Неуклонно возрастающая после мирового финансово-экономического кризиса 2008–2009 годов активность Пекина в мировых делах не оставляет сомнения в том, что существенно увеличивший свою экономическую и финансовую мощь Китай встал на рельсы занятия одной из ключевых ролей в глобальном экономическом управлении, наращивания лидерского потенциала и постепенного выстраивания китаецентричной системы международных правил, норм и институтов.
В процессе своего «возвышения» Китай уже преодолел этап инкорпорирования в международное устройство и функционирования в заданной западными странами системе координат. Теперь он приступил к переформатированию существующей международной системы в соответствии с собственными интересами и потребностями.
При этом представляется, что у Пекина пока отсутствует четко выверенная устремленная в будущее стратегия превращения в глобального лидера (так называемая Grand strategy).
Наблюдаемое ныне увеличение роли Китая в мировых процессах стало в какой-то степени неожиданностью для самих китайцев, а в какой-то – кумулятивным эффектом отдельных мер китайского правительства для решения конкретных задач экономического развития страны.
Формально не претендуя на мировое доминирование и навязывание своих правил, норм и ценностей другим странам, Китай вместе с тем предлагает новые инициативы, концепции и идеи, создает «глобальные общественные блага». Это Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (АБИИ), инициатива «Пояс и путь», Новый банк развития, Сообщество единой судьбы человечества, которые де-факто способствуют формированию такой международной системы, где направляющую и регулирующую роль будет играть именно Китай.
Пока становление Китая в качестве мирового лидера сдерживает целый ряд факторов.
В первую очередь это незавершенность экономических реформ и модернизации Китая – Пекин определяет 2049 год как завершающий процесс «великого возрождения китайской нации». Во-вторых, это сохраняющееся отставание Китая от некоторых других держав по таким важным составляющим комплексной национальной мощи, как военная, технологическая и мягкая сила. В-третьих, это отсутствие у Пекина сети не только союзнических отношений (Китай, продолжая придерживаться принципа невступления в военные блоки, не имеет ни одного союзника), но и по-настоящему тесных партнерских отношений с сильными мировыми игроками. Отвечая на вопрос о том, с какими государствами у Китая сложились тесные, надежные доверительные отношения, китайские эксперты-международники, как правило, называют Пакистан, после некоторой паузы и сомнений – Россию, и на этом перечисление китайских внешнеполитических «союзников» завершается. И наконец, в-четвертых, это отсутствие у Пекина опыта мирового лидерства.
Сейчас происходит адаптация Китая к своему меняющемуся положению в международной системе и, самое главное, изучение, заимствование и накопление опыта. Китай учится быть глобальным лидером.
В последние несколько лет Пекин принимает меры для создания новой, китаецентричной, системы координат в мировом экономическом и финансовом устройстве:
- разработка новых международных торгово-экономических правил путем расширения сети соглашений о создании зон свободной торговли (на май 2019 года такие соглашения Китай заключил с 22 странами);
- изменение транспортно-логистической картины мира путем инициирования и финансирования тех или иных транспортно-логистических проектов сообразно интересам Китая;
- в целом стимулирование торговли между Китаем и миром, результатом чего может стать и уже стала зависимость отдельных стран мира от Китая, что потенциально дает Пекину рычаги давления на соответствующие страны;
- реформирование находящихся под доминирующим влиянием США и некоторых других западных стран системообразующих международных финансовых институтов (многосторонних банков развития и МВФ);
- создание новых международных финансовых организаций, где ведущую или паритетную с другими участниками роль играет Китай (АБИИ, Новый банк развития БРИКС, инициатива создания Банка ШОС);
- укрепление роли китайской национальной валюты в международной финансово-экономической системе.
Насколько лучше, по сравнению с нынешним, будет складывающийся в результате действий Китая мировой экономический порядок – вопрос открытый. В последние годы в целях демонстрации своей приверженности лучшим международным практикам Китай создает «витринные» инициативы, такие как, например, АБИИ, где Китай не злоупотребляет своим статусом крупнейшего акционера и заинтересован в соответствии банка высоким мировым стандартам (например, в вопросах прозрачности закупок). Демонстрирует Китай и готовность отвечать на озабоченность мирового сообщества, реагируя на критику и внося «косметические» корректировки в свою торговую, инвестиционную и внутриэкономическую политику.
Однако большой контраст с китайскими «витринными» инициативами и официальной риторикой китайских властей представляют некоторые проявления modus operandi Китая. Такие как, например, отсутствие прозрачности в процессе реализации китайской инициативы «Пояс и путь» и отдельных инфраструктурных проектов при китайском финансировании, предоставление Китаем экономически «связанных» кредитов, несоблюдение мировых стандартов при реализации проектов за рубежом (трудовых, экологических и пр.), акцент на двустороннем формате взаимодействия со своими партнерами как предоставляющем Китаю рычаги воздействия на своего визави. И наконец, широкое использование Пекином методов наказания и принуждения в отношении стран, наносящих вред «коренным» интересам Китая.
Эксперт принимает участие в Российско-казахстанском экспертном форуме клуба «Валдай» и Казахстанского совета по международным отношениям, который пройдет 14–15 мая в Нур-Султане.
