Дмитрий Губин Дмитрий Губин Почему на Украине не будет ни выборов, ни переговоров

С американцами в любом случае придётся обсуждать украинский вопрос, с европейцами – возможно, когда возникнет поле для компромиссов и приемлемая для сторон лексика. Но только не с теми, кто себя назначил руководить Украиной.

0 комментариев
Геворг Мирзаян Геворг Мирзаян Виктор Орбан и Роберт Фицо – товарищи, но не помощники

Не стоит игнорировать те возможности, которые Будапешт и Братислава предоставляют России. С точки зрения торговых отношений, политических контактов, пиар-составляющей. Ну и, в конце концов, у Москвы не так много осталось лидеров европейских стран, с которыми можно просто нормально общаться.

5 комментариев
Глеб Простаков Глеб Простаков По кому ударят торговые войны США

«Пошлинная дипломатия» нового руководства США окончательно зафиксирует смерть правил международной торговли, действовавших на протяжении десятилетий. Всемирную организацию торговли можно списывать в утиль.

5 комментариев
22 января 2020, 19:40 • Политика

Завоеванная стабильность дает России шанс на развитие

Завоеванная стабильность дает России шанс на развитие
@ Zuma/ТАСС

Tекст: Петр Акопов

Инициированные Владимиром Путиным поправки в Конституцию и смена правительства ознаменовали начало больших изменений в политической системе России. Существующая в стране социально-экономическая и политическая стабильность некоторыми уже не воспринимается как безусловное благо, но именно она позволяет шаг за шагом проводить нужные преобразования – а без нее возможны лишь хаотические шараханья в попытке реформировать все и вся.

Для Путина в первую очередь важно сохранить устойчивость страны на годы вперед, и для этого он балансирует систему, исходя из всего своего опыта руководства Россией. Предложенные изменения не выдумка и не прихоть – они подсказаны самой жизнью и опытом функционирования российской власти в постсоветский период. Да и уроками развала СССР.

Часто пытаются противопоставить стабильность и развитие – в том числе и в деятельности Путина. Выдумывают мифический договор о «стабильности и достатке в обмен на неучастие в политике», неофициально заключенный между Путиным и элитой, с одной стороны, и обществом в нулевые годы – хотя вся деятельность Путина говорит о противоположном.

Путин упрямо гнет линию на обновление элиты и выстраивание новых правил ее формирования – и больше всех заинтересован в том, чтобы неравнодушные граждане участвовали в управлении государством и продвигались по социальным лифтам. Оказывает ли существующая элита сопротивление этому? Естественно – но политика национализации элиты остается важнейшим направлением деятельности Путина. Это подтверждает и послание президента.

Стабильность, которую порой даже ставят ему в упрек, нужна ему не для консервации власти правящего класса – а в том числе и для его качественного улучшения и обновления. Потому что

серьезные изменения возможны только в результате долгих, продуманных действий, являющихся частью общей стратегии, для осуществления которой нужно быть уверенными в устойчивости России.

Как внешней, так и внутренней – то есть сильных геополитических позиций и работающего государственного строя. И то, и другое является обязательным условием для любых перемен – настоящих и успешных, а не их имитации или хаотичного реформирования всего и вся, в результате которого был обрушен Советский Союз.

То, что в последние годы в обществе растет желание перемен, не новость – и Путин в самом начале своего послания прямо сказал об этом:

«Люди хотят развития и сами стремятся двигаться вперед в профессии, в знаниях, в достижении благополучия, готовы брать на себя ответственность за конкретные дела. Зачастую они лучше знают, что, почему и как надо менять там, где они живут, работают  в городах, районах, селах, по всей стране.

Темпы изменений должны нарастать с каждым годом, с ощутимыми для граждан результатами по достижению достойного уровня жизни. И, повторю, с их активным участием».

То есть Путин сам объявил не только о том, что изменения будут – но и о том, что их скорость будет расти. Почему только сейчас? Потому что предыдущие шаги, то есть перемены, которые он осуществлял, завершились. Они не в том, что мы стали жить богато и счастливо – а в том, что мы создали работающий государственный строй и функционирующую экономическую модель. Да, в них – особенно в экономике – множество проблем, слабых мест и поводов для критики: но они стабильно работают. Это само по себе огромное достижение – если мы вспомним не только развал 90-х, но и ситуацию нулевых годов.

Тех лет, которые Путин потратил на восстановление управляемости страной, на возвращение государству его функций и рычагов, на первый этап выстраивания управленческой вертикали и обновление номенклатуры, на борьбу с офшорами и офшорной же аристократией. За одно это его в 2011 году хотели спихнуть с корабля истории – когда олигархическая обслуга под видом «народной Болотной» рассчитывала на реванш.

