Собянин устроил пересмотр итогов 90-х годов

Снос сотни торговых павильонов в Москве в ночь на вторник уже как только не называли – самой популярной стала фраза «ночь длинных ковшей». В истории с ликвидацией построенных над инженерными коммуникациями зданий смешалось столько всего разного – но можно выделить несколько основных вопросов, вокруг которых ведется уже даже не дискуссия, а хорошо организованная кампания.

Возвращение нормального облика станциям московского метро – отказ от беззакония и уродства 90-х

Для начала – внезапность, неожиданность акции. На это ведутся даже некоторые из тех, кто поддерживает саму ликвидацию павильонов – их возмущает сама форма, в которой это было сделано. «Под покровом ночи, как бандиты, не дали вывезти оборудование, товар», плачущие хозяева и продавцы – в общем, получается, что напали без предупреждения.

Можно «забыть» о том, что полный список всех подлежащих сносу объектов самостроя (а их более 700) был опубликован мэрией еще два с лишним года назад – в декабре 2013-го. Но уже конкретные предписания о сносе до 8 февраля были выданы в начале декабря 2015-го, когда было принято постановление столичных властей о сносе нынешних 104 построек – в двухмесячный срок это предлагалось сделать самим владельцам. После чего, как тогда же было заявлено, сносом займутся префектуры. Но никто из собственников ничего не снес – и более того, работавшие у них арендаторы, хорошо знавшие, когда истекает срок сноса здания, до последнего часа продолжали торговлю в своих заведениях. Не хотят люди выполнять закон – их право, но зачем при этом обвинять в этом власти?

А это уже второй повод для споров – московского мэра обвиняют в том, что он в принципе не имел права сносить самострой. Дескать, у всех хозяев есть документы, подтверждающие их право собственности, и суды они выигрывали, доказывая, что их постройки не представляют никакой опасности.

«Собянин растоптал Конституцию со священным правом собственности», да что там – «это часть большого общероссийского проекта по уничтожению любого независимого от власти бизнеса». Власть нарушает законы, завтра вашу хрущевку признают опасной, и ОМОН выкинет вас ночью с детьми на улицу, лишив собственности – пишут претендующие на серьезность журналисты, мечтающие снести эту «воровскую, ненавидящую Москву власть».

Но что нарушил Собянин? В сентябре прошлого года на федеральном уровне был изменен Гражданский кодекс, и органы власти получили право признавать здание самостроем и сносить его во внесудебном порядке – что и было сделано в Москве. Абсолютно по закону – потому что ни у одной из построек нет и не могло быть разрешения на капитальное строительство, ведь все они расположены над коммуникациями метрополитена, где строить что-либо постоянное в принципе запрещено. Как сказал один из чиновников мэрии, ни у одного из сносимых объектов нет полного комплекта изначально необходимых для строительства документов – выделение земельного участка под цели капитального строительства, разрешения на строительство таких объектов и разрешения на их ввод в эксплуатацию. Так что, чтобы освободить 50 тыс. кв. м общественных пространств, занятых самостроем, не нужны были решения судов – власть опиралась на право, данное ей ГК.

Ну хорошо, пускай даже и так – но зачем сейчас-то все это делать, продолжают противники Собянина. «Неподходящее время для подобных дел – страна в кризисе, а вы тут с ларьками боретесь», лишаете людей работы, не думаете о тысячах голодных  деток продавщиц, оставшихся по вашей милости без работы? А как же бедные москвичи, покупающие в магазинчиках у метро еду – у них нет денег на ваши дорогущие «Азбуки вкуса», стонут в соцсетях борцы за народное счастье. А другие радостно восклицают – вот, еще десять тысяч бойцов встанут в ряды противников режима, выйдут в случае волнений на улицу. Даже часть благожелательно настроенных к власти недоумевает – действительно, зачем перед выборами подогревать протестные настроения?

Вообще-то время для ликвидации чего-либо никогда не бывает удачным – всегда страдают чьи-то интересы. В том числе и финансовые – в нынешнем случае это касается владельцев зданий, арендаторов и работников. Но владельцы отбили свои вложения неоднократно, а арендаторы как минимум последние два года знали, что снимают помещения в очень рискованном месте, которое уже предназначено властями города к ликвидации. Работники – самая пострадавшая часть, и их действительно жалко,но перед ними виноваты хозяева их фирм.

Можно было за два года найти другое помещение – пускай и не такое козырное? В каких-то районах да, в каких-то нет, да и предлагали ли в управах и префектурах им какие-то варианты – все это важные вопросы, но ими как раз и должны были заниматься все это время и сами коммерсанты, и многочисленные организации по защите прав малого бизнеса, и власти.

