Для Грузии было бы лучше смириться со своим названием

«Для грузин было бы более приемлемо, если бы граждане Литвы называли Грузию «Георгия» или «Сакартвело», поскольку нынешнее название государства в литовском языке отражает русскую версию», – заявил президент Георгий Маргвелашвили.

Формулировка, которую он использовал, по-своему прекрасна – «для грузин было бы более приемлемо». Однако выяснилось, что литовцам как-то все равно, что приемлемо для грузин, а что не очень. Госкомиссия по литовскому языку разъяснила, что оснований менять название Грузии в литовском языке (Gruzija) не имеется, поскольку эта версия обладает долгой историей употребления и гармоничной для литовской речи формой.

Грузинам в этом смысле вообще не везет. Несколько лет назад теперь уже бывший глава МИД республики Григол Вашадзе пообещал «уничтожить» слово «Грузия». Больше грузинскому внешнеполитическому ведомству, видимо, заниматься нечем, однако и тут – не вышло. Самоназвание «Сакартвело» официально не используется ни в одном государстве ЕС. А название «Джорджия» в 2015 году приняли лишь в Японии, но по-японски это будет произноситься как «Дзорудзия», что вряд ли понравится Маргвелашвили.

Вопросы языкознания

Несмотря на восточные традиции национального мышления, по формальным признакам Грузия считается как бы европейским государством, потому в оценке ее «языковой политики» будем отталкиваться от европейских примеров. Ни одному «взрослому» народу Европы пока что не пришло в голову уговаривать другие народы «переделать» в своем языке название какого-либо государства.

Армяне к своему языку и письменности тоже относятся трепетно, внешнеполитических проблем имеют не меньше, а самоназвание их страны произносится как «Хайастан» (первый звук – не совсем русское «х»). Однако они не пытаются навязывать это слово остальному миру, грузинские странности политики им не свойственны. А ведь Армения единственное государство в мире, где поставлен полноценный памятник алфавиту, а одной из достопримечательностей религиозной столицы – Святого Эчмиадзина – являются «золотые буквы», отлитые из собранного диаспорой золота еще в советское время и хранящиеся теперь в специальном сейфе в резиденции католикоса.

Французы исторически называют Германию Allemagne, потому что в эпоху Великого переселения народов по реке Рейн франки соседствовали с германским племенем алеманов. Самоназвание немцев – Deutsch, но французы это «дёйч» и произнести-то не смогут – в их языке нет щелкающих согласных «ч» и «ц». Немцы в ответ обзываются Frankreich. Но в основе великих противостояний лежала отнюдь не лингвистика.

Это хрестоматийный пример, но в Европе подобное на каждом шагу, и Россия не исключение. По-фински Россия – Venäjä, по-эстонски – Venemaa (есть исторические споры – это от вятичей или от венедов), по-латышски – Krievija, по названию славянского племени кривичей, что соседствовало с племенами земиголов, куров и прочих, составивших затем латышскую нацию.

Мы в ответ называем народ Suomi финнами, хотя исторически для нас это племя «сумь». Финны не обижаются за это на империалистов и колонизаторов. Та же история у них с другими империалистами и колонизаторами – шведами, которых они называют Ruotsi. И ничего.

На эту тему
• Евгений Крутиков: Тбилисский синдром российского режиссера
• Принуждение Грузии к миру вывело Кавказ из "большой игры"
• Порошенко был вынужден оправдываться перед Грузией

В уличном латышском, кстати, слово ruski (произносится почти как «рюски») вместо словарного krijevs после 1991 года стало пренебрежительным и оскорбительным прозвищем типа «япошки» (этнофолизмом). Также в Венгрии в таком же контексте употребляется ruszki вместо словарного orosz.

Имя с претензией

Топоним «Грузия» в варианте «Джорджия» (французы произносят «жоржи») – это искусственное слово, придуманное для повышения самооценки. «Приватизация» имени Святого Георгия стала для грузин чем-то вроде подтверждения собственной мужественности. То же и с флагом, введенным по инициативе Михаила Саакашвили, который подозрительно напоминает английский по той же самой «георгиевской» причине: Святой Георгий – покровитель Англии, Москвы и еще много кого. У потомков жителей Картлийского царства, оставшихся в живых после нашествия Ага-Мухаммед шаха только благодаря русским войскам, нет на него монополии.

В Европе есть еще одна страна с искусственным самоназванием и искусственными символами – Албания. Флаг с двуглавым черным орлом – герб семейства Георгия (по-албански произносится Дьердь) Кастриоти – местного дворянина на венецианской службе, отстоявшего независимость своей родины от турок на недолгое время. От этого символа и пошло название страны – Shqipёria, в несколько вольном переводе «страна орлов», что со временем стало трактоваться в высоко героическом и патриотическом стиле, хотя изначально просто описывало двухголовую птицу на гербе. В принципе, в любых горах, где достаточно пищи, в изобилии водятся крупные хищные птицы. Это еще не повод для национальной гордости. Показательно, что слово «шиптар» (производное от албанского «орел») в соседних языках (особенно у сербов) используется исключительно в отрицательном смысле.

Отдельной строкой идет Македония, это действительно другая история. Греция блокирует использование этого названия в официальных документах и отказывается иметь какие-либо отношения с северным соседом из-за «неправомочного использования» исторически элладского топонима. В результате этого бесконечного скандала в ЕС и ООН до сих пор используется странный термин «Бывшая Югославская Республика Македония (FYRM)». А болгары отказываются признавать существование такой нации, как македонцы, в принципе.

