подтвержденных участников расстрела в своих воспоминаниях активно тянут одеяло на себя, повествуя о своей исключительной роли в избавлении России от клики Романовых

Здесь мы сталкиваемся с проблемой, недооценивать которую вовсе не стоит. Дело в том, что озвученные характеристики Петра Войкова во многом не соответствуют действительности. Они не подтверждаются исследованиями, материалами уголовного дела по убийству царской семьи и историческими источниками. Перед нами сформированный в массовом сознании миф, причем нельзя сказать, что сформированный за последние четверть века. Скорее это явление последних лет.

Террорист?

Войков действительно был причастен к покушению на ялтинского градоначальника генерала Ивана Думбадзе.

Покушение это было совершено в 1906 году, в разгар событий революции 1905 года. В Ялте, где было объявлено положение чрезвычайной охраны, Думбадзе ввел практически военные порядки, чем заслужил ненависть как либеральной интеллигенции, так и социал-демократов. Например, по распоряжению градоначальника любое здание, из которого будет открыта стрельба (а стреляли во время революции немало), подлежало сносу вне зависимости от причастности владельца. Общественность требовала немедленной отставки Думбадзе, звучали и прямые угрозы.

В феврале 1906 года в коляску, в которой ехал градоначальник, с балкона одного из ялтинских домов была брошена бомба. Исполнителем покушения был представитель партии эсеров – «крестьянской партии», претендующей на выражение интересов подавляющего большинства населения империи (более 80%) и активно практикующей индивидуальный террор. Одним из причастных к организации покушения являлся и 18-летний член РСДРП Петр Войков.

Косвенно об уровне его причастности свидетельствует такой факт: даже царская охранка, разрабатывавшая после покушения все связи революционеров, установила участие Войкова значительно позже. И вряд ли 18-летний парень из дружественной партии среди старших товарищей – революционеров-эсеров мог быть фигурой определяющей. Еще один нюанс – молодой Петр Войков в то время являлся членом РСДРП(м), то есть меньшевиков. В большевистскую партию он перешел лишь с Октябрьской революцией 1917 года.

Сам Думбадзе отделался контузией и, следуя введенным ранее правилам, приказал сжечь дом, из которого была брошена бомба. Что и было немедленно исполнено солдатами, которые не позволяли тушить здание, пока оно не превратилось в пепелище. Заодно разграбили и соседний дом.

В ходе революции 1905 года в Российской империи развернулась череда полноценных вооруженных выступлений, что уж говорить об индивидуальном терроре против царских сановников. Главными проводниками такого рода борьбы были именно эсеры. Меньшевики проводили куда меньше индивидуальных покушений, а вот как раз большевики индивидуальный террор отвергали – не из этических соображений, а из-за полной его неэффективности. Ленин посвятил этому аспекту немало строк в своей полемике с эсерами.

Палач и детоубийца?

Петр Войков (фото: РИА Новости)

Петр Войков (фото: РИА «Новости»)

Первое следствие по делу об убийстве царской семьи началось еще в феврале 1919 года по распоряжению Колчака, его проводил следователь по особо важным делам Омского окружного суда Н. А. Соколов. В 90-х годах в России началось уже новое следствие по делу о расстреле, его возглавлял старший прокурор-криминалист Главного следственного управления Генеральной прокуратуры РФ В. Н. Соловьев. Он не только проанализировал данные Соколова, но и соотнес их с новыми источниками – теми, что появились в советское время и стали доступны в 90-е годы с открытием архивов.

В то же время при правительстве была создана специальная комиссия по делу о екатеринбургском убийстве. Результатом ее деятельности стало перезахоронение останков Николая II и членов его семьи в Петропавловской крепости Петербурга и публикация обобщенных данных следствия в 1998 году в специальном сборнике. Его составителем выступил политик, общественный деятель и монархист по убеждениям Виктор Аксючиц.

Эти пояснения требуются, чтобы не возникало сомнений – ни политическая конъюнктура 19-го года и 90-х годов, ни фигуры следователей или составителя сборника не предполагают выгораживания кого-либо из участников екатеринбургского расстрела.

В материалах Соколова Петр Войков (на момент расстрела царской семьи – комиссар по снабжению Уралсовета) упоминается лишь в связи с подписанным им требованием об отпуске 11 пудов серной кислоты из аптекарского магазина.

В сборнике Аксючица присутствуют два важных документа из материалов расследования 90-х годов, которое вел Соловьев. Первый – «Справка о вопросах, связанных с исследованием гибели семьи российского императора Николая II и лиц из его окружения, погибших 17 июля 1918 г. в Екатеринбурге». В ней приведены основания к возбуждению уголовного дела, обстоятельства расследования, анализ источников, на которые опиралось следствие, перечислены «участники расстрела и захоронения и близкие к ним лица», приведена реконструкция событий. Фамилия Войкова в этом документе не упоминается ни разу.