Разговоры о дешевой еде у метро смешны – москвичи знают, что цена в этих торговых точках, как правило, была выше, а качество – хуже, чем в обычных магазинах. А их доля в столичной торговле даже не микроскопична – общее количество продуктовых магазинов в снесенных постройках не превышало и пары десятков. Да и в целом называть эти павильоны олицетворением «малого бизнеса» можно только с издевкой – учитывая как то, кто был их хозяевами (а очень часто это были полукриминальные выходцы из южных регионов, коррупционно завязанные с муниципальными чиновниками), так и то, как вообще получались все разрешения на строительство этих объектов.

Ну а протестная масса уволенных гастарбайтеров на выборах в Госдуму или митингах радикальной оппозиции может существовать только в очень богатом воображении.  

Точно так же как и подозрения, что за всей этой историей, «как всегда у нас», стоит желание гнусных коррумпированных чиновников заработать денег – специально сносят, а потом построят на этих местах новые торговые центры. Это очень популярная точка зрения – ну да, знаем мы, как они о городе думают, только и придумывают новые способы набить свой карман. Таких «пессимистов» не переубедишь никакими доводами. Впрочем, скорейшее благоустройство освобожденных территорий закроет эту тему.

Но не закроет перечень претензий к Собянину – теперь к уже известному набору из плитки, парковок и ларьков добавился новый пункт. Притом что ничего нового не произошло – Собянин давно взял курс на избавление Москвы от ларьков и самостроя. Он очищает город от наследия 90-х, уродовавших архитектурный облик Москвы – ведь вся эта застройка появилась в атмосфере вседозволенности, когда ловкие люди с деньгами и властью перекраивали город под свои нужды. Какая городская среда, какие традиции, какой памятник архитектуры или детская площадка, зачем нам мнение жителей – снесем, застроим, продадим или будем сдавать.

Собянин может нравиться или нет – но он хотя бы пытается заниматься комплексным развитием города, а не его распродажей. Возвращение нормального облика станциям московского метро – правильная вещь, которая еще и символически обозначает отказ от беззакония и уродства 90-х. Общее пространство возвращается людям, от построенных нашими предками красивых зданий убирают прилепленные нашими безвкусными и наглыми современниками пристройки.

И это очищение общей среды потом оценят даже те, кто сейчас возмущается. Понятно, что любое разрушение неприятно человеческому глазу – вид раскуроченных павильонов не радует. Тем более тех, кто был противником их сноса или вообще никогда не видел станцию «Чистые Пруды» без окружавших ее магазинов, с которыми у него связаны разные ностальгические воспоминания. Но общее выше частного – в том числе и в городской среде. И правильно, то есть красиво организованное пространство уж точно всем пойдет на пользу.

При этом мэрия, конечно же, совершила один крупный промах – не провела предварительной работы  по внятному объяснению своих действий среди москвичей. Это обычный стиль Собянина – он исходит из того, что надо дело делать, всех все равно не убедишь, а потом история докажет его правоту. Проблема в том, что нужно говорить не только о целях или мотивации действий, но и о причинах, которые привели к возникновению проблемы. А так мэр ограничился заявлением на своей странице «ВКонтакте»:

«Во вторник снесли строения, незаконно возведенные на инженерных коммуникациях и над технической зоной метро, опасные для москвичей. Объекты возведены в основном в 90-е годы при явном попустительстве либо содействии чиновников. Места бывшего нахождения этих объектов благоустроим. Прежним владельцам при их желании предоставим возможность построить торговые объекты в других местах и уже на законных основаниях».

Все вроде бы правильно, хотя и сухо – но то же самое нужно было громко повторять накануне, а не после сноса. И неужели нельзя было провести показательный процесс хотя бы над несколькими из «попустительствовавших» и «содействовавших» чиновников – в котором были бы вскрыты схемы, показаны и доказаны взятки, осуждены виновные? Да, сложно доказать спустя 20 лет, да, нужны показания взяткодателя или признание бравшего деньги – но так хотя бы попытайтесь сделать, игра (то есть народное доверие) уж точно стоит свеч.

Причем важно ведь даже не то, чтобы наказанный чиновник был непременно топ-уровня – важна неотвратимость наказания, продемонстрированная хотя бы на одном конкретном примере тех же «Чистых Прудов». Справедливость важна. Это более чем полезная штука – как для того, чтобы люди не думали о  том, что «сейчас снесут, а потом снова построят», так и для того, чтобы нынешние столичные чиновники понимали, что срока давности по коррупционным делам на самом деле нет.

А так дело очень правильное. Снос можно даже в чем-то сравнить с пересмотром итогов приватизации – и там и там все было построено на нарушении закона, на несправедливости, про которую нам предлагают забыть. Пересматривать приватизацию будет себе дороже? Даже если ее фундамент столь же зыбок, как и у павильона на «Новослободской», а отношение к ней у людей столь же негативное?

Но если в масштабах экономики страны пересмотреть итоги приватизации очень сложно, то очищение такой символически и визуально важной части общего для всех москвичей городского пространства, как здания станций советского метро, оказалось нам вполне под силу уже сейчас. Нужно избавляться от уродливого «наследия 90-х» – некрасивость способна убить не только вид на станцию «Чистые Пруды».