Раз уж текст присяги может быть изменен, то отчего бы не сделать его более светским?
Ну вот зачем там вот этот натужно-кимвальный мистицизм:
«Клянусь свято соблюдать Конституцию».
Понимаю, что для советских поллитрработников-атеистов, которые и мастерили этот текст в 92-м году, слово «святой» – это просто громкая пустышка.
Но для религиозных людей это слово очень значимо. Оно заполнено собственным традиционным смыслом, и ельцинскую Конституцию РФ включить в число святынь мы никак не можем, не насилуя тот смысл, который мы веками сопрягали со словами «святой» и «свято».
Святой значит Бого-освященный, пронизанный Божией благодатью.
И что значит «свято соблюдать»? По здравом размышлении я вообще затруднюсь сказать, что именно я делаю «свято». «Я свято произнес ектенью!». «Я свято прочитал проповедь!». Брррр....
Святы поступки святого. А это точно не про меня.
А если про солдат? – «Солдат, соблюдая Конституцию, свято и метко стрелял». Мило...
Есть еще древний смысл слов «святой» – отделенный, выделенный для служения Богу. Но это тоже не про Конституцию.
Воинский подвиг может быть святым. Но тот, кто его совершает, уж точно делает это не ради Конституции, и в минуту его совершения уж точно думает не о ней. Так что в тексте присяги – самозваная святыня.
А посему: О друг мой, Аркадий Николаич! Об одном прошу тебя: не говори красиво!
Источник: Блог протодиакона Андрея Кураева
