Гегель говорил, что толпа мыслит абстрактно, когда называет убийцу – убийцей, и не хочет знать, какого цвета у него глаза, как называла его в детстве мама и что, собственно, сделало его убийцей. Тем самым Гегель хотел сказать, что в абстрактном мышлении нет ничего исключительного. Сегодня, когда толпу заменила Сеть, структурой абстрактного мышления стал профайл.
#{image=539089}Знакомьтесь: Андерс Беринг Брейвик, убийца. Вот его «био»: в пятницу, 22 июля 2011 года, он устроил взрыв у правительственных учреждений в центре Осло, неподалёку от канцелярии премьер-министра. Спустя несколько часов он же, будучи одетым в полицейскую форму, открыл стрельбу в молодёжном лагере правящей Трудовой партии на острове Утойя, недалеко от норвежской столицы. По последним данным полиции, жертвами двойной террористической атаки стали около 100 человек. Выжившая очевидица бойни в молодёжном лагере описывала, что одетый в форму полицейского человек поразил её своим хладнокровием. Он подозвал к себе всех, кто находился поблизости, и начал методично расстреливать. Наиболее выносливые пытались укрыться в воде, жертвами бойни стали самые младшие.
В профайле Брейвика значится: любит Канта (особенно «Критику чистого разума»), среди его интересов – бодибилдинг, Отто Бисмарк, консервативная политика, масонство, Уинстон Черчилль,Warcraft. Незадолго до теракта Брейвик разместил 1518-страничный манифест под названием «Декларация независимости Европы 2083 года», в котором критикует марксизм Франкфуртской школы, ставший основой современной евроидеологии. Культурный марксизм с его мультикультурализмом, по мнению Брейвика, опаснее экономического марксизма, «сгубившего Россию».
В рассуждениях Брейвика характерный для неолевацкого мышления гибрид исламофобии с панисламизмом. По сути, этот гибрид возник ещё в работах Мишеля Фуко, приветствовавшего исламскую революцию Хомейни за то, что она возвращает государственно-политическим институтам статус духовных учреждений, которого они давно лишились на Западе. Брейвик считает неприемлемой экспансию мусульман в Европу. Однако отмечает, что именно исламисты, в отличие от современных европейцев, действуют в соответствии с принципами чести. У европейцев, как следует из обнародованных фрагментов сочинений Брейвика, честь заменяет мультикультурализм, который разрушает европейскую культуру, национальные государства и христианскую веру.
- Максим Шевченко: Убивать других
- Федор Лукьянов: В зверской форме
- Михаил Соломатин: Крестовый поход инфантилов
- Михаил Бударагин: Террор говорит
Премьер-министр Норвегии, лидер Трудовой партии Йенс Столтенберг, а вслед за ним и король Норвегии Харальд V заявили, что действия Брейвика нанесли урон Норвегии, сопоставимый только с разрушениями Второй мировой войны. Примечательно, что оба в один голос связали этот урон с покушением на «основы демократии». Налицо общеевропейский конфликт относительно того, что считать предельным разрушением: в случае с королём и премьером это демократическое устройство (то есть мультикультурализм), в случае с «норвежским лесным» – сам мультикультурализм (то есть кризис национального государства).
Стоит также добавить, что Брейвик является владельцем фирмы Breivik Geofarm, занимающейся выращиванием овощей. И хотя поговаривают, что закупленные удобрения могли использоваться для взрывчатки, трудно не увидеть в этом весьма вегетарианский род деятельности. Вполне в духе северного экомейнстрима. Экомейнстрим дополняется политкорректным расположением Брейвика к геям и государству Израиль.
Если убрать всё, что во внешности Брейвика напоминает хипстера, в нём вообще многое напоминает об образе пастора. Блондин, высокий лоб, зелёные глаза. Внешность Брейвика так же стереотипна, как и пункты его биографии. Для иностранца не только китайцы, но и норвежцы – на одно лицо. Глядя на Андерса Беринга, любой ненорвежец наверняка составил бы представление о среднестатистическом норвежце: «Такими они и бывают». Точнее, так они выглядят – со стороны, оттуда, извне. В горизонте абстрактного мышления. Большинство наверняка скажет: из этих позиций (геефилия, Кант, консерватизм) невозможно сделать вывод о том, что человек – убийца. Отвечу: ничего подобного. В убийстве есть что-то неразрывно связанное с механизмом абстрактного мышления. Что-то показывающее его недостаточность, если не сказать присущую ему порчу.
Сетевое общество с его профайлами и самоаттестациями размером не более 140 знаков – это общество, в котором человек превращает себя в абстракцию добровольно, а не по воле государства с его мышлением посредством помещения в каталог и архив. Сегодня каждый сдаёт себя в архив добровольно, без всяких поползновений на то «соответствующих органов». Поэтому типичность «норвежского лесного» – Андерса Беринга Брейвика носит уже не социологический, а сверхсоциологический характер.
Сегодня носитель персональной идентичности не просто завёл множество сетевых досье на самого себя, но превратился в ходячий каталог сообщений, замеров и метрик. Массовое отделение себя от толпы развязывает руки. Любой контрагент сетевого общества рассматривает себя как потенциальная жертва, но жертва, статус которой открывает возможность мстить. Контрагент сетевого общества – виртуал, задрот. Брейвик, потративший три года жизни на Warcraft и 1500-страничный опус про будущее Европы, именно таков. Он спекулирует на том, что кто-то (мультикультурализм, марксизм, ислам) принёс его в жертву. Но только статус жертвы заставляет его почувствовать себя героем.
Случай Брейвика – классический с точки зрения самогероизации задрота.
Виртуал не мнит себя существом, не верящим в реальность, или силой, которая может её ниспровергнуть при помощи одного пинка. Он берёт на себя миссию маленького демиурга, приводящего реальность к совершенству. И только то, что сопротивляется этому замыслу, оказывается достойным апокалипсиса, протокол которого виртуал с готовностью может разместить в своём «Твиттере».
«Основы демократии», на которые, как считают король и премьер Норвегии, покусился «норвежский лесной», являются недостаточной реальностью, которая требует доделки и восполнения. Эта реальность кровоточит, как кровоточит опухоль, и кровь, пролитая Брейвиком, есть лишь малая часть крови, спровоцированной просмотренным наблюдателями перерождением колониальной системы. Разумеется, подобное обстоятельство нисколько не снимает, а лишь усиливает вину «норвежского лесного» – он действовал, не отдавая себе отчёт, в какой мере он сам – кровоточащий орган колониализма. Вина его тем больше оттого, что, боясь, подобно всякому виртуалу, вида крови, он готов был лить её в равной пропорции со своим страхом...
Источник: «Трибуна Общественной палаты»
