Мы наблюдаем, как меняется запрос людей к системе образования, а следовательно, меняется, и достаточно существенно, она сама.
Наши люди гораздо более самостоятельны, в том числе вследствие кризиса государства в 90-е годы
Одна из самых главных тенденций – изменение баланса между инвесторами. Если в XIX веке доминировало государство, вкладывая в своих граждан, в XX на передний план вышла корпорация как работодатель и как бенефициар от качественной подготовки своих кадров, то в XXI веке основным инвестором становится уже сам человек. Он получает ключевой доход от правильно сделанных в себя вложений, включая правильное использование бюджетных и корпоративных денег. А поэтому меняется и институциональное ядро образования – это самое главное, что происходит сегодня.
В этом смысле очень показателен опыт Соединенных Штатов, так как образование там – одна из ведущих отраслей сегодня – в экономическом смысле слова. Доля затрат на образование в ВВП США, например, превышает долю всех промышленных отраслей вместе взятых. Потому что эта отрасль создает будущего человека.
И на американском примере хорошо виден выход человека на первый план как основного инвестора и бенефициара. В Америке существует три бюджета на образование: государственный, включая местные власти, корпоративный и бюджет домохозяйств.
Государство вкладывает в достижение людьми некоторого среднего уровня, чтобы обеспечить общественную консолидацию и взаимопонимание – возможность существования общества как системы связей между людьми. Ведь если люди друг друга не понимают, они не могут друг с другом взаимодействовать.
Корпорации тратят на то, чтобы готовить и переподготавливать кадры для себя. Они хотят иметь более эффективного производителя. Хотя человек для них всегда, по большому счету, лишь строительный материал их бизнеса.
А еще человек может сам потратить – на себя. Например, купить компьютерные учебные программы. И это никак не связано ни с бюджетом государства, ни с бюджетом корпораций. Так вот в США третий бюджет, личный, сегодня уже больше первых двух вместе взятых. Вполне возможно, причина в том, что люди недовольны тем образованием, которое им дают. Они не хотят быть рабами корпораций, то есть получать от корпорации специализированное обучение, чтобы на нее же и работать. Ведь все, что корпорации дают своему работнику, они хотят получить обратно в виде дополнительного дохода. А человек хочет вкладывать в себя.
Выход на передний план индивидуальной образовательной программы, превращение человека в бенефициара образовательного процесса и есть та серьезнейшая революция, которая происходит на наших глазах. Вместо образовательного учреждения, которое было главным раньше, определяющей становится индивидуальная образовательная программа. Ее составляет человек самостоятельно или вместе с консультантами, которых иногда называют тьюторами. Человек – автор своей программы развития или программы развития для своих детей. Она может быть составлена на любой возраст. Это, если хотите, «дорожная карта», в которой максимально учтены способности человека и его возможности. Семейное обучение сегодня растет гораздо более быстрыми темпами, чем традиционные сферы подготовки и образования.
Процесс этот идет как на Западе, так и в России. И мы здесь далеко не самые последние. Наши люди гораздо более самостоятельны, в том числе вследствие кризиса государства в 90-е годы. Мы, в отличие от европейцев, например, понимаем, что «спасение утопающих – дело рук самих утопающих» и что на государство не всегда стоит надеяться. После развала Союза мы осознали, что все в наших руках. И постановка технического задания на обучение детей тоже.
Кроме того, сейчас идет революция поколений: «эхо-бумеров» сменяет Millennials, так называемое «сетевое». И как показывает статистика, в этом поколении в целом вложения в детей выше, чем в предыдущих. Они вообще к детям относятся по-другому – острее осознают важность образования с самого раннего возраста.
Дети, которые появляются у поколения Millennials, в гораздо большей степени погружены в среду современных технологических решений. Анекдот про то, как современный ребенок смотрит в окно: подходит и делает движение пальцами, как на айпаде, – это не анекдот. Для этих детей работа с дистантными формами обучения, всякого рода обучающими играми, интерактивными учебниками – обычная среда. Другое дело, что это охватывает сегодня, наверное, 15–20% населения Земли. Но Россия здесь точно не последняя. По уровню компьютеризации и освоения новых технологических решений мы идем в группе отрыва.
А к официальной системе образования наши люди относятся, грубо говоря, как к элементу общего общественного договора между властью и гражданином. Им нужно максимально постараться воспользоваться, но не преувеличивать ни его качества, ни его значения.
Специально для газеты ВЗГЛЯД
