Псковская журналистка Светлана Прокопьева* пишет, что ей грозит семь лет заключения или штраф до миллиона рублей за оправдание терроризма. Причина: в феврале Светлана на «Эхе Москвы в Пскове» довольно неоднозначно высказалась об «архангельском террористе» – шестнадцатилетнем юноше, взорвавшем себя возле здания ФСБ.
Роскомнадзор предположил, что в тексте Светланы есть признаки оправдания терроризма. Начались следственные действия – обыск, который Светлана описывает как «мерзкую и унизительную процедуру», изъятие ноутбуков, диктофона и телефонов, которое Светлана маркирует как «ограбление». Сейчас Прокопьева является обвиняемой по статье 205.2, часть 2 – оправдание терроризма с использованием средств массовой информации. Сама она «считает свое уголовное дело «банальной местью обиженных силовиков».
- Прокуратура подтвердила законность дела против ведущей «Эхо Москвы в Пскове»
- «Эхо Москвы в Пскове» оштрафовали за злоупотребление свободой информации
- Псковское интернет-издание оштрафовали за статью с оправданием терроризма
И все это, честно говоря, было бы смешно. Особенно про «банальную месть обиженных силовиков». То есть вот Светлана, видимо, представляет некую единую биомассу, состоящую из разнообразных работников силовых ведомств, от ФСБ и СК до Росгвардии, и эта единая биомасса обиделась на дерзкую и резкую колонку Светланы. Кто обиделся-то конкретно? За что? Роскомнадзор, который начал проверку? Полицейский наряд, который пришел с мерзким и унизительным обыском? Следователь, который ведет дело? Светлана в исходном тексте тоже не слишком заморачивалась различием между разными силовыми структурами; я как-то не поняла, в курсе ли она, что, например, ФСБ и полиция – это разные ведомства? В конце концов, какая разница, зато Светлана красивая и с гражданской позицией за все хорошее против всего плохого. Правда, было бы очень смешно, если бы не тот факт, что Прокопьеву реально могут посадить.
Доказать, что в ее тексте содержатся признаки оправдания терроризма, и правда просто. Она сравнивает архангельского подростка с народовольцами, предполагает, что тот «не увидел другого способа донести до людей свой протест». Это глупый и банальный текст, но обвинительный приговор по нему вполне реален.
И вот тут мы затрагиваем очень важную тему. Это тема существования в Уголовном кодексе статей, которые делают допустимыми реальный срок за слова. Не за призывы, например, «бей котов – спасай Россию», а за размышления, картинки, неосторожные шутки.
Помните бум уголовных дел за картинки и репосты? Летом 2018 года о нем стали говорить так громко, что даже на самом верху сказали: бред какой-то.
Вероятно ли, что какой-нибудь другой подросток прочитает колонку Светланы, вдохновится и пойдет бороться за свои политические права методом самоподрыва? Вообще, конечно, теперь это намного вероятнее, чем тогда, когда аудитория Прокопьевой ограничивалась псковским, прости господи, «Эхом Москвы». Возможно ли это? Наверное. Вопрос на самом деле к психиатру, мне кажется, но допустим, допустим, что какой-нибудь подросток, мучимый гормонами и непониманием с родителями, прочитав статью Светланы, тоже захочет стать современным народовольцем. Очень маловероятно, но допустим, работа полиции – заводить уголовное дело, даже если вероятность плохого расклада на сотую, тысячную процента выше нуля. Но это – основание для штрафа, общественных работ, наконец, условного срока. Никак не для срока реального. А закон предусматривает вполне немалую вероятность реального срока, и сам срок немалый – до семи лет.
И трагедия этой ситуации в том, что уголовное дело против Прокопьевой, конечно, никакая не личная обида абстрактных силовиков. Трагедия в том, что полицейские в данном случае действуют сообразно закону, но закон предусматривает несправедливое, несоразмерное и чрезмерно жестокое наказание.В случае конкретной Светланы пока не вынесен приговор. Есть шанс, что она отделается штрафом. Но то, что Уголовный кодекс предоставляет возможности для вынесения серьезных сроков за глупые слова, – это давно назревшая проблема, о которой нужно говорить, чтобы стало возможным ее менять.
* Признан(а) в РФ иностранным агентом
