Периодически у разных людей возникают упреки в адрес Серафима Саровского, его мистического наследия, его образа у Мотовилова и так далее. Сегодня только попалось в ленте, что его учение – это учение йога, а не христианина.
Исторический Серафим Саровский, оставшийся по ту сторону ХХ века, не был тем, кем представляют его с 1903 года
На определенном этапе и я сам пришел к разочарованию тем образом святого, в свете которого воспитали нас всех, неофитов конца ХХ века. Пытаясь понять, почему эти упреки возникают именно к преподобному Серафиму, а не к другим святым того же времени, я пришел к некоторым выводам.
Серафим Саровский – это первый из русских православных святых, прославление которого свершалось коммуникативными инструментами современного мира. В отличие от Сергия Радонежского, Иосифа Волоцкого и оптинских старцев, у него не было школы влиятельных последователей, культивировавших живую память о великом учителе.
Не было корпуса оригинальных текстов, спустя время зацепивших других христиан своей актуальностью, как в случае с Нилом Сорским. Но у батюшки Серафима было стабильное народное почитание в густонаселенном крестьянском краю: от Арзамаса до Тамбова.
За это-то народное почитание и ухватилась государственная пропагандистская машина поздней Российской империи, которой требовался национально-романтический идеал святого. Затем к делу подключилась переживающая религиозное пробуждение интеллигенция, которой, кроме достоевского Зосимы, нужен был хронологически близкий отшельник из дремучего леса.
Образ святого и подстрочник к пониманию его жития, дошедшие до нас, это всецело творение людей конца XIX – XX столетия.
Все сюжеты, которые вспоминают в связи с преподобным, являются сюжетами того века: духовные энергии, действенно проявляющиеся, несмотря на господство материализма; мудрость и истина, живущая в толще народной, где должен черпать вдохновение образованный класс; живая связь времен через религию.
Некоторые эпизоды постепенно выветриваются из канона (лояльность династии Романовых во время путча декабристов, неприятие старообрядчества), другие возникают на наших глазах, как, например, гипотетическая встреча главного святого XIX века с главным поэтом Пушкиным.
Едва ли это все можно назвать собственно христианской монашеской проблематикой. Скорее это интеллектуальная история определенной эпохи. Отдаляясь от этой эпохи вместе с течением времени, перерастая ее в порядке личного взросления, естественно, не обойдешься без ревизии.
Исторический Серафим Саровский, оставшийся по ту сторону ХХ века, скорее всего, и не был тем, кем представляют его с 1903 года. Исторический Серафим – это самый одаренный представитель аскетической традиции, которая без всякой Молдавии и старца Паисия всегда существовала в России, как бы ни маргинализовали ее светские и синодальные власти.
Традиция эта во многом не была еще разделена жесткими конфессиональными границами между ново- и старообрядцами. Традиция была понятна большинству верующих из провинциального дворянства, некарьерного духовенства, горожан и крестьян, которые сделали батюшку Серафима своим любимым святым. Именно саровский и дивеевский подвижник больше всего соответствовал евангельскому человеку в том культурно-историческом контексте.
Зная это, паломники за десятилетия до его официального прославления шли поклониться на могилу святого. Спиритуализм, эстетство и национальный романтизм, на которых воспитываются (а затем разочаровываются) современные церковные неофиты, едва ли интересовали 99,99% первых почитателей старца.
Культы святых вообще функционируют по-разному. Одни могут быть общенациональными на протяжении целых веков, как культ преподобного Сергия Радонежского. Другие веками существуют на уровне регионов, как уральский культ праведного Симеона Верхотурского.Некоторые, теряя общенациональный статус, смещаются на региональный или субкультурный уровень, как в случае с преподобным Кириллом Белозерским. История Серафима Саровского – это пример того, как сложившийся к югу от Москвы народный культ целенаправленно поместили в совершенно иные контексты.
Если эти контексты сейчас не вызывают особого энтузиазма, то не стоит наговаривать на действительно великого святого. Суть церковного почитания святых вовсе не в том, чтобы каждый раз во всем приобщаться «духу времени», когда создавались их жития или жили сами святые.
Источник: Блог Марка Шишкина
