Сергей Миркин Сергей Миркин Западу нужна затяжная война до последней украинки

Чего действительно добиваются западные политики? Не исключено, что все громкие заявления сделаны с одной целью – побудить ЗЕ-команду бросить в наступление всех, кто еще остался.

4 комментария
Евгений Крутиков Евгений Крутиков Не признав Карабах, армяне сами загнали себя в ловушку

Хитрая «многовекторная» политика рано или поздно лишает тебя всех союзников. Даже тех, кто горой за тебя стоял веками. Или же эти союзники будут поддерживать тебя только на словах, как Франция. Или использовать в собственных геополитических интересах, как США.

19 комментариев
Тимофей Бордачёв Тимофей Бордачёв Разговоры о Евросоюзе «от Лиссабона до Луганска» будут забыты

Европейским политикам приходится придумывать массу символических жестов, которые могут имитировать решимость бороться с Россией в условиях невозможности настоящей мобилизации.

11 комментариев
16 июня 2005, 15:13

Павел Руднев: О вагине своими словами

Павел Руднев: О вагине своими словами

Традиционной патриархальной Москве трудно было доказать, что театр может быть везде. Некогда Вячеславу Полунину удалось убедить столицу в том, что мегаполис может принять уличные театры и при этом не иметь желания запустить в артиста пивной бутылкой.

Но наш большей частью зимний город этой радостью долго насладиться не может, уличный театр – забава не для северных народов. Железная наука статистика утверждает, что Скандинавские страны также весьма сильно отстают от Европы в области open theatres, а это значит, что климатические условия – действительно серьезная помеха для площадного творчества.

Но и здесь находится место парадоксам нашей натуры: один из трех-четырех центров отечественного уличного театра - в северном Архангельске.

Похоже, Москву скоро захлестнет другая мода альтернативных показов.

Клубный камерный театр.

Помимо вялотекущего фестиваля Stand Up Comedy, который проводит журнал «Афиша» в столичных клубах, самый яркий сюжет тут - сверхуспешный проект Живиле Монтвилайте и Валюса Тертелиса «Дикарь». Вот нечто абсолютно новое – театр, выходящий за рамки душных зрительных залов, пыльных занавесов и дурных актерских манер. Играют в элитных клубах, где публика сидит за столиками и попивает все, что может и хочет попивать.

А на сцене куролесит и куражится, а также невероятно смешно шутит замечательный молодой актер – Михаил Крылов. К финалу зрители уже под столиками, но вовсе не от количества выпитого. Американская пьеса называется «Дикарь», ее перевели и русифицировали. В Англии это называют Stand Up Comedy – стоит человек и травит смешные истории, в России это ближе к анекдоту или доброй байке.

Тема «лекции» Дикаря - мужчина и женщина, как они всё «это» делали в доисторические времена и как они «это» делают сейчас. Оскорбленное мужское достоинство вопиет об обидах, нанесенных женщинами, но крепкий мужской разум возвращает к мысли о взаимном притяжении противоположностей.

С сентября в Москве запускается другая, тоже весьма сексуальная история, которая, думается, взорвет самые заскорузлые представления о театре. Знаменитая американская пьеса «Монологи вагины» официально будет идти с сентября 2005 года. Только что, в середине июня, счастливчикам был представлен проект спектакля, который также можно причислить к клубному формату. Хотя бы для того, чтобы хоть как-то оградить искусство от давления моралистов, которых неизбежно будет передергивать даже от одного названия.

«Монологи вагины» - триумф и манифест феминизма, рассказ о причинах и способах особого самочувствия и самовдохновенности женщин. Текст Ив Энслер - не пьеса, но коллекция впечатлений и фактов, интервью и историй. Смесь документальности, натуралистичности и первобытной магии, которую – да, приходится это сказать, - излучает вагина. Этот спектакль раскрепощает, заставляя признать сладость запретного плода, его скрытую паранджой антисексуальной морали ценность.

Одетые в эротичную черную одежду – балерины, светской леди и домохозяйки – три обворожительные актрисы передают нам знание о вагине. Предлагают ознакомиться с результатами социологических опросов – чем пахнет вагина («вспоротой рыбой» или «землей»), как ее еще называют в разных частях света («разломанная ватрушка» или «блиндаж»), как кричит женщина от оргазма, чтобы сказала вагина, если б могла говорить («заходи» или «wow»).

Читателю, наверное, трудно поверить в то, что все это говорится с удивительно целомудренной интонацией, не предполагающей, что зритель пойдет хлопать дверью в бешенстве. Это монолог женщин с позиций силы, а не слабости. Это методы самоконтроля, саморефлексии и самозащиты. Это, если угодно, социальная терапия.

Молодой финский режиссер, отучившийся в Москве и в ней же оставшийся, Йоэл Лехтонен сделал спектакль не просто забавным и сексуальным, но в первую очередь – мудрым и идейным. Оправдывающим человека и защищающим его. Манифестом феминизма и суфражизма.

В его воле было выкинуть монологи про изнасилование боснийских женщин, исповедь лесбиянки или некоторые подробности африканских хирургических ритуалов и сделать спектакль легким, коммерческим и бесконечно нежным.

Но цель «Монологов», как они были созданы, не эпатирующая, а социальная. Обратить внимание на проблемы половины человечества. Раскрепостить ее. Объяснить, где радость владения собственным телом, а где «зона невезения».

Три актрисы «Монологов» - три актерских открытия, три артистических раскрепощения. Екатерина Конисевич сумела стать для спектакля камертоном нежности, эротизма и женственности.

Для Анны Галиновой эта роль обязана стать дорожкой к славе. Недавнюю выпускницу Щукинского училища, артистку Театра им. Гоголя, где ее никогда не замечали, до «Монологов» преследовала актерская невостребованность. Здесь Галинова предстает фантастической клоунессой, способной бросаться из амплуа несколько агрессивной и взбаломошной девочки-переростка в амплуа комической старухи. Причем последний жанр дается ей, как перчатка руке, - гладко, без пережима.

В отношении Веры Воронковой Йоэлу Лехтонену удалась поистине революция – он разломал и уничтожил в прах вечно мешавший Воронковой образ забитой, замученной, ноющей неудачницы без женской судьбы и лоска. В строгом костюме Марлен Дитрих, со стразами на шее Вера Воронкова стала воинствующей и доминирующей королевой феминизма. Она делает с залом все, что только захочет – заставляет вслушиваться в модуляции эротического дыхания или кричать на весь зал одно страшно неприличное слово. Кричат все. Тут не крикнуть – значит совершить преступление перед женщиной, которая если уж чего просит, то требует беспрекословного подчинения.

Этот спектакль вообще делает публику не такой, как в традиционном театре. Слово «комфортнее» тут не совсем верное. Правильней сказать: человечнее, открытее, проще в проявлениях эмоций, но сложнее в восприятии. Наверное, это эффект, сравнимый с действием уличного театра, который раскрепощает и сливает человека с улицей и толпой, но делает человека более ответственным за свои поступки.

И пусть кто-то скажет: «Ну вот спектакль, через п…зду – к терниям». А мы скажем чуть иначе: почувствуй свое тело как оно есть, прими его и познай, и станешь человечней.

..............