Человек и таможня

В рамках проекта «Клуб читателей» газета ВЗГЛЯД представляет второй текст предпринимателя Василия Ходеева, отражающий эволюцию российской таможни за последние 20 лет. Ранее он писал о проблемах, с которыми сталкивается малый бизнес в нашей стране и ЕС.

1

В бизнесе я уже 10 лет и так или иначе соприкасаюсь с таможней. Первоначально – как переводчик для участников внешнеэкономической деятельности (ВЭД), позже – как начальник отдела логистики, потом как автоперевозчик и, наконец, как владелец логистической компании.

Путин довольно нестандартно решил таможенную проблему

Многие наши соотечественники, особенно из «нетаможенных» (то есть не из Москвы или приграничных) регионов, либо смутно представляют себе значимость и функционирование данной государственной структуры, либо побаиваются её.

Действительно, есть на эту тему даже афористичный анекдот: «Чем больше я узнаю таможенников, тем больше люблю гаишников».

Из своего опыта скажу, что таможня не столь страшна, сколь непонятна. Подчас очень сложно понять логику принимаемых инспекторами, таможенными службами, а также Федеральной таможенной службой (ФТС) решений.

Формально всё просто. Таможня выполняет две функции огромной, я бы сказал, исключительной государственной важности.

Во-первых, собирает экспортную (нефть, газ и т.д.) и импортную (китайский ширпотреб и т.д.) пошлину. Когда нам говорят, что государство живёт за счёт нефти, нужно чётко понимать – это не только налоги нефтяных компаний, это и пошлина на экспортируемую нефть: с 1 января 2014 года – 386,3 доллара/тонна.

Импортные пошлины на товары народного потребления, например, также велики в России, по сравнению с Евросоюзом: в среднем от 10 до 20% от стоимости товара (либо от 1 до 5 евро за кг веса товара).

Например, у спортивного костюма китайского производства, купленного в Китае за 5 долларов и весящего 0,5 кг, пошлина составит по грубым подсчётам 1 евро, то есть 47 рублей, и ещё 18% НДС от 5 долларов плюс 47 рублей (цена плюс пошлина).

Итого – пошлина и таможенный НДС на данный костюм выйдут в 87 рублей, то есть почти половина от закупочной стоимости костюма. Это не просто налог. Таможенная пошлина – один из основных, а часто основной доход развитого государства.

Во-вторых, таможня препятствует попаданию на внутренний рынок товаров, не отвечающих гигиеническим, санитарным и иным нормам местного законодательства. Проявляется это в требовании таможни предоставлять сертификаты, разрешения и т.д.

С момента образования Таможенного союза требования к сертификации резко возросли, получить сертификаты стало на порядок сложнее. В идеале, если таможня будет работать как должно и перекроет канал поставки в Россию не выдерживающего никакой критики по качеству и безопасности материалов ширпотреба из Азии, в частности, требуя предоставлять на такой товар настоящие сертификаты, наш внутренний рынок сильно оздоровится и товары будут гораздо экологичнее. Но это тема для отдельного разговора.

2

Появление реально функционирующей таможни – это фактически заслуга нынешнего президента. В 90-х годах таможенные органы возникали стихийно на вновь образовавшихся границах.

Необходимо осознавать, что в современном понимании таможни в советское время не было, поскольку участниками ВЭД не становились, а назначались. Экспорт и импорт полностью контролировался государством. От таможни, скажем так, не требовалось творчества.

Но до начала 2000-х таможня не являлась реальной силой в государстве. Вопросы решались «на месте», каждая региональная таможня, и более того, буквально каждый таможенный пост устанавливали свои правила игры.

Однако, придя к власти, Путин довольно нестандартно и даже дерзко решил таможенную проблему.

Нужно было установить реальных участников ВЭД. Для этого всем им предлагалось «выйти из тени», причём нужно было просто обозначить себя. Фактически пошлин они как не платили до, так и не должны были платить после. Тем же, кто не принимал новые правила игры, были обещаны жёсткие меры в случае поимки грузов на границе.

Многие участники ВЭД приняли правила игры и стали вести свою деятельность в рамках официального контроля таможенных служб.

А после случилось то, что и должно было случиться – пошлины стали постепенно появляться и повышаться. Но, как говорится, поезд уже ушёл.

Однако при всей описанной реформе «феодальный» подход к таможенному делу как со стороны предпринимателей, так и со стороны таможенных служб, особенно на местах, не сильно изменился.

В реальности в период 2000–2009 гг. основными действующими лицами в таможне, на которых сходился клин, были посты и собственно инспекторы, а также начальники смен.

Именно на уровне поста и на уровне смены принималось в то время решение о выпуске/невыпуске таможенной декларации. Естественно, такая система была благодатной почвой для появления коррупции.

В те же времена появилась анекдотическая история о начальнике смены, который всё свободное от службы время проводил в банях и на охоте. Когда же внезапно его решили отправить на повышение с границы в центральное региональное таможенное управление, и более того, даже повысили оклад с условных 15 до 20 тысяч, он в слезах пришёл домой и с порога сказал жене: «Как же мы теперь будем жить?»

На что жена молча посадила его в машину и привезла в пригород, где стоял новый трёхэтажный частный дом. «Это наше новое жильё», – сказала она ошалевшему от счастья мужу.

«Но откуда?» – только и мог вымолвить он. «Когда ты возвращался домой после каждой охоты и заваливался спать, я вытаскивала из твоих карманов оставшиеся деньги, и вот, потихоньку построила». Сказка, как говорится, ложь, да в ней намёк.

При этом я намеренно хочу заострить внимание на том, что, во-первых, система была порочна изначально по своей модели, и, во-вторых, даже в те времена настоящих и порядочных (я хочу особенно подчеркнуть это!) специалистов служило на таможне немало.