Анна Долгарева Анна Долгарева Русский холод – русская радость

Шестьдесят процентов территории России – мерзлота. Семь миллионов человек эту мерзлоту населяют. И ничего, не собираются вымирать. Говорят, холодовой стресс запускает в организме гормоны радости. А мы ведь, на самом деле, радостная нация, хоть и без фальшивых улыбок.

22 комментария
Сергей Лебедев Сергей Лебедев Развяжет ли Трамп войну с Китаем

Трамп справедливо видит в Тайване мощный рычаг давления на материковый Китай. Но он, будучи бизнесменом и прагматиком, скорее всего не осознает болезненности тайваньского вопроса для китайской политики. И разыгрывая тайваньскую карту, может ненароком перегнуть палку.

0 комментариев
Сергей Миркин Сергей Миркин Как Грузии не пойти по пути Украины

Если грузинское руководство учтет роковые ошибки Януковича и применит все допустимые методы для подавления евромайдана, а при этом не будет обращать внимание на мнение и угрозы западных политиков, не будет делать шаг вперед и два назад, то, скорее всего, справится с этим кризисом.

4 комментария
7 декабря 2005, 22:29 • Культура

Фактическая ошибка

Фактическая ошибка
@ arthouse.ru

Tекст: Михаил Спиваков,
Лондон

Норвежец Бент Хамер взялся экранизировать прозу американского битника Чарлза Буковски, только закончив работу над «Кухонными байками» – абсурдистской комедией о сложных взаимоотношениях скандинавских народов.

Этот факт не может не вызвать удивления: шутка ли, вникнув столь глубоко в быт и страдания нелегких на подъем норвежских крестьян, тут же вдохновиться образом непризнанного гения и заядлого алкоголика, непотопляемого Генри Чинаски?

Горький пьяница Чинаски

Кадр из фильма
Кадр из фильма "Кухонные байки" (фото: arthouse.ru)

Но стоит только увидеть главного героя в исполнении Мэтта Диллона, когда он с отвращением колет лед здоровенным отбойным молотком, и от удивления не остается ни следа.

Чинаски по версии Хамера-Диллона – усталый неуклюжий красавец с суровым скандинавским взглядом и без какого-то ни было намека на жизнелюбие.

Тяжелой поступью перемещается он от одной бессмысленной работы к другой (чистка носа статуе индейского вождя в редакции «Таймс» – это еще не предел), из бара в бар, от женщины к женщине, с медвежьим упрямством и без какой-либо надежды отправляя в редакцию «Фронтфаер» свои рассказы.

Трудно поверить, что из-под пера такого героя может выходить что-либо отдаленно похожее на творчество самого автора (а не будем забывать, что «Фактотум» все же очень во многом автобиографичен).

Но, так или иначе, режиссер ясно дает понять, что творческий успех – это и есть та самая цель, к которой Чинаски неминуемо движется, и путь его к ней пусть и тернист, но верен.

И в самом деле: первый рассказ Чинаски в конце концов принимают в печать, и вот уже он, сидя в пустом стрип-баре, проповедует нам о том, что никогда нельзя останавливаться на полпути. Зритель торжествует: терпение и труд все перетрут, сколько бы ни утверждал отрекшийся от сына папаша Чинаски, что главное в жизни – это get-up-and-go.

Как тут не вспомнить знаменитое стихотворение Сергея Михалкова: «Пускай другие дети надежды подают, картиночки рисуют, танцуют и поют», а я вместо этого поеду на БАМ, и – вот увидите – «будет мама сыном довольна и горда»...

Странности экранизации

Кадр из фильма
Кадр из фильма "Фактотум" (фото: arthouse.ru)

Такое прочтение романа, несмотря на его, мягко скажем, отличие от авторской позиции, в принципе было бы Хамеру вполне простительно. В конце концов, для сравнения всегда можно перечитать оригинал или посмотреть «Завсегдатая» («Barfly»), в создании которого сам Буковски принимал непосредственное участие.

Но проблема состоит в том, что для продвижения своих идей режиссеру порой откровенно приходится бороться с материалом. Трудно представить себе, например, что Чинаски, только что на полном серьезе сообщивший боссу из «Таймс», что он хочет «только одного: получить чек и напиться», вдруг ни с того ни с сего станет способен на нравоучительные речи в стрип-баре.

И в самом деле, в оригинале рефлексия героя в этой сцене не идет дальше того, что у него «никак не встает». Как ни крути, тексты Буковски отчаянно сопротивляются любой интерпретации. Все, что нам остается, – это лишь признать вслед за автором, что «есть такая штука: оптимизм без цели, без повода и без оглядки на все проблемы этого мира; он – и болезнь, и защита». Печально, что именно от такого «оптимизма без оглядки» в картине Хамера не осталось и следа.

И все же, если полностью отвлечься от оригинала, фильм в некотором роде можно считать удачей. Самозабвенная игра Лили Тейлор (Лаура), прекрасные роли второго плана, умопомрачительные сцены абсурда, снятые в духе «Кухонных баек».

Не говоря уже о том, что внятная ритмика и четко выстроенное повествование – без заигрываний со зрителем, но и без тени претенциозности – заведомо ставят «Фактотум» в разряд качественного «фестивального» кино.

Бент Хамер, безусловно, подает большие надежды. Стоит также надеяться, что в следующий раз его источником вдохновения не станет, скажем, одна из пьес Чехова.

У меня есть на этот счет какое-то нехорошее предчувствие…

..............