Как говорил Черномырдин

«Да и я вон в своем седле премьерском – только ветер в ушах»

«В харизме надо родиться».

«Принципы, которые были принципиальны, были непринципиальны».

«На любом языке я умею говорить со всеми, но этим инструментом я стараюсь не пользоваться».

«Помогать правительству надо. А мы ему по рукам, всё по рукам. Ещё норовим не только по рукам, но ещё куда-то».

«У нас ведь беда не в том, чтобы объединиться, а в том, кто главный».

«Чем мы провинились перед Богом, Аллахом и другими?»

«Что говорить о Черномырдине и обо мне?»

«Вот мы там всё это буровим, я извиняюсь за это слово, Марксом придуманное, этим фантазёром».

«Мы помним, когда масло было вредно. Только сказали – масла не стало. Потом яйца нажали так, что их тоже не стало».

«У нас еще есть люди, которые очень плохо живут. Мы это видим, ездим, слышим, читаем».

«Мы сегодня на таком этапе экономических реформ, что их не очень видно».

«Реформы в России – это не автомобиль. Захотел – остановился, захотел – вновь сел и поехал! Так не бывает! Это не тот орган, который готов к любви».

«Правительство – это не тот орган, который может одним только языком».

«Нужно делать то, что нужно нашим людям, а не то, чем мы тут занимаемся».

«На ноги встанем – на другое ляжем».

«А я ведь даже вчера не пил. И другого ничего не делал. Я бы это с удовольствием сделал».

«Вот Михаил Михайлович – новый министр финансов. Прошу любить и даже очень любить. Михаил Михайлович готов к любви».

«Все говорят, что недовольны итогами приватизации, и я недоволен, и не говорю».

«Ввяжемся в драку – провалим следующие, да и будущие годы. Кому это нужно? У кого руки чешутся? У кого руки чешутся – чешите в другом месте!»

«За рубежом хлеб покупать не будем, тем более от бешеных коров».

«Мы с вами так будем жить, что наши дети и внуки завидовать станут!»

 «Кто говорит, что правительство сидит на мешке с деньгами? Мы мужики, и знаем, на чем сидим».

«У меня к русскому языку вопросов нет».

«Если я еврей – чего я буду стесняться? Я, правда, не еврей».

«Вообще-то успехов немного. Но главное: есть правительство!»

«Да, моя специальность и жизнь проходили в атмосфере нефти и газа!»

«Я говорю это как человек, которому и просто, и который знаю и не очень понимаю, я это не только и, это непозволительно и части любого человека, так, или группы»

«Все это так прямолинейно и перпендикулярно, что мне неприятно».

«Вы думаете, что мне далеко просто. Мне далеко не просто!»

«Вы посмотрите – всё имеем, а жить не можем. Ну не можем жить! Никак, всё нас тянет на эксперименты. Всё нам что-то надо туда, достать там, где-то, когда-то, устроить кому-то. Почему не себе?! Почему не своему поколению?! Почему этот, как говорится, зародился тот же коммунизм, бродил по Европе, призрак, вернее. Бродил-бродил, у них нигде не зацепился! А у нас – пожалуйста! И вот уже сколько лет под экспериментом».

«И знаю опять, как можно. А зачастую, и как нужно».

«К сожалению, мертвыми душами выглядят некоторые наши коллективные члены».

«Красивых женщин я успеваю только заметить. И ничего больше».

«Много денег y народа в чулках или носках».

«Я не сторонник сегодня влезать с распростертыми объятиями».

«Я готов пригласить в состав кабинета всех-всех – и белых, и красных, и пёстрых. Лишь бы у них были идеи. Но они на это только показывают язык и ещё кое-что».