Возвращавшийся тогда в Кремль Путин без всякого нагнетания сказал о том, что у нас все «держится на живой нитке» – имея в виду как раз политическую стабильность страны, а значит и ее существование. За прошедшие восемь лет ситуация стала качественно другой – национализация элиты и выстраивание механизмов функционирования власти привели к созданию реально работающей политической системы. На фоне послекрымского конфликта с Западом укрепились не только геополитические позиции страны, но и реально выкристаллизовалось и национальное единство – что также усиливает устойчивость российского государства.

Но народное единство не живет само по себе и не держится только лишь внешними угрозами или испытаниями – оно ежедневно проходит проверку на прочность самой жизнью русского общества. Справедливо ли оно устроено, поддерживает ли власть в нем правильные, полезные процессы? Нет никакого слепого доверия к Путину, да его бы и было мало для политической стабильности – народ видит, что президент реально хочет добиться изменений к лучшему, принимает для этого конкретные шаги, принуждает к работе элиту. 

Все последние годы Путин все чаще говорил о необходимости больше советоваться с людьми, считаться с их мнением, опираться на них при принятии решений. Но не просто быть ближе к народу – а самыми разными способами вовлекать его в процесс принятия решений и в работу власти как таковую. Это самый сложный и тяжелый процесс – но как раз в нем и назрели главные изменения.

При этом в реформировании управленческого класса Путин сознательно избегает революций – не только условного «нового 37-го года», но и просто тотальных кадровых чисток. Потому что куда важнее наладить нормальную работу с кадрами как таковую, выстроить систему их воспитания и продвижения, обеспечивающую постепенное, но неуклонное обновление и трансформацию управленческой номенклатуры, чем попытаться одним махом «срубить головы». Тем более, что в реальности подобные стремительные зачистки не приводили в нашей недавней истории ни к чему хорошему.

Начавшаяся в 1935-1936 годы чистка с выявлением «врагов народа» вскоре разрослась до неуправляемого маховика репрессий, по сути, вышедшего уже из-под контроля не только НКВД, но и Сталина, перемоловшего огромную часть партаппарата и силовых структур. А устроенная Горбачевым после 1986 года кадровая чехарда за несколько лет дезориентировала и ослабила всю советскую номенклатуру – дополнившись, конечно, и совершенно непродуманными экономическими и политическими реформами.

И если в конце 30-х «огонь по штабам» не привел к дестабилизации всей ситуации в стране (потому что по сути стал последним, отложенным актом Гражданской войны двадцатилетней давности, и воспринимался в логике постоянной революционной борьбы), то в конце 80-х горбачевская «тяга к переменам» привела к полноценной политической, а потом и экономической дестабилизации в стране. Стоившей ей в итоге жизни.

Первые годы существования Российской Федерации политическая нестабильность была определяющим фактором всей жизни страны.

Шоковые экономические реформы привели к жесточайшему противостоянию между парламентом и президентом – борьба за власть проецировалась в регионы, усиливая в них и так продолжавшиеся сепаратистские тенденции. Огромный рост преступности, невыплаты зарплат и обнищание население стало расплатой как за развал страны, так и продолжавшийся кризис власти. Осенью 1993-го все вылилось в кровавую бойню в Москве. Но с окончательной победой Ельцина стабильность не наступила – вскоре началась чеченская война. Лихорадить страну перестало только с приходом Владимира Путина – да и то не сразу, ведь президенту понадобилось еще несколько лет на наведение самого элементарного порядка.

Политическую и общественную стабильность не стоит путать с застоем и стагнацией – сама по себе она является не просто положительным фактором, а тем, что как раз и может обеспечить реальные, глубокие преобразования.

Потому что стабильность – это не отсутствие противоречий и конфликтов, споров и вызовов, проблем и вопросов. Стабильность – это управление такой сложнейшей и огромной страной, как Россия, в нормальном режиме, без аврала и шараханья, управление опытной рукой и исходя из понятной обществу и власти стратегии. Стратегия Путина понятна:

«Мы должны создать систему прочную, надежную, неуязвимую и по внешнему контуру абсолютно стабильную, безусловно гарантирующую России независимость и суверенитет. В то же время систему внутри себя живую, гибкую, легко и своевременно, главное, меняющуюся в связи с тем, что происходит в мире, вокруг нас, а главное, в связи с развитием самого российского общества».

То есть стабильность нужна Путину для развития – изменений настолько глубоких и быстрых, насколько сейчас способна органично вынести наша страна. Эти изменения будут не последними – но именно сохраненная, а на самом деле даже усилившаяся по их итогам стабильность, позволит успешно вести Россию вперед без революционных потрясений и дестабилизации всего и вся.

..............