Проблема старости – это проблема философская и социологическая в первую очередь, а уже потом экономическая, психологическая и так далее.
Быть взрослым, стариком или тем более старухой стало неприлично, непристойно, непрестижно
В обществе традиции старец считался образцом и нормативом человека. Человеческая жизнь развивается с неразумного, тупого детства через бестолковую и не очень сконцентрированную юность к мужеской взрослости и, наконец, к идеалу – к превращению в полноценного человека, в старца. Отсюда в русском языке понятие «молодой старец», которое использовалось еще в XIX веке. Это значит молодой монах. Но старцами именовались люди не столько по возрасту, сколько по духовной зрелости. И каждый стремился стать старцем, старость была состоянием совершенства – люди росли в сторону сознания, к духу.
В наше время мы видим радикальную переоценку этих понятий. Образцом для общества выступает молодой человек. Если раньше, еще лет сто назад, образцом выступал зрелый человек, то в XX веке – уже юноша, в наше время – подросток. Отсюда «кидалты» – нестареющие дети, играющие в паровозики. Инфантилизм, ювенильность, то есть молодежность, подростковость стали нормой общества.
У людей резко изменилась цель. Важно не повзрослеть, а как можно дольше не взрослеть, не постареть, не стать старцем, умудренным опытом, годами, сознанием, а наоборот, как можно дольше оставаться придурком. Старость становится отрицательным понятием, а молодость и даже подростковость – положительным. Быть взрослым, стариком или тем более старухой стало неприлично, непристойно, непрестижно. Отсюда такие дедушки, как Лимонов, вечный подросток Савенко. Человеку вроде за 70, он уже законченный пенсионер, но он все еще пишет: «Я пришел со своей девушкой в клуб». Это выражение подростка Савенко. И это модно.
На Западе большинство стареющих интеллектуалов, рассыпающихся дедов одеваются в джинсы, с серьгой в носу или в ухе и в вонючем свитере толкутся на вечеринках вместе с юными первертами.
Мы в обществе лишаем старость места, престижа, архетипа. Старец – это сегодня помойка. Люди боятся старости именно поэтому. Они лишаются своего статуса в обществе, своей роли, функции, они просто никому не нужны, они балласт. Они должны как можно быстрее уступить место молодежи, не мешать. В разных фильмах – в западных по большей части, у нас в меньшей степени – это все больше и больше обыгрывается. Ювенильная антропология – представление о подростке как об образце.
От этого и все остальные проблемы. Хорошо умереть молодым. Хорошо загнуться от СПИДа годам к 30 или от наркотиков к 26. В 14 лет ты познал все грехи, а в 26 лет ты разбитая скотина, наделенная всеми возможными заболеваниями, с выпавшими волосами, и заканчиваешь свое существование на помойке от героинового овердоза. Вот идеал нашего поколения. Старость тут совершенно не предусматривается.
Отсюда же все экономические и социальные проблемы. Человек боится старости, потому что ему нет места. Нет места, значит, нет инфраструктуры, значит, нет экономического обеспечения. Он просто отправляется на помойку. Человек просто сидит и ждет, когда за ним приедут санитары упаковывать его в морг.
Это очень глубинная проблема общества постмодерна. Переломить это путем повышения пенсий или надбавок совершенно невозможно. Видите, у нас президенты все моложе и моложе, следующий вообще должен быть представителем креативного класса – наголо бритый, лет 26, из какого-нибудь пиар-агентства. Если двигаться в этом направлении, мы все общество перестроим под Бивиса и Батхеда, которые, как в американском обществе, станут архетипами.
Американское общество – общество подростков. Оно исторически незрелое. Оно состоит из агрессивных юных дебилов, у которых ничего не получается, они все проваливают, а в конечном счете ничего, поехали, нажрались червей, и ничего. Американцы начинают войны, проигрывают, и, тем не менее, ничего. Просто как полные дегенераты, подростки, они ввязываются в конфликты, все разрушают, ничего не добиваются, и еще и неплохо держат форму. Чистые Бивис и Батхед. Соединенные штаты – это сериал MTV. Не случайно это их оружие. Бжезинский (Збигнев Бжезинский – американский политолог, социолог и государственный деятель польского происхождения – прим. ВЗГЛЯД), серьезный человек, пишет, что «MTV – это наше оружие». Мы сами дебилы, сделаем всех остальных дебилами, они будут за нами гнаться в нашем дебилизме и не догонят. И действительно – американцев догнать трудно.
#{image=518549}Если мы двигаемся в сторону современного духа, современного типа общества, мы должны попрощаться со своей бабушкой, сказать: все, не будет бабушек, церкви будут пусты. Думаете, бабушки сами по себе откуда-то в церквях берутся? Но они когда-то были молодыми, они когда-то готовились стать бабушками. Этот религиозный стиль, платки, сосредоточенность, отрешенность, забота о мире, который составляет фон нашей православной культуры, – всего этого через поколение не будет. Современные подростки не пойдут в церковь. Многие не доживут – тяжелые аборты, тяжелая жизнь, распущенные нравы. Они не придут в храм, не придут в старость, они свернут где-то по дороге. Можно видеть бесконечных туристок в стрингах, которым лет по 80 и которыми полны пляжи Монако. Они считают себя детьми, а то, что они похожи уже на смерть и у них на теле нет свободных от морщин мест, их не смущает. Такие не идут в церковь, они продолжают считать себя дюймовочками. Конечно, это иллюзия. Просто у них нет места достойной, благородной старости. Религиозной ли, духовной или просто умудренной.
По мере модернизации мы будем все больше и больше унижать и топтать стариков. Будущее приходит на место прошлого, и прошлое сдается в утиль. Так старость теряет свой социальный статус.
Источник: Russia.ru
