Несмотря на то, что недавние драматические события в северной части Узбекистана и визит главы российского МИД в Монголию – это события между собой никак не связанные, их объединяет то, что в обоих случаях речь идет о наиболее адекватных партнерах России из числа небольших государств Евразии.

Современная международная политика представляет собой настолько неблагоприятную среду для выживания таких стран, что способность Улан-Батора и Ташкента вести взвешенную внешнюю политику уже сама по себе выглядит феноменальной. Оба эти государства выглядят сейчас, как наиболее интересные партнеры Москвы в решении части проблем, с которыми она сталкивается после начала острой фазы военно-дипломатического конфликта с Западом.

За последние годы Россия уже привыкла к тому, что от государств, составляющих ее периметр, можно ожидать какой угодно глупости, провокаций или просто безответственного поведения. И действительно, за исключением Китая, с которым нас связывают весьма стабильные стратегические отношения, все остальные соседи ведут себя достаточно непредсказуемо или создают основания для сомнений в их собственной жизнеспособности.

Это касается в первую очередь европейского направления – здесь мы видим большую группу откровенно враждебных стран, скрывающих неуверенность в своей нужности современному миру за отчаянными попытками обрести свое место в борьбе с Россией. Сейчас к ним радостно присоединилась Финляндия, политики и население которой забыли, что значит конфликт с великим восточным соседом.

Такую невеселую картину дополняют несостоявшиеся украинское и молдавское государства, где неспособность создать устойчивые институты годами подменялась русофобией. В случае Украины это уже привело к трагедии с тысячами жертв, а в случае Молдавии тоже может в будущем приобрести драматический характер.

Исключением на кавказском фланге российской политики является Грузия, но здесь основная заслуга в том, что правительство этой страны ведет себя сравнительно разумно, принадлежит не ему, а России. Точнее, тем решительным действиям, которые предприняла Москва в августе 2008 года. Уроки скоротечной операции по принуждению Тбилиси к миру хорошо там усвоены, и есть надежда, что «прививка от неадекватности» будет действовать еще какое-то время.

Похожую сдержанность демонстрирует Азербайджан, хотя здесь все непросто: близкие связи с Турцией и зависимость от Запада наряду с некой самоуверенностью вполне могут привести к драматическому результату. Есть опасения по поводу союзнической Армении, где население на стороне России и, в принципе, умеет видеть географическую карту часто даже лучше собственных лидеров общественного мнения.   

В Центральной Азии все государства сохраняют здравый смысл, но внутренние особенности развития в Казахстане, Киргизии и Таджикистане постоянно дают поводы для тревоги. Тем более что в таких республиках, как Казахстан, наблюдатели все чаще могут видеть тревожное сочетание местных социальных проблем и западной инфраструктуры влияния – это, по опыту, является идеальной почвой для возникновения очередного «кабульского клуба воздушного дайвинга». Представители этого течения регулярно проводят в казахстанских городах митинги в поддержку украинских властей и даже попадаются в национальном парламенте.

Все эти истории вполне укладываются в судьбу малых и средних суверенитетов, невероятно расплодившихся в период после Второй мировой войны. Мир, в котором сначала безраздельно правили две сверхдержавы – СССР и США, а затем и вообще только Америка, способствовал тому, чтобы новые страны «создавались» в случаях, когда для этого нет исторических или геополитических оснований. Причина такого легкомыслия в том, что в управляемом мире способность слабого государства отвечать за свои действия была не обязательной. За них все равно решения должны были принимать страны-лидеры, формирующие вокруг себя мировой порядок.

Но сейчас международный порядок, где могущественные покровители решают все за малые и средние государства, закончился, его больше нет. В результате невероятное количество новых формальных юрисдикций на окружающем Россию пространстве бродит, как неприкаянные, и не может найти четкий ориентир в будущем. Это создает неизбежные проблемы как внутри этих стран, так и во внешней политике. Тем более что практически у всех соседей России нет опыта самостоятельной государственности или внятных внутренних ценностных установок, позволяющих развиваться без оглядки на указания извне.

Спасти в такой ситуации могут только два фактора, которые не может изменить никакая политика, – история и география. И здесь мы видим, почему именно Узбекистан и Монголия вызывают в России наименьшую озабоченность – они существуют по объективным причинам. Историю и географию нельзя изменить, поэтому они составляют наиболее надежную основу выживания страны даже в самых сложных условиях.

Узбекистанские власти достаточно успешно урегулировали возникший в Каракалпакии кризис именно потому, что в этой стране есть государственный аппарат, имеющий под собой надежную историческую основу. Современный Узбекистан стоит на территории трех феодальных государств Средней Азии – Хивинского и Кокандского ханств, а также Бухарского эмирата. Последний, кстати говоря, сохранял автономию даже в составе Российской империи. Множество представителей силовой и интеллектуальной элиты современного Узбекистана ведут свое происхождение от тех, кто служил государству на протяжении нескольких поколений. Поэтому даже если официальный Ташкент столкнется с внутренними проблемами, то он не бросится за помощью к враждебным России державам – долгий исторический опыт помогает объективно видеть карту Евразии.

С экономической точки зрения Узбекистан для России – это наиболее перспективный партнер в условиях экономической войны, ведущейся против нас Западом. В этой стране большое и молодое население, представители которого не только составляют наиболее массовую группу мигрантов на российском рынке труда, но и задействованы в местной промышленности. Сейчас Узбекистан может быть полезен в плане развития промышленной кооперации – там могут создаваться совместные производства с привлечением комплектующих, доступ к которым для самой России ограничен. И речь идет не о подпольном ввозе оборудования или микросхем в Россию. Было бы перспективней возрождать производственные цепочки, существовавшие во времена СССР, и создавать новые. 

Монголия, конечно, не может похвастаться таким демографическим потенциалом, но располагает прекрасным географическим положением. Эта страна – идеальное буферное государство, которое граничит с двумя дружественными друг другу великими державами – Россией и Китаем. В политическом отношении это дает монгольским политикам возможность вести исключительно здравую игру – они в любом случае понимают, что кроме Москвы и Пекина, внешних авторитетов для них нет. Пытаться придумывать противоречия между могущественными соседями и играть на них также нет никакого смысла – Россия и Китай в любом случае договорятся между собой, уж слишком велики ставки каждого в глобальном противостоянии с Западом.

Поэтому Монголия – это для России именно перспективный хаб для взаимодействия с Китаем и другими азиатскими странами. В этом регионе вообще только Япония присоединилась к антироссийскому походу США и Европы. Все остальные либо неохотно соблюдают часть санкций Запада, и таких меньшинство, либо вовсе игнорируют их существование. В таких условиях Монголия вполне может дать России не только дополнительные коммуникации с Китаем, но и возможность взаимодействия с другими азиатскими партнерами там, где им будет легче избежать внимания и давления со стороны Запада.

В обоих случаях причина того, что государство является для России экономически перспективным, – это политика, особые обстоятельства, позволяющие Узбекистану и Монголии быть сравнительно уверенными в себе. Именно это качество становится сейчас наиболее востребованным. И Россия уже научилась с такими партнерами взаимодействовать.