В Самарской области появились «солнечные поля»

Выехать за Новокуйбышевск, что неподалеку от Самары. И повернуть налево – где указатель «Самарская СЭС № 2». К санитарно-эпидемиологической безопасности аббревиатура отношения не имеет. Да и солнечные электростанции – вроде той, что открывают на этих 227 гектарах некогда чистого поля, теперь заставленного черными матовыми панелями – похоже, скоро перестанут быть чем-то уникальным.

– Для России это один из крупнейших проектов в области солнечной энергетики, – аттестует новенькую СЭС Дмитрий Азаров, в минувшем году ставший губернатором Самарской области.

В «самых-самых» свежему солнечному парку на 75 мегаватт ходить не так и долго. До конца года в Ставрополье собираются завершить схожий комплекс, уже на 100 мегаватт.

– Мы понимаем, что эта отрасль развивается и в ближайшее время будут более масштабные станции. Но сейчас у нас – один из крупнейших солнечных проектов, – вновь подчеркивает Азаров. – 75 мегаватт – это, если пересчитать на объем генерации, 92 миллиона киловатт-часов в год. Хватит, чтобы осветить тот же Новокуйбышевск, где более 100 тысяч жителей. И еще на ближайший Чапаевск что-то останется... Инвестиции – без малого девять с половиной миллиардов рублей. Степень локализации по генерирующему объекту – 70 процентов.

– А это что значит?

– Российское производство и работы по этой станции – больше двух третей. Или почти три четверти, – предлагает варианты Азаров. – Вам как удобнее?

Четверть миллиона холодильников

– Одной панели хватит на то, чтобы запитать, к примеру, холодильник, – поясняет сотрудник ООО «Солар Системс», оператора проекта. Фирма наша, учредитель китайский. Пластины для фотоэлементов делают в Подольске на собственном заводе, а сами элементы – их называют модулями – собирают в Поднебесной.

В остальном же: электротехника – Азов Ростовской области и Подмосковье. Опоры – из Нижнего Новгорода. Проект, строймонтаж – тоже отечественные подрядчики. Три очереди – 25, 25 и 25 мегаватт – меньше чем за год.

(фото: Юрий Васильев/ВЗГЛЯД)

Модулей здесь, под Новокуйбышевском – сверимся с цифрами – 265 690 штук. Определенно легче взять и посчитать опорные конструкции – они же базовые столы, по четыре десятка «холодильников» на каждом; но и тут лучше поверить в то, что их 6159. Расхожее определение «конструкции тянутся до горизонта», может быть, и не слишком точно отражает реальность – особенно если смотреть с дрона. Но с трехэтажной высоты наблюдательной вышки на территории СЭС картина солнечного парка выглядит именно так. Столы, столы, столы – под четко заданным углом 37 градусов, для лучшей ловли солнца.

– Износ порядка двух процентов в год. 15–20 лет – замена модулей. Совсем не так дорого, как было с первыми моделями фотоэлементов, – оценивает Александр Детин, дежурный инженер-диспетчер Самарской СЭС.

Станция работает, как здесь говорят, «по максимуму в автоматическом режиме». На 200 с лишним гектаров – полтора десятка сотрудников. В том числе инженер Детин и два электромонтера: на первом – контроль, на остальных – осмотр.

Главное, за чем следят Александр Викторович и его коллеги, – это параметры освещенности. От них зависит качество энергии, которую вырабатывает станция. В одном из углов экрана диспетчерской – выкладки от собственной метеостанции: инсоляция, скорость ветра, температура. Все это – для планирования генерации на два часа вперед.

– Облачности достаточно, как видите, – показывает Александр. Не на экран, а в окно, где солнца не видать.

– Стало быть, – инженер возвращается к монитору, – сейчас даем 46 мегаватт при максимуме 75. Даже в пасмурную погоду даем больше половины. Фотоэлектрические модули у нас очень чувствительны.

– А если дождь?

– Это очень хорошо, – уверяет Детин. – Дождь и снег дают самоочистку панелей.

– Здесь идет выработка безотходной электроэнергии. Выбросы вредных веществ в атмосферу снизятся до 1,4 тысячи тонн в год. И парниковые газы – минус 45 тысяч тонн в год, – говорит Владимир Дикоп, первый замгендиректора «Солар Системс». – Выйдет дешевле, чем дизель, чем любое топливо – в разы, в десятки раз... Надо, однако, понимать, что есть разовые затраты – закупка, установка, монтаж. И пока что они достаточно велики.

– Окупаемость – 120 месяцев, – сообщает Владимир Ситнов, старший вице-президент Сбербанка. Его доля в почти десятимиллиардном проекте – более трех четвертей. – Разумеется, с нашими процентами – достаточными, поверьте. Для нас Самарская СЭС – титульный проект в области финансирования альтернативной энергетики, возобновляемых источников энергии. У нас есть амбиции быть достаточно сильно представленными в этой отрасли.

