Собрать за одним большим столом компанию людей с не просто разными, но с диаметрально противоположными убеждениями, причем сделать это сознательно и нарочно, может, например, руководитель какого-нибудь государства. Потому что он должен регулярно наглядным примером впудривать верноподанным, что ему-де интересны разные мнения и он-де готов выслушать, обдумать, начать диалог, найти компромисс – или найти компромат и не начать диалога.
Мы развалили страну? Они развалили страну? Это какую страну развалили?
То же самое практикует главврач какой-нибудь лечебницы, потому что ему следует держать руку на пульсе персонала, которому до дежурной лампочки, каких убеждений придерживаются пациенты. Персонал должен честно, без разбора вкалывать камфару анархистам или сторонникам национал-шовинизма, да вовремя подпихивать судно социал-демократам, даже если нянечкам этой лечебницы по личным причинам хочется тоталитаризма, а санитарам – просвещенной монархии.
Сборище несовместимостей за одним столом с успехом осуществит домашняя хозяйка, если она либо дура, либо безудержная оптимистка, и ей не то чтобы все равно, кто проливает соусник на ее открахмаленную скатерть, но она изо всех сил верит, что цивилизованные люди, в таком-таки продвинутом веке, на эдаком головокружительном витке эволюции, не позволят себе обмен мнениями закончить допотопным мордобоем.
Больше других в упомянутой ситуации не везет тещам и свекровям, у которых в силу разных причин просто не остается выбора и приходится усаживать за праздничный стол скопом все семейство, даже если среди его представителей оказываются либералы, консерваторы, пофигисты, профессора, водопроводчики и просто любители грязевых процедур.
В прошлом году, по случаю пасхального обеда, все расплевались еще на закусках. В этом дотянули до десерта. Очень не вовремя выступил президент Олланд в четверг. Tаращил глаза и тряс зобом по телевизору, объясняя, кто, кроме его политических оппонентов и всеобщего кризиса, виноват в невыполнении им предвыборных обязательств. Оказалось, как всегда, что виноваты все вокруг. Но больше всех все-таки правые. Несмотря на тщетные попытки ведущего заставить президента хоть что-то как-то обосновать, пояснения президента слагались в одну большую дулю: партия президента – самая гуманная партия в мире, поэтому валите все на Саркози и верьте нам на слово, мы лучше, с нами не пропадешь...
Согласно последним опросам, 68% избирателей откровенно заявили, что больше не доверяют обещаниям и объяснениям самых гуманных партий слева, но и это поправимо. После неожиданно яркого заявления президента Олланда о том, что у него-де «имеется чемоданчик с инструментом», необходимым для борьбы с кризисом и реакцией, стало понятно, что всех опять накормили хрустящим смаком невнятностей, из которых в ближайшее время знающие свое дело СМИ сотворят новое общественное мнение. Которое незамедлительно, пока опрашиваемые совсем не запутались, внедрят в ближайший опрос. И получится что-нибудь вроде того, что 68% уже почти доверяют, а остальные опять надеются.
Напрасно только он выступил в четверг, не подумал, что в воскресенье Пасха, все за стол и будут обсуждать. А он мало того что совсем замямлился, отвечая на вопросы, так еще и свой дурацкий «чемоданчик с инструментом» помянул, где, мол, у него и ситец и парча, и от кризиса таинственная заначка... Понятное дело, что такого перла самые смешливые и негуманные пропустить никак не могли. Только ленивый не поперхнулся «чемоданчиком», и только наивный не подмигнул...
С одной стороны стола двое аккуратно придерживают за локотки трясущего животом над тарелкой либерала
В пятницу, правда, на радиоволнах и в интернете еще свербело сарказмом о «вялости и хлипкости речей президента», и даже кто-то из особо впечатлительных сравнил его с «испуганным гусаком». Но к воскресенью сплотились, подтянулись, и отдельные критические оговорки полностью заглушил нестройный хор сторонников и соратников «гуманных партий», в унисон вещавших о «твердости левой позиции: да, кризис, да, налоги, да, проблемы! Пенсионный возраст придется пересмотреть, как хотел Саркози, но у нас, знамо-дело, получится лучше: у Саркози было «на два года», а у нас «года на два» – почувствуйте разницу! Да, рекордная безработица, но у нас и безработица гуманная! Иммиграция? Это наше богатство! Не трогайте иммиграцию, там все в порядке, не слушайте, не верьте, ни-ни-ни! Ухудшается личная безопасность населения, ухудшается покупательная способность, да, да, да... Зато дело однополых браков и свобод доведем до победного конца! Что-что, а это обещание выполним! Подумаешь, 300 тысяч манифестантов против! Нет, не 1 400 000, а именно 300 тысяч, согласно нашим данным. Капля в море. Им объяснят, и они осознают. Перевоспитаются и станут человечнее. А в остальном, прекрасная маркиза...
Еще до пасхального воскресенья сторонники президента прочесали СМИ по принципу старинной британской сказки «Что муженек ни сделает, то и хорошо».
Поэтому противники президента решили оторваться по полной среди родни, за ломящимися от яств и напряжения пасхальными столами, так сказать, в боях местного значения. И уже в праздничный понедельник появились ежегодные краткие сведения о том, что «большое количество семейных обедов в 6 случаях из 10 заканчиваются скандалами, причем из них ровно половина – по причинам личной неприязни, а вторая – на почве общественно-политической тематики».
