Общественность все время что-то подписывает. Кто-то собирает деньги на лечение знакомым и чужим людям, кто-то борется против вырубки и застройки, но есть отдельная категория активистов. Они призывают запретить. Что-нибудь. Я бы и сам все запретил давно, да все руки не доходят: дом, семья, интегралы не взяты.
Возмущенные подписанты делают фильму о плохих подростках лучшую рекламу, причем даром
Однако среди бессмысленных просьб запретить попадаются и крайне показательные. Более того, общественно важные.
Вот, например, уже почти девять тысяч человек (а это много, поверьте – вы когда-нибудь видели девять тысяч человек живьем в одном месте?) подписали петицию с требованием не показывать страшный фильм о том, что наши подростки, оказывается, пьют, занимаются сексом и матерятся.
Ужас какой. Никогда такого не было, и вот опять: куда катится молодежь в 2015 году?
В Лолиту играют тридцатилетние тетушки (Фото: кадр из фильма «Лолита»)
|
Первый вариант этого текста не понравился редактору, который сумрачно ответил, что пиарить бесплатно какой-то очередной российский недофильм газета ВЗГЛЯД не будет. «Откуда ты вообще узнал о нем?» – спросил редактор. Из петиции и узнал.
И почти девять тысяч человек посмотрели хотя бы трейлер, разослали его своим друзьям в социальных сетях, поделились с родственниками. По скромному подсчету охват таков, что хватит на десяток кинозалов в больших и малых городах России.
Возмущенные подписанты делают фильму о плохих подростках лучшую рекламу, причем совершенно даром. Эмоциональный отклик (даже отрицательный) стоит сегодня очень дорого, и теперь мы рассуждаем о ленте, которую вообще никто в глаза не видел. И, может быть, уже не увидит.
Напомню в связи с этим две истории.
Первая – скандальная публикация романа Владимира Набокова «Лолита». Произведение запрещали, запрещали, да так и не запретили, и теперь само слово «лолита» стало нарицательным, и под неловких школьниц страстно косят тридцатилетние дамочки с двумя подбородками, а мужчины пишут что-то сальное «Вконтакте» безмозглым школьницам с большими глазами.
И то, и другое – омерзительно, и набоковская «Лолита», разошедшаяся за десятилетия в миллиардах копий, подражаний, переработок и продолжений (включим и те, что ходят по Сети), сыграла в этом самую непосредственную роль.
Так что, возможно, роман и стоило запретить – все были бы хоть чуть-чуть, но здоровее. Набоков бы умер, страсти по неопубликованному тексту улеглись бы, и тридцатилетние дамочки, и школьницы остались бы при своих. Одни пусть детей воспитывают, другие пусть учатся.
А вторая история – о великом фильме «Чучело» с юной Кристиной Орбакайте. Картина произвела в свое время фурор, потому что честно рассказала о том, что советские школьники были вовсе не такими уж хорошими.
Нет-нет, не хулиганы вроде Квакина из «Тимура и его команды», самые обычные, «из приличных». Выяснилось, что они травят слабого, падки на всякую дрянь и вообще – какие-то не очень уже советские.
Гадкие дети.
Стоило ли столько лет глухо молчать об этом, чтобы все вылезло в самый неподходящий момент и накрыло всех медным тазом? Может быть, об этом стоило говорить во весь голос гораздо раньше, предупреждая появление этих «героев нового времени», перешедших потом в 90-е и ставших валютными проститутками и бандитами (да-да, представьте себе, это все были вчерашние советские школьники)?Я снова избегаю рекламировать фильм, с которого и начал разговор. Но проблема-то никуда не исчезнет. Покажи ленту в прокате – будут сложности, не покажи – сложностей, может быть, будет еще больше. Резать правду-матку – плохо, а не резать – еще хуже.
И мы стоим перед очень сложным этическим выбором. Он не столько личный, сколько общественный. Есть тонкая грань между «запретить все» и «разрешить все», есть воспитание, отданное школой родителям (родители тянут эту ношу не всегда), есть общественная мораль, есть лезвие, по которому все мы идем.
Петиция – это хорошо. Люди должны свободно высказываться о том, что их раздражает, что они считают вредным и опасным. Но я ее не подпишу. Потому что нынешние школьники и школьницы действительно пьют, занимаются сексом и маются дурью, и молчать об этом нельзя.
А можно ли сделать так, чтобы перед каждым показом этого фильма давали слово хотя бы одному из тех, кто подписал обращение о его запрете? Это было бы справедливо.