Второй документ – «Сравнительный анализ документов следствия 1918–1924 гг. с данными советских источников и материалами следствия 1991–1997 гг.». Фамилия Войкова упоминается в нем один раз, причем косвенно и вот в каком контексте.

Комендант Ипатьевского дома, непосредственный организатор (так у Соловьева) и руководитель казни Яков Юровский в своих воспоминаниях, озвученных в 30-е годы, сообщил, как отбирал 12 человек для расстрела, как двое из них отказались, как выводили царскую семью, как стреляли, извлекали драгоценности, зашитые в корсеты, как везли трупы к месту захоронения, как сломалась машина, и тела пришлось перегружать в пролетку, как возникло замешательство – нужно так спрятать тела, чтобы не нашли... Тут просто необходимо привести масштабную цитату из Юровского, чтобы продемонстрировать: он легко называет имена и фамилии причастных, спокойно говорит о своих действиях – да и отчего бы ему что-то скрывать, ведь в 30-е годы участие в расстреле царской семьи не только не осуждалось, напротив, им гордились.

«Я увидел, – рассказывает Юровский, – что никаких результатов мы не достигли с похоронами, что так оставлять нельзя и что все надо начинать сначала, а что делать? Куда девать? Приехал в облисполком и доложил по начальству, сколь все неблагополучно. Т. Сафаров и не помню кто еще послушали, да и так ничего не сказали. Тогда я разыскал Филиппа, указал ему на необходимость переброски трупов в другое место. Филипп вызвал Ермакова, крепко отругал его и отправил извлекать трупы. Я пошел в горисполком к Сергею Егоровичу Чуцкаеву, тогда еще председателю горисполкома, посоветоваться, быть может, он знает такое место. Он мне посоветовал на Московском тракте очень глубокие заброшенные шахты. Я добыл машину, взял с собой кого-то из Обл. ЧК, кажется, Полушина и еще кого-то, и поехали... Пока мы ездили, возник другой план – сжечь трупы, но как это сделать, никто не знает. Полушин, кажется, сказал, что он знает, ну и ладно... Кроме того, у меня возник план в случае какой-либо неудачи похоронить их группами в разных местах на проезжей дороге... Итак, три плана. Не на чем ехать, нет машины. Направился я в гараж начальника военных перевозок, нет ли каких машин. Начальником гаража или заместителем начальника военных перевозок, точно не помню, был товарищ Павел Петрович Горбунов, в настоящее время зам. Госбанка, сказал ему, что мне срочно нужна машина... Поехал к начальнику снабжения Урала Войкову добывать бензин или керосин, а также серной кислоты, это на случай, чтобы изуродовать лица, и, кроме того, лопаты. Все это я добыл. В качестве товарища комиссара Юстиции Уральской области я распорядился взять из тюрьмы десять подвод без кучеров. Погрузили все и поехали, туда же направили грузовик».

Следователь Генпрокуратуры Соловьев в своей работе опирается на воспоминания целого ряда непосредственных участников расстрела царской семьи и участников захоронения останков. Он приводит эти воспоминания и констатирует: нет ключевых противоречий между тем, что рассказывали в советские годы участники расстрела, данными следствия 1919 года и данными следствия 90-х. Незначительные расхождения вызваны особенностями памяти конкретных людей – не более. Это доказывает подлинность воспоминаний участников казни и снимает подозрения в поздней редактуре, показаниях, написанных по требованию спецслужб, и так далее.

В этих воспоминаниях, помимо воспоминаний Юровского, нет упоминаний Войкова. Не помнят его ни в качестве организатора расстрела, ни в качестве вдохновителя, ни как участника, ни даже наблюдателя во время казни или захоронения тел.

Два апокрифа

В материалах Соколова Петр Войков (на момент расстрела царской семьи – комиссар по снабжению Уралсовета) упоминается лишь в связи с подписанным им требованием об отпуске 11 пудов серной кислоты из аптекарского магазина

Впрочем, есть и исключение. Фамилия Войкова дважды всплывает в воспоминаниях чекиста Михаила Медведева (Кудрина). Здесь Войков принимает участие в заседании Уралсовета, на котором было вынесено решение о расстреле царской семьи, а также в составлении подложных писем о якобы готовящемся освобождении царской семьи белогвардейцами. Проблема лишь в том, что Медведев (Кудрин) – в то время рядовой екатеринбургский чекист –  «вспоминает» также, о чем Ленин со Свердловым говорили в это время в Кремле, о чем думал и как был настроен Николай II, дает оценку геополитического положения Страны Советов и планов белых. Это трудно назвать личным свидетельством.