Зачем идти от солнца к СЭС

«Цель проекта – поставка электроэнергии и мощности на оптовый рынок электроэнергии и мощности в рамках квот ДПМ ВИЭ», – объясняет руководство Самарской солнечной электростанции. В переводе с бюрократического это означает, что уже в третьем тысячелетии федеральное правительство разработало и ввело – ну да, можно сказать «в эксплуатацию» – десятки постановлений и ведомственных документов. Не только по возобновляемым источникам энергии – ВИЭ как таковым. Но и по тому, как их, собственно, использовать – например, торгуя электричеством по договорам продажи мощности (ДПМ).

– Есть нормативная база, есть преференции для развития солнечной энергии. И производитель, и инвестор могут быть уверены, что эта энергия поступит в единую сеть, – объясняет Дмитрий Азаров. – И, значит, никаких проблем с реализацией нет. А правительство области поспособствовало тому, чтобы эта система работала на территории региона.

Остается вопрос – зачем. Относительно неподалеку – Жигулевская ГЭС, где выработка в 30 с лишним раз больше, чем на солнечном 75-мегаваттнике. В самом Новокуйбышевске – две ТЭЦ, на 340 «мегов» каждая. Обе построены для здешней нефтехимии – более полувека назад, когда в качестве промышленного гиганта возводили и сам Новокуйбышевск. Станции старые, но и реконструкции идут.

– Это, прежде всего, фундамент для новых производств, создания новых рабочих мест, – подчеркивает Дмитрий Азаров.

Видно, что вопросы подобного рода звучали не раз. И во время подготовки проекта в середине 2010-х, когда Дмитрий Игоревич работал в Совете Федерации. И тем более за последний год, когда уже при губернаторе Азарове солнечный парк активно – да еще с опережением графика – пошел «в работу».

(фото: Юрий Васильев/ВЗГЛЯД)

– Я очень рад, что это не просто электростанция, а солнечная станция. Совершенно очевидно, что современные технологии, лежащие в ее основе, – технологии будущего, которые уже сегодня активно развиваются на территории Самарской области, – говорит губернатор. – И, конечно, экологическая составляющая. Хорошо, что, создавая заделы развития экономики региона, мы думаем и о будущем. Наших детей, внуков, правнуков. Поколений, которые будут эксплуатировать эту экологически чистую энергию.

Что ж, Самарская область, где нехватка людей с отличным техническим образованием не наблюдается как минимум с военных времен, когда в регион эвакуировали четыре десятка крупнейших оборонных заводов, – идеальная площадка. И для внедрения инноваций, и для – наконец-то – заработков на новых технологиях. Солнечные энергетики здесь в неплохой компании, даже если не иметь в виду аэрокосмическую отрасль, традиционно сильную в Самарской области.

«Пирогов» и другие

– Вы у нас девять месяцев назад были, да? – уточняет Александр Колсанов, глава Института инновационного развития Самарского государственного медицинского университета. – Скажите, что запомнилось. А я скажу, сколько мы за это время продали.

Из IT-медицинских чудес доктора Колсанова с тех пор запал в память прежде всего анатомический стол «Пирогов» – разумеется, виртуальный. Все кости на огромном экране – как на ладони, можно вызвать любую и рассмотреть в 3D.

– Я его тоже люблю, – кивает Александр Колсанов. – Ну так вот, за это время мы добавили не только новые образовательные, но и чисто медицинские модули. Теперь можно загружать конкретные данные конкретного пациента. Заранее спланировать операцию, собрать консилиум... Продали более восьми десятков – по России, в Казахстан, Киргизию, Узбекистан. По четыре миллиона рублей за каждого «Пирогова».

Текучка в колсановском институте, по словам коллег, еще та. Причем не среди разработчиков: Александр Владимирович за последнее время будто бы сменил не один комплект спецов по продажам. Сам доктор Колсанов слухи не подтверждает, но и не опровергает – предпочитая в данном вопросе оперировать уже имеющимися суммами:

– Комплекс по реабилитации рассеянного склероза – продали 20 штук по 850 тысяч рублей, на подходе вторая серия, но уже подороже. Трекер-игра для детей с ДЦП – тоже два десятка, по 450 тысяч...

(фото: Юрий Васильев/ВЗГЛЯД)

Разумеется, и развитию, и монетизации помогает правительство области. Где – финансированием клиник и центров реабилитации под конкретные «товары» от института (все по конкурсу, просто где-то выходит ощутимо дешевле, а где-то – и вовсе без отечественных аналогов). Где – поддержкой через Москву.

– Отдельная тема – сотрудничество с Самарским электромеханическим заводом, подразделением Ростеха, – добавляет Колсанов. – Мы победили в конкурсе – 208 миллионов рублей на то, чтобы купить наши патенты. Плюс роялти от продаж. Конечно, в диалоге с тем же Минпромторгом РФ не обошлось без областного правительства.

В результате институт выходит в серию по четырем продуктам. С перспективой масштабирования по перечню нацпроекта.

– И все за девять месяцев, – напоминает Александр Колсанов.

– И у тех, кто продвигает IT-медицину, и у аэрокосмической индустрии, и у тех, кто работает с солнечной и другой возобновляемой энергией... У всех, кто реально занимается инновационными технологиями, здесь прекрасное будущее, – говорит Дмитрий Азаров. – Люди вложили свой труд, свой талант, свои деньги. Чего им еще пожелать? Только как можно больше солнечных дней.