Мы в этом плане тоже не отстали и мощно пополнили статистику, несмотря на все усилия домашних миротворцев прикрыть срам разговорами о погодных условиях. Сначала один толстый шурин, большой либерал, заявил для аппетиту, что он-де постов не соблюдает и всю страстную пятницу кушал мясо кровавыми кусками. Заявил и гордо посмотрел на другого шурина, консерватора. Но тот не клюнул и продолжал о погоде: затяжная зима, да поздняя весна, да так хочется тепла... Тогда жена первого шурина, воинствующая экологистка, полезла на абордаж: тепла, при нынешнем неэкономном расходе, на всех не хватит! Долой, долой весь мирный атом! Кто-то из беспартийных наивно спросил, а чем тогда топить? Жена-экологистка нервно выкрикнула: «Согреем друг друга душевным теплом!» и немедленно забилась в истерике. Ихний дядя, скромный шовинист, тихо так заметил, что-де к ее бы энергии да подключить динамо-машину... и что допускать до власти «зеленые партии» – все равно что давать десятилетнему ребенку порулить боингом в полете.
Первый толстый шурин в ответ уточнил, что не так уж и погорячились революционеры и стоило бы опять «поотрывать башки кюрэ, попам и всяким там аристократам». На что шурин-консерватор все-таки попался и ласково спросил, зачем же шурин-либерал крестил своих детей и сам лично носит крестик на бычьей шее? С этой провокации, на простор речной волны, челны пошли уже нескончаемым потоком: ты моей шеи не трогай, все крестили и я крестил, тебя не спросил! Зачем же ты тогда и Рождество и Пасху празднуешь, если тебе и то и другое – до лампады? Что хочу, то и праздную, еще назло вот теперь буду, мне что кипур, что рамадан, у нас все равны! Вы – реакция, а мы за мир! Это вы – за мир? А не ваш Олланд ввел войска в жаркую Африку? А ваш Саркози снюхался с американцами! А у вас министр под следствием! А у вас в правительстве все бабы страшнее ядерной войны! Да вы все вообще личинки (это двоюродный дедушка, в молодости коммунист, теперь, на закате, крайне правый), только и умеете, что класть друг другу в штаны! Спасти республику может только сапог и железная дисциплина! Убийцы, фашисты! (это отошедшая после первой истерики экологистка). Развалили страну, а теперь на левых пеняете!
На этом месте в симфонию вступают сразу все до сих пор незадействованныe, и краткий курс истории Франции, от де Голля до наших дней, проигрывается спонтанно... Это кто «развалил страну»?! Мы развалили страну? Они развалили страну? Это какую страну развалили? А не ваш Жискар первый начал воссоединение иммигрантских семей на французской территории, и понаехали тети-дяди, троюродные бабушки, ничьи кузэны?...Паазвольте, а не вы ли утверждаете, что иммигранты – наше богатство?! Как же у вас язык поворачивается! А не ваш Миттеран кому ни попадя роздал документы и пособия? Забыли? А вы забыли, что при нашем Миттеране безработица малость снизилась?! Так известно теперь, как она снизилась: понатыкали на госслужбу миллион ненужных людей, за счет налогоплательщиков – один штампует бумажку, трое смотрят ему в затылок...Не троньте Миттерана, он святой! Как же! Это мелко! Все вы тут личинки, сапога на вас нет... Убийцы, живодеры! Как в наше время можно еще верить в коммунизм?! Да запросто! Если хотите знать, настоящего коммунизма еще никто нигде не нюхал! А вы циники и реакционеры! Значит, у вас лучше получится?! В вас никакой душевной теплоты! Как его, который сказал: кто не был коммунистом в 20 лет, у того нет сердца, а кто остается коммунистом после сорока, у того нет головы? Английский писатель, социалист, между прочим! Вот были люди! А теперь что? Этот ваш Олланд, у меня, грит, имеется чемоданчик и я, грит, все обещания насчет однополыx граждан ис-пол-ню, хоть зашибитесь! У меня, грит, в чемоданчике – хе-хе-с – инструмент! Ящик Пандоры! Никакой фигой не прикроешь! Сапога вам, сапога!...Держите меня, крепче держите, или я ему, старому, счас покажу инструмент! Mонтировкой по толерантности! Идею похабить не позволю!..
С одной стороны стола двое аккуратно придерживают за локотки трясущего животом над тарелкой либерала. С другой – гладят по теплой макушке троюродного дедушку, из крайне правых. В углу опять отпаивают минеральной водой дрожащую телесами экологистку. Входит улыбающаяся свекровь с огромным блюдом и завершающей улыбкой: всем, всем самого светлого праздника! Возлюбите ж, наконец, друг друга, оболдуи! Иисус воскрес! Не верите? Смотрите!
Под негреющим солнцем, в промозглом саду бегают дети всех мастей и формаций: крипто-анархистов, консерваторов, демократов и свободных художников. Строят из незаконно добытых досок не то Вавилонскую башню, не то хижину Робинзона, не то Ноев Ковчег. Весна идет.