Обстоятельства появления этих воспоминаний также заслуживают отдельного рассмотрения: дело в том, что в 1962 году Медведев (Кудрин) через партийный архив пытался добиться статуса участника расстрела царской семьи (напомним, это было почетно). Вот только в воспоминаниях других непосредственных участников он или не значился, или упоминался совсем уж вскользь. Потерпев неудачу, чекист в 1963-м пишет трактат «Как все было на самом деле» и отправляет его Хрущеву. В советские времена эти его воспоминания, в отличие от многих других, не публиковались.

Еще один источник – теперь уже с масштабными, подробными обвинениями в адрес Войкова – это левый эсер Беседовский, бежавший в 1929 году на Запад и опубликовавший там немало разоблачительных антисоветских работ. Ни малейшего отношения к расстрелу царской семьи или к работе Уралсовета он не имел, зато работал с Войковым в представительстве СССР в Польше. Якобы в ходе именно этой работы Войков поделился с Беседовским, как инициировал расстрел, как возглавил расстрельную команду, как готовился зачитать приговор Николаю II (но Юровский опередил), как участвовал в расстреле, как снял с кого-то из убитых перстень с рубином на память, как лил кислоту, чтобы обезобразить лица мертвых.

Ирония ситуации заключается в том, что Войков в частных разговорах с Беседовским действительно мог что-то из этого рассказывать. Некоторые из непосредственных и подтвержденных участников расстрела в своих воспоминаниях активно тянут одеяло на себя, повествуя о своей исключительной роли в избавлении России от «клики Романовых». Такое уж было время... Вот только они не помнят Войкова. А Беседовский не останавливается на достигнутом: по его версии, инициатором убийства вообще был Сталин.

К сожалению, именно на «воспоминаниях» Беседовского, который никак не может считаться в этом деле авторитетным источником и чьи работы противоречат всем воспоминаниям участников расстрела, базируются сегодня версии о Петре Войкове как о «детоубийце, палаче, инициаторе и активном участнике казни царской семьи, который лично уничтожал тела при помощи серной кислоты». Это удобные воспоминания, которыми в последнее время активно пользуются в своей деятельности борцы с советскими топонимами и – шире – с советским наследием и советским периодом в истории. При этом все остальные – неудобные – воспоминания просто игнорируются.

За какие заслуги?

Петр Войков с 1921 года работал в Польше. Вначале в составе делегации по выполнению Рижского мирного договора, затем в статусе полномочного представителя. Следует напомнить, что Польша на тот момент являлась враждебным к Советской России государством, в 1921 году только-только закончилась советско-польская война.

В 1927 году Войков был убит белоэмигрантом Борисом Ковердой, который таким образом, по собственным словам, «отомстил за Россию» (в современных источниках приходится сталкиваться с вариацией «отомстил за убийство царской семьи», что не соответствует действительности).

Достоин ли советский дипломат в ранге посла, полномочный представитель державы, работавший в недружественном государстве и убитый при исполнении своих обязанностей, быть упомянутым в топонимах? В любом случае (очередная ирония истории) именем Петра Войкова была названа вовсе не станция метро. В 1927 году, сразу после гибели дипломата, его именем был назван подмосковный чугунолитейный завод, вокруг которого вырос рабочий поселок. Его так и называли – Войковский. Войковским стал и московский район после расширения города за счет поселка. Лишь в 1964 году здесь открылась станция метро, логично поименованная по названию района.

Подытожим: на наших глазах, буквально за последние несколько лет (даже в 90-е такого не было), был сформирован образ Петра Войкова, не соответствующий исторической действительности. Сегодня этот исторический миф является довлеющим в Сети и оттуда выплескивается на страницы СМИ. На основании этого мифа была раздута кампания по переименованию станции метро «Войковская». И, судя по тому, что в основе этой кампании определенно лежит подлог, дело вовсе не в отдельно взятом революционере и не в отдельно взятой станции.

Меж тем ситуация знакомая. Весь 2014 год на Украине продолжался «ленинопад». Бессмысленно было спрашивать у представителей победившего Майдана, чем им не угодил Ильич. В ответ можно было услышать много странного, например «организовал Голодомор и уничтожил миллионы украинцев». Из России за происходящим наблюдали с, мягко говоря, недоумением: что сделали с историческими представлениями целой нации за какие-то 25 лет? Недоумевали, как сейчас выясняется, несколько поспешно. Страсти вокруг переименования станции «Войковская» наглядно продемонстрировали: по мифологизированности собственной истории и готовности значительных масс людей руководствоваться исключительно мифами в ущерб всякой рациональности мы вполне можем догнать соседей.

..............