В зеркалах

Это вторая работа Даниляна, а первой были «Короли танца», успешно показанные в Москве осенью прошлого года. Центром «Красоты в движении» стала звезда Мариинского театра Диана Вишнева, для которой потрудились хореографы Дуайт Роден, Мозес Пендлтон и Алексей Ратманский.

Она меняется на глазах, становясь то теплой милой девушкой, то механической куклой, то неуловимым призраком…

Вишнева принадлежит к числу безусловных балетных звезд. Тех, на чьи выступления поклонники ездят из города в город. Чьими достоинствами очаровываются видные постановщики и коллеги всего мира.

Ее воспринимают как балерину-фейерверк, балерину-праздник, страстную, победительную. Ее ученическим дебютом была Кармен – и здесь проявились черты индивидуальности, так раскрывшиеся впоследствии.

Больше десяти лет Вишнева работает в Мариинке. Там она станцевала всю традиционную для ее ранга классику – Китри, Аврору, Никию, Жизель, попробовала себя на прочность в «черных» балетах Кеннета Макмиллана и Уильяма Форсайта. Она ездит по всему миру, но предпочтение всегда отдает родной сцене.

По словам Алексея Ратманского, его пленило в Вишневой «врожденное ощущение театральности». Чем он решил воспользоваться, сочиняя для нее балет «Лунный Пьеро» на вокальный цикл Арнольда Шенберга.

Романтичное название – обманка. «Пьеро» – история мрачная, сюрреалистическая. Здесь сплелись сны и реальность, земной мир и мир ночи, когда реальность может немыслимо искривляться.

Хореограф немного приглушил фееричность и внешнюю яркость Дианы Вишневой, увел ее в темные танцевальные тона.

Ее героиня – коварная и обольстительная Коломбина, Прекрасная Дама, плод воображения мятущегося Пьеро (который и с собой не может прийти к согласию – неспроста этот образ воплощают одновременно три танцовщика – Игорь Колб, Михаил Лобухин и Александр Сергеев).

Она меняется на глазах, становясь то теплой милой девушкой, то механической куклой, то неуловимым призраком. Аккуратные легкие вспархивания сменяет бешеное кружение под стремительный вокальный речитатив.

От движенческой партитуры нет ощущения сложности. Здесь важнее возможность перевоплощения, которую Диана Вишнева использует по полной программе. Ратманского всегда отличала «игровая», говорящая хореография. И в лице балерины он нашел явного единомышленника.

Работа американца Мозеса Пендлтона – не совсем балет. Вернее, совсем не балет. Пендлтон, создатель известной труппы «Momix», сочетающий в работах цирковое и визуальное искусство, сочинил для Вишневой историю в трех частях «Из любви к женщине» – о женской эфемерной природе, мечтах и желаниях.

На эту тему
• Владимир Васильев: «У меня нет времени на переживания…»
• Николай Цискаридзе: «Я знаю, что такое падать»
• Покрывало Майи
• Сплетенье рук, сплетенье ног…
• Оливье Пи: «Даже когда мы говорим, надо пытаться петь»

Используя движение в сочетании со сложной световой партитурой, хореограф создает живые картины. Где важна не техника, а пластичность танцовщика, линии тела.

В первой миниатюре у Дианы есть две партнерши, Мария Шевякова и Екатерина Иванникова. Впрочем, кто из них кто, увидеть не получится – на сцене царит темнота.

Во мраке видны только руки и ноги, высвеченные ультрафиолетом. Гибкие линии складываются в самые разные картинки – от лица, то веселого, то грустного, до неподвижных лебедей и озорных фламинго.

Две другие части балерина исполняет в одиночестве. В нежных солнечных бликах она вытягивается на зеркальной платформе, растекаясь и свиваясь под томительный голос Лизы Джерард.

Отражение повторяет каждый жест, и видятся два существа в одном. А потом на балерине оказывается надет сияющий круг из бус, разлетающийся вокруг нее на капельки. Космическая женщина, оставляющая после своего неистового кружения только рассыпанные осколки звезд.

Еще один американец, Дуайт Роден, руководитель неистового коллектива «Complexions» и любитель смешивать самые разные танцевальные стили, от джаза до модерна, тоже не смог пройти мимо необыкновенной женственности Дианы Вишневой. И придумал для нее «Повороты любви», бессюжетный балет-фантазию о взаимоотношениях мужчины и женщины.

Через «Повороты» проходят три пары. Две выглядят лирично и нежно, третья – сама Диана и ее партнер, восхитительный темнокожий Дезмонд Ричардсон, солист «Complexions» – более жестко, даже агрессивно.

Движения абстрактны, но можно угадать и ощутить смысловой подтекст: поиск, стремление друг к другу, испытание на прочность – и уход в умиротворение. Круг замыкается, чтобы вскоре все началось снова.

В «Поворотах» примечательное музыкальное оформление. Композитор и исполнитель Дэвид Розенблатт использует только ударные инструменты всех разновидностей – от гонга до ритуальных барабанов. Что дает дополнительную экспрессию происходящему, но не всегда хорошо сказывается на технической стороне танца.

Порой движение идет поверх музыки, а не синхронно с ней. Все-таки ударные диктуют и определенный ритм, и манеру двигаться. Странно, что хореограф этого не учел.

Проекты, подобные «Красоте в движении», интересны, прежде всего, танцовщикам. Важно в какой-то момент проверить собственные силы, понять, насколько велики возможности.

Не каждый классический танцовщик так отважно ринется в омут современной хореографии, как это сделала Диана Вишнева. Хотя ей не впервой – балерина любит экспериментировать. Но ей удалось удивить, предстать совсем новой.

Однако оказалось, что публика не особенно приучена к таким зрелищам – ей больше по нраву видеть привычную Вишневу. Это печалит, поскольку результат «Красоты в движении» достоин несомненного уважения.