С Европой вроде бы понятно – переименованиями стран и народов гораздо больше любят развлекаться в Азии. К Мьянме (в ее английской огласовке Myanmar) вместо Бирмы и ее столице Янгун вместо Рангуна вроде как привыкли. Но до сих пор сложно привыкнуть к Каликуту вместо Калькутты и другим переименованиям в Индии – это все «избавление от колониального наследия», как они это понимают.

В Африке подобных развлечений меньше, зато они заковыристей. Южную Родезию переименовали в Зимбабве после падения белого режима и тоже в назидание колонизаторам. Источником стало название местного археологического достояния – развалин городища Зимбабве, главного туристического символа страны.

Пример другого рода. До 1986 года на русском языке страна официально называлась Берег Слоновой Кости, но затем местный парламент постановил, что французское Côte d'Ivoire – это не термин, а географическое название. Теперь мы так и пишем – «Кот д'Ивуар», хотя это одно и то же, только по-французски.

Ну а про то, что Республика Буркина-Фасо – это бывшая Верхняя Вольта, мы вспоминаем только в связи с расхожими русофобскими мемами*.

Склоняйтесь сами

Топоним «Сакартвело» дословно переводится как «всекартлийский», «житель Картли», что отсекает от грузинской нации ее лоскутные составляющие – мегрелов, сванов, аджарцев, хевсуров, пшавов, рачинцев, лазов и даже выходцев из Имеретии. Префикс «са» означает нечто собирательное: Самегрело – Мегрелия, сабчота – советский, самхедро – армия (от «мхедриони» – всадник). Впоследствии термин был распространен на всю территорию Грузинской АССР, а этноним «картвелы» (картвелеби) стал применяться ко всем жителям республики – этническим грузинам или носителям грузинского языка, хотя изначально относился только к жителям Картли-Кахети, центральной и восточной части страны. Логика понятна – «лоскутную нацию» нужно было «сшивать» хотя бы так, в рамках одного термина.

Вникать во все это тем же литовцам не обязательно. Да, любопытно в плане общего развития, но никак не повод для того, чтобы менять в угоду грузинскому самомнению собственный язык. Стоит особо отметить тот факт, что требование к нации с исторически сформировавшимся языком озвучивает непосредственно президент. Это уже почти политическое насилие, что недопустимо для литовцев даже с учетом солидарности с маленьким, но гордым народом.

Дело даже не в том, что литовцы боятся язык сломать – просто не в традициях Литвы менять свои традиции. Называют же они все ту же лингвистически многострадальную Германию Voketija, а исторических друзей-соперников поляков – lenkai (произносится «лянкай»), производное от слова «ляхи», которое восходит к одному из мифических прародителей поляков – князю-богатырю Ляха. И это ни разу не оскорбительно.

Ссылки на то, что слово «Грузия» появилось в литовском посредством русского, требуют уже психотерапевта, а не лингвиста. На карту-то посмотрите. Посредством какого еще языка это название могло там появиться? Китайского?

Другое дело, что со второй половины 80-х годов было несколько успешных случаев изменения в русском языке названия соседних стран или народов.

Органично прижился Татарстан вместо действительно странно звучавшей Татарии. Хуже с Башкортостаном, поскольку Башкирия не имела такой же отрицательной коннотации. Саху вместо Якутии и Тыву вместо Тувы воспринимают спокойно, но мало кому придет в голову произнести Нохчи-Чо вместо Чечни или Хальмг Тангч вместо Калмыкии.

Белоруссия и Беларусь существуют параллельно, и злого умысла в этом искать не следует. Про «на Украине» и «в Украине» не говорим – это вопрос ориентации.

«Страна рабов»

В академических кругах Запада история и лингвистика Грузии малоизвестны и непопулярны, что дает возможность манипулировать общественным мнением на пустом месте в прямом смысле слова.

В англоязычной среде этим занимается ровно один человек – профессор Дональд Рэйфилд, влюбленный в Грузию специалист по русской классической литературе, ранее прославившийся скандальной биографией Чехова.

Его фундаментальный (600 с лишним страниц) труд «Грузия» изобилует передергиваниями, откровенной ложью и русофобией в каждом втором предложении, но это единственная в своем роде англоязычная работа на эту тему. Он же – автор Comprehensive Georgian English Dictionary, тоже единственного в своем роде. Теперь профессор Рэйфилд настаивает на, как ему кажется, «аутентичном» написании грузинских топонимов, этнонимов и имен собственных: Гиорги вместо Георгий, Эракле вместо Ираклий, Александрэ вместо Александр, Давит вместо Давид. Это академично, но против любой исторической и лингвистической традиции, тем более что все перечисленные имена собственные не картвельского происхождения.

И о том, посредством какого именно языка в русский и европейские вошли слова «грузин» и «Грузия», доктор философии Маргвелашвили (по отцу он сван, мать – хевсурка, то есть тот еще древний картвел) лучше бы молчал. По-осетински Грузия – Гуырджистон, то есть «страна рабов». Видимо, парафраз с родственного персидского. Так что не надо расчесывать всю эту лингвистику – самим же хуже будет.

* СМИ, включенное в реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента