Накануне новогодних праздников я узнал интересную вещь: оказывается, «Иронию судьбы» при советской власти показали по ТВ всего девять раз, при этом, скажем, с 1983 по 1989 год зрители не увидели этот фильм ни разу. Интересно было бы посмотреть статистику по другим «любимым народом фильмам» (ЛНФ), но мне кажется, ситуация будет примерно та же.
Это важная корректировка сложившегося стереотипа: оказывается, традиция собирать в новогодней телепрограмме все ЛНФ сразу возникла только в постсоветское время, начиная где-то с 1994 года. Это и логично: когда в стране перестали снимать что-то стоящее, на выручку пришло старое проверенное кино, защищавшее психику зрителя от неуютной новой реальности.
Сегодня классика ЛНФ по-прежнему с нами, хотя прошедший Новый год стал первым, после которого я вообще не услышал обсуждений праздничного телеэфира. Похоже, зритель всерьез и надолго переключился на другие источники контента, надеясь наконец-то найти альтернативу советской классике. Значит, есть такая надежда и есть такой запрос, а это уже немало.
В основном потребитель рассчитывает на российскую сериальную отрасль, революция в которой происходит под чутким руководством Института развития интернета. Так, значительная часть минувшего года прошла под влиянием сериала «Слово пацана», которому удалось объединить поколения. Это и воскрешение ушедшей эпохи на радость людям пожившим, и занимательный рассказ о нашей недавней истории ради просвещения молодых.
Любопытно было наблюдать, как молодежь открывает для себя песни, которые тридцать лет назад казались тебе диким кринжем, а теперь вроде бы покрылись благородной патиной. Причем ренессанс культуры 90-х охватил всю страну. Летом я оказался в небольшом городке Зарайске и на центральной площади услышал «Седую ночь» в исполнении уличного баяниста. Стоило мне пройти буквально сто метров – и снова послышалась «Седая ночь», на этот раз из недр какого-то магазина. Своеобразный случай культурной апроприации: целый ряд не связанных друг с другом и давно отгремевших песен вдруг перешел в категорию «песни из «Слова пацана», обретя новую жизнь.
Но на одной ностальгии новую кинокультуру не построишь, это всего лишь эксплуатация предсказуемого отклика в народных сердцах, здесь достаточно трезвого коммерческого расчета. Как не построишь ее и на постмодернистской деконструкции школьной классики наподобие сериала Владимира Мирзоева «Преступление и наказание» – заметной новинки прошлого года. Мол, Достоевский писал про психов и на этом закроем тему, а великие идеи эпохи лучше вынести за скобки.
Мы много говорим о смыслах, во множественном числе, а порой и с большой буквы, но создать новый смысл бесконечно сложнее, чем убедительную картинку.
Картинку-то делать научились на мировом уровне, комар носа не подточит. И с компьютерной графикой всё в порядке. И всегда можно подпустить правильный саундтрек, чтобы зритель напрягся, взволновался или даже прослезился. Но в конечном счете картинка подобна пакету, в котором мы преподносим коллеге праздничный алкоголь. Это может быть пакет из «Пятерочки» или понтовый фирменный шоппер, но главное, что там внутри: банальный Moet & Chandon или изысканный продукт кубанских виноделов.
Мне кажется, зритель объелся неизменно эффектным видеорядом, ведущим его всё в те же три сосны избитых сюжетов и смыслов. Так было и с голливудскими блокбастерами, в основном превратившимися в суповые наборы клишированных картинок и сборных модульных диалогов. Но та же беда грозит и отечественной продукции.
Хочется, чтобы качественная картинка однажды привела нас в тридевятое царство национального мифа. Русская мечта, русская судьба, русский момент истины.
- Рождество Христово наделяет историю смыслом
- Русская культура не принимает только ненависти к России
- Русская культура наконец проснулась
Здесь не обойтись без разговора о патриотизме, о полноценном и глубоком переживании нашей современной истории. Тут есть опасность, что патриотизм пойдет своим путем, а высокая культура, глубокая мысль и проницательное чувство – своим. Само по себе «освещение темы СВО» ради галочки или во исполнение грамотно составленной грантовой заявки не столь уж интересно зрителю. Довольно утомителен и наивный ура-патриотизм в духе «ура, мы ломим» или «пиндос тупой, а русский молодец».
Человеку не это нужно. Ему нужно знать, ради чего всё это: гибель людей, тяготы и лишения, разрушение городов и сел. Нужно знать, что этот период истории не случаен, что он составляет вместе с предыдущими периодами некое осмысленное целое.
Убедительное документальное кино о войне (такое, как тетралогия Максима Фадеева «У края бездны») необходимо как историческое свидетельство и как горькое лекарство правды, но жизнеспособная и объединяющая новая культура может появиться прежде всего там, где военная тема встроена в общечеловеческий сюжет. Поэтому приз моих зрительских симпатий – пусть и авансом – уходит сериалу «Ландыши», в котором тема СВО, кажется, впервые зазвучала в обрамлении романтической мелодрамы.
Когда я думаю, за что стоило бы ухватиться, синтезируя новый русский миф, мне приходит в голову, что в нашей культуре недостаточно использован и исследован образ российского президента. В политическом аспекте этот образ действительно объединяет страну. А в культурном? Понятно, что отважиться на сериал о Путине непросто. Но стоило бы об этом подумать. Ведь если о «Слове пацана» говорили полгода, то такой сериал – это минимум год разговоров в каждой российской семье.
Между тем разговоры в семье – это очень важно. Пишут, что у нас восемь из десяти браков распадается. Это потому, что людям поговорить друг с другом не о чем. Вместе пить, есть, на пляже валяться – на этом жизнь не построишь. А вот обсуждать кино – это другое дело. Может быть, это главное, для чего нужно кино: чтобы смотрели, обсуждали за полночь и по ходу дела поднимали демографию.
Да и в целом современная культура должна создавать почву для большого всенародного разговора. Когда-то люди говорили друг с другом цитатами из фильмов. Эти вроде бы несерьезные прибаутки были одним из важных элементов, делавших нас соотечественниками, а не просто соседями по стране. Сегодня нам тоже необходимо общее культурное поле. Но продуктивно возделывать это поле смогут лишь те, кого ведет подлинная любовь к стране и людям.
